Джульетта Армстронг - Цветущая долина
Роберт еще больше был поражен утомленным видом Стивена.
— Да не нужно так себя мучить. Через несколько дней она будет в полном порядке. — Он подошел к стенному шкафу и вынул из него пару бутылок и стакан. — Аптекари не настолько невежественны, чтобы не иметь права прописывать простые средства. Ром и имбирное пиво — прекрасные тонизирующие средства, ты сам, наверное, знаешь. Так что сядь, успокойся и выпей это.
И Пенни, всегда считавшая, что у них очень большой разрыв в возрасте со Стивеном, вдруг увидела его совершенно в другом свете. Может быть, из-за того, что отчим разговаривал с ним, как с юнцом — да для Роберта он и был таковым, — или из-за той громадной усталости, которая делала его неожиданно ранимым и уязвимым.
Он без пререканий выпил предложенное, и лицо его немного порозовело.
— Мы с Питом вчера долго не ложились, убирали все, мыли тарелки. — Он помолчал. — Ну, мы вымыли все чашки — кроме одной. Потому что она была уже до этого чисто вымыта и стояла, вся сияя чистотой, вместе со всем остальным сервизом.
— А что случилось с Айзеком и этими его помощниками? — удивился Роберт. — Как это они могли оставить все на вас?
— А они испарились, все трое. Пробрались через леса и холмы на дальний конец острова, я так думаю. — Стивен с минуту помолчал, размышляя, и спросил у Роберта: — Вы хотите, чтобы я заявил об этом в полицию? Объявить его в розыск за попытку убийства?
Роберт какое-то время смотрел на него, удивленный, пораженный, ничего не понимая.
— Нет, Стивен, не хочу. Мне нужно будет поговорить об этом с Глорией, наверное, но я почти уверен, что она со мной согласится. Айзек чокнутый, и он больше никогда здесь не появится, я уверен. Лучше всего замять это дело. — Он взглянул на Пенни. — Ты, наверное, сочтешь это странным решением, но я уверен, что Стивен меня поймет.
— Да, — подтвердил Стивен. — Конечно, если бы Глория… если бы она… умерла…
Он осекся, и Роберт кивнул:
— Тогда было бы другое дело. Но раз все в порядке, что ж, поздравим себя, что все обошлось. Скорее всего, ей спасло жизнь то, что так быстро приехал доктор Хендерсон. Еще час, и было бы уже поздно.
— Все благодаря хорошей машине и многолетнему опыту езды по нашим горным дорогам, — откликнулся Стивен. — Хотя пора нам снова завести в Вэл-Флери своего доктора.
Роберт улыбнулся:
— Когда наконец на наш остров придет долгожданное процветание, тогда, несомненно, все наши требования будут удовлетворены. Ты же не единственный, кому я сам прописываю лекарства, хотя они далеко не всегда такие приятные, как порция рома с имбирным пивом.
— Кстати, премного вам за нее благодарен, Роберт!
С этими словами Стивен ушел. Пенни посмотрела на отчима.
— Пап, я в некотором недоумении, — сказала она. — Но если ты ничего не хочешь объяснять, то…
— Дорогая моя, многие неприятности похожи скорее на раны, которым надо просто дать зажить, а потом забыть о них. — Он говорил нервно, что было на него не похоже. — Не знаю, известно тебе это или нет, но несколько лет назад произошел громкий скандал, в центре которого были Стивен и Глория. У нас на острове старомодные взгляды, и слово «доступная» относится в основном к бедным и необразованным женщинам. Так что, когда пошли слухи, об этом стали много говорить. Мне тогда было очень больно, и я был очень зол, и, хотя теперь я уже все забыл, мне, конечно, не хотелось бы, чтобы старый скандал получил продолжение. — Он помолчал. — Совершенно случайно Айзек узнал больше, чем ему следовало знать. Но он настолько предан Стивену, что, как только Глория уехала с острова, ни словом не выдал того, что знал, — ни одним намеком. Заметь, я не хочу сказать, что было что-то действительно серьезное. Но довольно нескромный поступок все-таки был.
Пенни подошла к нему и поцеловала.
— Спасибо, папа, — тихо сказала она и вернулась за прилавок.
Во время обеда позвонил Эрик. Он так умолял ее встретиться и срочно поговорить о чем-то личном, что она упросила отца ехать домой без нее.
Когда Эрик вошел в магазин, она сразу же поняла, что стряслось что-то ужасное. Его бодрый, жизнерадостный настрой испарился. На симпатичном лице застыло удрученное выражение, и, когда он заговорил с ней, его заикание снова стало заметным.
«Я не смогу этого вынести, после всех вчерашних переживаний, — в отчаянии подумала Пенни. — Сейчас он мне скажет, что Лопес его подвел, — я в глубине души всегда знала, что так и будет, — а я совершенно не хочу обо всем этом слушать».
Но заткнуть уши девушка не могла. Она будет слушать и выражать сочувствие. Она должна обращаться с ним мягко и тактично.
Эрик проехал немного по дороге, ведущей в горы, и быстро нашел место для парковки — небольшую зеленую лужайку, где несколько коз паслось под присмотром маленького пастушка.
Эрик выключил двигатель и тут же вытащил из кармана сложенную газету.
— Мне дал ее вчера вечером Том Перес. Он отметил нужный параграф синим.
Пенни понадобилось не больше двух секунд, чтобы прочитать новость, которая так потрясла Эрика: о том, что «знаменитый гитарист» Мануэль Лопес вскоре уезжает в гастрольное турне по Европе.
— Уезжает, не известив меня, после всех своих обещаний — а какие он мне подал надежды! — восклицал Эрик. — О, Пенни!
— Мне ужасно жаль, милый. — Она обняла его. — Но возможно, все просто откладывается на какое-то время. Может быть, этот тур продлится недолго, а если нет, то все равно рано или поздно он вернется в Рио. И ты сможешь с ним опять связаться — это ведь не так далеко, — и, возможно, он все еще захочет тебе помочь.
Он покачал головой:
— Перес сказал, что эти туры длятся много месяцев. Он тоже признает, что Лопес — очень импульсивная натура. Когда он приехал в отпуск и остановился в «Палас-отеле», Перес думал, что он проживет, как минимум, дней десять. А он вдруг взял да и улетел к себе.
— Он же сказал, что тебе нужно пойти к первоклассному учителю в Рио, чтобы развивать твой совершенно очевидный талант. Я полагаю, что, если бы ты написал отцу и рассказал об этом, он не отказался бы дать тебе взаймы приличную сумму. А ты мог бы выплачивать ее потом постепенно, когда начнешь сам зарабатывать.
Эрик издал короткий смешок:
— Ты не знаешь моего отца. Вот если бы я выиграл стипендию в университете, тогда он наверняка поддержал бы меня. Но он считает, что гитарист — это бездельник, который бряцает по струнам, а потом протягивает прохожим шляпу, чтобы собрать несколько монет.
— Не надо так легко сдаваться, Эрик. Очень многим приходилось преодолевать большие трудности, прежде чем к ним пришел успех.
