Сильвия Палмер - Выигрыш — любовь
— Дили, скажи, чего ты хочешь, — прошептал он.
Делла ответила ему негромким стоном.
Внезапно Джон подался вперед, почти лег на нее и раздвинул коленом ноги Делле; при этом его член прижался к ее бедру.
— По-моему, от этого нужно избавиться, — сказал он, одной рукой расстегивая ее блузку.
— Ты очень проницателен. — Она начала расстегивать его рубашку. — Прочитай мои мысли.
— Я хочу слышать слова.
Она заглянула в его глаза и подумала: «Возьми меня, Джон. Овладей мною. Люби меня».
Его глаза широко раскрылись, но он не произнес ни слова. Просто быстро закончил раздевать ее и разделся сам.
Обнаженная, беззащитная Делла отдалась своим ощущениям. Они начали изучать тела друг друга. Наконец Делла не выдержала, раздвинула ноги и подалась навстречу его рукам.
Он медленно ввел палец в ее горячее влажное лоно. Не в силах сдержаться, Делла стиснула его кольцом мышц.
— Чего ты хочешь, Дили?
— Хочу, чтобы ты вошел в меня.
Он раздвинул ей ноги, стараясь не задеть больное колено, вошел в нее и остановился.
Желание сводило Деллу с ума. Она приподняла бедра и задвигалась под ним. Потом положила ладони на его ягодицы и прижала к себе с такой силой, что не могла сказать, где кончается она и начинается он.
Она посмотрела на него. Глаза закрыты. Мышцы напряжены. Губы слегка раздвинуты.
Он тяжело дышал. И был готов.
Как и она сама. Она просунула руку между их телами и прикоснулась к его члену.
— Ах, Дили, что ты со мной делаешь, — простонал он.
Делла, закрыла глаза и забыла обо всем на свете. Джон довел ее до экстаза. Тела любовников свело долгой судорогой, и они кончили одновременно.
Какое-то время их сердца бились в унисон. Делла наслаждалась тяжестью мужского тела, прижавшего ее к кровати. Но ей хотелось большего. Хотелось всего, что он мог ей дать.
Наконец-то она позволила себе стать до ужаса счастливой.
Не размыкая объятий, Джон перекатился на бок и прижал ее к груди. Делла вздохнула, легла поудобнее и обвила рукой его талию.
Он гладил ее волосы, рассыпавшиеся по спине.
— Не знаю, что бы я делал, если бы не успел вовремя…
— Но ты успел.
— …потому что я больше не представляю жизни без тебя.
Она тоже не представляла себе жизни без него. Но она этого не сказала. Все было слишком ново. Слишком пугающе.
И, конечно, слишком быстро.
Джон сказал, что она его судьба. Его рок. Неужели это правда? Будут ли они вместе? Судя по всему, едва ли. Она никогда не сможет забыть боли, которую ей причинило предательство Дастина.
О Господи! Теперь первый раз в жизни она влюблена без памяти, но любовь казалась ей самой страшной вещью на свете.
13
Когда в комнату ворвались бледные лучи рассвета, Джон проснулся и потянулся к своей Дили, как делал уже дважды за ночь. Но ее половина кровати была пуста.
Решив, что Делла в ванной, он окликнул ее, но ответа не получил. Джон рывком сел и осмотрел комнату. Одежды Деллы не было.
Джон стал быстро одеваться.
Почему она ушла? Шарон? Нет. Если бы Делла позвонила в больницу и узнала, что сестре плохо, она наверняка разбудила бы его. Тогда что же? Тут ему пришла в голову еще одна неприятная мысль. Воспоминание о Дженни. Та всегда настаивала на том, чтобы Джон уходил до рассвета. Никто не должен был догадаться, что они любовники. Может быть, Делла ушла по той же причине?
Он подошел к окну спальни и посмотрел на хозяйский особняк. Он сосредоточился и попытался вступить с ней в телепатическую связь.
Но ничего не получилось. Наверное, Делла спит.
Джон уже было отвернулся и вдруг заметил какое-то движение. Кто-то рыскал вокруг дома и заглядывал в окна первого этажа. Но узнать человека он не смог: было недостаточно светло.
С колотящимся сердцем он сбежал по лестнице, выскочил во двор и рванулся к особняку.
Непрошеный гость стоял у окна кухни и заглядывал внутрь.
Джон замедлил бег, перевел дыхание, боясь спугнуть ублюдка, и молча подкрался к человеку в темных брюках, твидовом пиджаке и надвинутой на глаза шляпе.
Из-под знакомой шляпы выбивались рыжие волосы.
— Пит! — воскликнул он. — Какого черта ты тут делаешь?
Помощник тренера вздрогнул и повернулся лицом к боссу.
— Джон, дружище, ты меня напугал… — Он явно пытался собраться с мыслями. — Я… я искал тебя.
Этим предлогом Пит уже пользовался, когда Джон столкнулся с ним у флигеля.
— Ты искал меня в особняке на рассвете? И ради этого заглядывал в окна?
— Еще рано, и я не хотел никого будить…
— Лжешь! — Джон схватил его за лацканы и прижал к стволу дерева. — Говори, Пит, иначе я из тебя душу вытрясу!
— Ты что? — Китс поднял густые рыжие брови и выкатил светлые глаза. — Остынь, Джон. Это на тебя не похоже.
— Сейчас посмотрим, — грозно сказал Джон, вспомнив события вчерашнего вечера. Пусть Пит убедит его, что не имел к этому никакого отношения. — Говори, если не хочешь, чтобы я набил тебе морду!
Пит на секунду замешкался, а потом махнул рукой.
— Ладно… Меня попросили следить за тобой и этой женщиной, вот и все. Рассказывать, что вы делаете. Как продвигаются дела с жеребцом. И все остальное…
Иными словами, докладывать о передвижениях Деллы… Зачем? Чтобы кто-то мог устроить на нее засаду?
— Могу заверить, что Бест никогда не был в особняке.
— Пожалуйста, Джон… Я говорю правду, — взмолился Пит. — Я не делал ничего плохого. Просто меня угостили несколькими кружками пива, а за это попросили рассказывать, что здесь происходит.
— И кто же тебя угощал?
— Не могу сказать.
— Либо ты все расскажешь, либо я отправлю тебя к шерифу Карнеги, — ответил Джон. — Кто-то запер Деллу и Шарон в сарае для сушки табака и оставил их умирать. Все подозрения падают на тебя.
Обветренное лицо Пита стало пепельным, и Джон, по-прежнему державший его за полы пиджака, почувствовал, что тот дрожит мелкой дрожью.
— Убийство? Ты считаешь меня убийцей? Нет, Джон, клянусь Богом, это не я. Я проводил небольшую разведку, только и всего.
— Имя! — рявкнул Джон.
— Не могу.
— Если дорожишь своей шкурой, сможешь!
Пит помолчал, после чего произнес:
— Чарли Стронг.
Джон ничуть не удивился. Он давно подозревал этого малого.
— Значит, все-таки Стронг.
— Ага. Мне очень жаль, Джон.
О чем он жалеет? О том, что попался? Или о том, что согласился шпионить за взятку? Последнее сомнительно.
— Пит, ты пожалеешь еще сильнее, когда все узнают, что тебе нельзя доверять.
— Ты хочешь уничтожить меня?
