Хайди Райс - Легкомысленная соблазнительница
– Довожу до твоего сведения, дорогуша, – прошептал он ей в волосы, – что тебе придется сократить свои двухчасовые процедуры в душе. Служба начинается в одиннадцать. А мы не хотим опоздать.
Джина принялась отбиваться уже всерьез:
– Не мели чепухи! Никуда я не пойду. Пусть меня лучше поразит молнией, как всех грешников.
– Господь намного милостивее, чем ты думаешь. – Картер щипнул Джину губами за мочку. – Если уж меня ни разу не поразила молния, то и ты можешь не опасаться Божьей кары.
От мягкого, соблазнительного шелеста его дыхания у Джины подогнулись колени.
– Хотя, возможно, ты просто не хочешь войти в дом Господа способом, который предназначил тебе Бог, – добавил Картер, играя с ее соском.
Джина отбросила его руку и вырвалась из объятий, теперь уже встревоженная приглашением и настойчивостью Картера.
– Ты ведь шутишь, правда?
Джину никогда не тянуло в церковь. Это казалось ей неловким, лицемерным. Ей неприятно было вспоминать об утренних воскресных службах в быстро сменявших друг друга школах-интернатах, когда она вполуха слушала проповеди и отказывалась каяться в своих многочисленных грехах. И уж точно ей не хотелось идти в церковь с Картером. Там наверняка будут присутствовать его знакомые. Те, кто все еще общается с Марии. И эти люди, чего доброго, еще решат, что они пара. А это было не так.
– Нет, я не шучу. – Начинавший терять терпение Картер в шутку шлепнул Джину по попке. – А ну-ка, вперед, пора собираться! Мне очень не хочется тащить тебя туда голой и шокировать священника. Но я это сделаю, если ты не оставишь мне выбора.
Джина подняла с пола простыню и обернула ее вокруг тела, будто защищаясь от этого собственнического взгляда.
– Картер, я не пойду с тобой в церковь.
Его брови изумленно взлетели вверх.
– Это еще почему?
– Потому что… – Она сильнее затянула простыню. – Потому что там будут твои знакомые.
Его рот скривился в недоуменной улыбке.
– Угу, ну и что?
– Ну и что? Как это – ну и что? – Она повысила голос, дав волю раздражению. – Общаться с ними было бы… – Она резко смолкла, добавив про себя: «Неправильно».
– Было бы что? – бросил Картер через плечо, выбрав костюм в гардеробе и стаскивая брюки с вешалки.
– Бесполезно. Ненужно, – вымучила из себя Джина. – Нечестно.
Нахмурившись, Картер застегнул молнию на брюках.
– А почему бы тебе не позволить решать это мне? – невозмутимо парировал он. Надев пиджак, он взял лежавшее на стуле у кровати платье и бросил его Джине. Это было то же самое лимонно-желтое цельнокроеное платье, которое он снял с нее накануне ночью. – Надень это – будет весьма кстати.
Джина поймала платье и прижала его к груди. Картер снова пытался подчинить ее своей железной воле, и ей это не нравилось.
– Картер, ты меня не слушаешь. Я ни под каким видом не пойду с тобой в церковь.
Он подошел к ней – невероятно элегантный в темно-сером однобортном костюме. Положив теплые ладони ей на плечи, он помассировал затекшие мускулы, прорабатывая костяшками пальцев узлы напряжения и заставляя ощущение спокойствия разливаться вдоль ключиц.
– Я хочу, чтобы ты была там. Почему ты так волнуешься, что мы встретим каких-то моих знакомых? Меня это не заботит.
«А должно бы», – чуть не произнесла Джина. Она проглотила вставший в горле комок, не желая замечать объявший тело панический трепет – или проблески возбуждения. И увернулась от волшебных рук Картера.
– Не глупи – ничего я не волнуюсь. – На самом деле она до смерти боялась, причем сама не понимала почему. Но ему явно не стоило об этом знать.
– Ручаюсь, они будут исключительно любезны. Южные манеры предполагают учтивое обращение. – Картер провел пальцем по щеке Джины и улыбнулся, но в его взгляде мелькнула резкость, а голос предостерегающе понизился. – И в любом случае у тебя просто нет выбора. Или ты пойдешь по доброй воле, или я переброшу тебя через плечо и отволоку туда силой.
Дразнящая улыбка еще играла на губах Картера, но Джина видела решимость в его вскинутом подбородке и сжатой челюсти. Обычно она наслаждалась спором, но сейчас колени безвольно подогнулись, а паническая пульсация в животе усилилась. Оставалось лишь согласиться на единственный оставшийся у нее вариант – пока она не смогла бы придумать другой – неохотно сдаться.
– Что ж, будь по-твоему, я пойду! Но не жди, что я стану наслаждаться этим!
Дразнящая улыбка превратилась в торжествующую ухмылку.
– Это христианская конгрегационалистская церковь, моя сладкая. Ее посещение способствует спасению бессмертной души и обрастанию хорошими деловыми связями. И если ты столп общества вроде меня, тебе строго воспрещается пропускать службу, в противном случае за спиной начнутся разговоры. А наслаждаться службой совсем не обязательно.
– Потрясающе. – Джина поплелась в ванную, рассчитывая по привычке надолго застрять в душе, чтобы позлить Картера и отсрочить неизбежное. Но не успела она хлопнуть дверью, как за спиной насмешливо прозвучало:
– Давай побыстрее. У тебя всего десять минут, потом я зайду и вытащу тебя оттуда.
«Ну почему он видит меня насквозь?» – с досадой подумала Джина.
Спустя десять минут она узнала, что он не шутил и насчет ванной.
Глава 13
– Ты собираешься дуться целый день или я все-таки могу рассчитывать на улыбку в ближайшее время?
Картер усмехнулся, заметив хмурый взгляд, который Джина метнула на него с пассажирского сиденья. Он знал, это было избитое наблюдение, но сердитой она выглядела необычайно мило. Особенно сейчас, когда они неслись по прибрежной дороге и ветер раздувал ее желтое платье.
– Кстати, ты еще не объяснил, с чего тебе вздумалось тащить меня в церковь. – Она враждебно взглянула на него. – Помимо, разумеется, очевидной причины.
Картер переключил передачу, чтобы одолеть поворот, и хмыкнул:
– Какой же?
– Похоже, ты просто кайфуешь, выводя меня из себя.
– Эй, разве я виноват в том, что ты выглядишь такой чертовски сексуальной, когда дуешься?
Она закатила глаза:
– О, обещаю, скоро я буду не просто дуться, а рвать и метать!
Тронутый неуверенной дрожью в ее голосе, Картер потянулся к Джине и успокаивающе потрепал ее по бедру.
В самом начале это было просто игрой: держать ее за руку на людях, ласкаться с ней в постели каждое утро, слышать все эти вздохи капитуляции всякий раз, когда его стараниями их отношения становились еще немного ближе… Но на прошлой неделе Картер вдруг осознал: он жить не может без того, чтобы не подтолкнуть Джину бросить вызов каким-то своим ограничениям. Ему нравилось наблюдать, как далеко можно зайти, – и это уже не казалось игрой. Эта женщина источала сексуальную самоуверенность, а в моменты уязвимости еще больше интриговала и очаровывала, вызывая желание сломать ее барьеры – понять, откуда взялась эта незащищенность, и навсегда от нее избавить.
