Лианна Бэнкс - Как покоряют принцесс
— Достаточно, — твердо заявил Стен. Он не собирался идти на уступки. — Сможешь им подчиниться, как думаешь?
— За ее печенье я многое смогу.
Стен рассмеялся и потрепал Джордана по голове. Он отвез парнишку к брату и вернулся домой, потому что Дженна сказала, что придет вечером. Перебирая в уме возможные варианты ее ответа, Стен пришел к выводу, что понапрасну сходит с ума. Однако, хлебнув пива из банки, пожалел, что это не виски.
Звонок прозвенел минута в минуту. Пунктуальная женщина. У нее вообще масса достоинств. С отчаянно бьющимся сердцем он открыл дверь. На Дженне было ярко-розовое с черным открытое платье без рукавов. Он не сразу понял, взволнована она или сердится, но она улыбалась, и Стен немного расслабился.
— Ты готов?
— Да вроде. Ты не войдешь?
— Нет. Мне хотелось бы, чтобы мы поговорили в другом месте.
— Как скажешь, — удивился он, но не стал ни о чем расспрашивать. — Поедем на моей машине?
— Нет, — она опять улыбнулась. В ее глазах он прочел обещание, и сердце у него перевернулось. — Поедем на моей.
Заперев дверь, Стен вышел вслед за Дженной, в тысячный раз размышляя о том, что же творится в этой женской головке. Ночь была темная, без звезд. Стен поймал себя на том, что пытается отыскать хотя бы одну звезду, чтобы загадать желание.
— Спасибо за белую шляпу, — сказала Дженна, выезжая на дорогу.
— Я решил, что она тебе пойдет, — ответил он, борясь с желанием обнять ее.
— Все женщины на работе мне позавидовали.
— Из-за тиары?
— Нет, — загадочно улыбнулась она, — все пришли в восторг от мужчины на фотографии.
— А это хорошо или плохо?
— Ни то, ни другое, да это и не имеет значения.
Дженна остановила машину у светофора.
— Можешь сделать мне одолжение?
— Конечно.
Дженна протянула ему шарф и попросила:
— Завяжи себе, пожалуйста, глаза.
— Что?!
— Завяжи глаза, и поскорее, а то сейчас будет зеленый свет.
— Что за…
— Стен, поскольку ты врач, ты так же часто сталкиваешься со случаями потери контроля, как и я, но можешь ты сейчас просто завязать глаза?
Чертыхнувшись, он выполнил ее просьбу.
— Чего-нибудь видишь?
— Ничего, — сухо ответил он. Всю неделю Стен жил в страшном нервном напряжении, и его терпение было на исходе. Он и так с трудом себя сдерживал, а тут еще этот дурацкий шарф.
— Замечательно. Потерпи всего несколько минут.
Машина сделала несколько поворотов и остановилась.
Стен хотел снять шарф, но Дженна прикрыла его руку ладонью.
— Еще чуть-чуть.
Стен слышал, как она взяла что-то с заднего сиденья, хлопнула дверцей, затем помогла ему выйти из машины. Он заметил, что стало прохладней. Она вела его по тропинке, усыпанной листьями.
— Перед тем, как ты снимешь шарф… — наконец остановила она его.
— Сколько же можно?
— Замолчи, пожалуйста. Я хочу сказать, что люблю тебя.
Стен сорвал шарф и уставился на Дженну.
— Повтори, что ты сказала.
— Разве ты не слышал?
— Слышал, — срывающимся голосом произнес он, притягивая ее к себе, — но хочу услышать еще раз.
— Я люблю тебя, — повторила она, и Стен понял, что она больше не сомневается ни в себе, ни в нем. — Ты обратил внимание, где мы находимся?
— У меня не было времени. Я смотрел только на тебя.
— Я так счастлива, что ты любишь меня, просто не верится. — Голубые глаза Дженны наполнились слезами.
— Наша любовь взаимна, Дженна Джин.
Она погладила его по щеке.
— Я хочу спросить тебя еще кое о чем. Это очень важно для меня, и я пойму, если ты не сразу ответишь. Ты…
— Ради Бога, Дженна, не надо! — Эта женщина будет всю жизнь держать его в напряжении! — Я уже целый месяц хотел спросить тебя, но думал, что ты еще не готова. Не лишай меня последней надежды. Ты уже давно моя, Дженна. Выйдешь за меня замуж?
— Да, да, да, — ответила Дженна и подставила губы для поцелуя. Стен чуть не задохнулся от переполнявших его чувств. Никогда он еще так не ощущал всю полноту жизни.
Когда им перестало хватать воздуха и они оторвались друг от друга, Дженна взглянула на Стена затуманенным взором и спросила:
— Ты все еще не знаешь, где мы?
Стен огляделся и увидел под собой огни Роунока, а над головой — Звезду Милл Маунтин. Он вспомнил, как когда-то рассказывал Дженне о своей мечте.
— Я надеюсь, ты захватила одеяло? — напряженным голосом спросил он.
— Оно уже на земле, — ответила Дженна и прильнула к Стену.
Его охватило страстное, неодолимое желание. Дженна была такая теплая, податливая…
— О Боже, Дженна, ты и вправду этого хочешь? — прошептал он, поднимая подол ее платья.
— Да. — Казалось, и она не может противиться зову плоти. Они слишком долго были вдали друг от друга, целую вечность.
Стен скользнул руками по ее бедрам.
— У тебя ничего не надето под платьем, — со стоном сказал он, гладя нежную кожу и напряженные мышцы.
— Я люблю тебя, — шептала она. — И хочу, чтобы осуществились все твои мечты.
Сердце Стена было переполнено нежностью, а тело вибрировало от желания владеть ею.
Они упали на одеяло. Дженна не переставая целовала Стена, как бы запечатлевая память о себе у него на шее, груди, животе. Ее горячие губы продвигались все ниже и ниже по его разгоряченному телу, и наконец, ошеломив его, коснулись его затвердевшей плоти.
Язык и губы Дженны сводили его с ума, и Стен вдруг почувствовал, что больше не выдержит.
— Нет, дорогая, — прошептал он, отрывая ее от себя.
Дженна посмотрела на него глазами, полными бесстыдного желания и любви.
Перекатив Дженну на спину, Стен вошел в ее нежное тепло.
Они принадлежат друг другу. Теперь он в этом уверен…
Потом они долго лежали, обнявшись и закутавшись в одеяло. Над их головами горела Звезда.
— Ты знаешь, что я тебя люблю? — спросил Стен.
— А что тебе остается, принимая во внимание, что мы с тобой сейчас совершили под Звездой уголовно наказуемое деяние, — вздохнула Дженна.
Эпилог
Четыре месяца спустя Дженна Джин Андерсон и Стенли Майклз обвенчались в маленькой церквушке у подножия горы Милл-Маунтин. Свадьбу отпраздновали в «Роунок-Отеле».
Мэдди и ее мужу Джошуа большую часть времени пришлось следить, чтобы Дейви не объелся печеньем. Джордан, который уже некоторое время жил у Стена, обсуждал результаты матчей местных баскетбольных команд с сыном Джошуа Патриком. Семья Дженны взяла под свое крыло мать Стена.
Мать Эмили и ее красавец муж Бо попеременно уговаривали Эмили, которая была на седьмом месяце беременности, немного посидеть.
