Ким Уолен - Любовь и горы
Кэролайн Де Уайз любила маслины.
– Нужны ли нам бумажные бледно-лиловые салфетки или надо разнообразить их чем-нибудь необычным, например, неоново-зеленым? – допытывалась Кэтрин у присутствующих.
Гейл было безразлично, будут розовые салфетки в горошек или другие. Потом настала очередь отчетов комитетов. Бритт Боннер сообщила о наличии денежных средств. Кристина Уолландинем сказала о пригласительных карточках на показ лошадей.
Кали Купер жаловалась, что серебряные подарочные подносы, которые они всегда использовали, уже закончились в магазине подарков и она понятия не имела, где искать замену.
Гейл протяжно вздохнула. Откуда взять силы на рискованное дело? Вся жизнь пошла насмарку. Она уехала от человека, которого полюбила. В школе ничего хорошего не было. Ее родители уезжают во Флориду. И все, что эти женщины могли обсуждать, был цвет салфеток и класть ли маслины в салат.
– Освободите меня от всего! Ну, хватит!
– Извините, что?
– Ваш отчет, Гейл, – с оттенком недовольства ответила Кэтрин, для благотворительного аукциона. Со сколькими организациями вы установили связь и кого вы записали?
Гейл медленно встала с отчетом комитета в руке и не спеша обвела взглядом всю комнату. Она ничем никому не обязана. Она опустила свой отчет на колени женщине, сидящей возле нее.
– Комитет сообщает, – Гейл начала, расправив плечи, – что комитету нечего докладывать, и с этого момента я официально ухожу из лиги.
Мелисса Поттер сидела и плакала в офисе директора. Ее мать расположилась напротив. Лицо ее было такое, будто они пришли просить у нее денег взаймы.
Брейди Джонс, директор, сидел за своим рабочим столом. Весь его вид выражал нетерпение. Гейл разворачивала и сворачивала пачку бумаг, пытаясь удержаться от слез.
– Я же повторяю, нет проку в том, что девочка будет продолжать ходить в школу. Чего хорошего, если ей дадут еще несколько месяцев? А потом она должна будет оставить учебу, когда мой младший придет сюда.
Брейди Джонс прочистил горло.
– Миссис Поттер…
– Больше не миссис, называйте меня просто Кэрол.
– Кэрол, – вмешалась Гейл. – Мелисса – прекрасная ученица. Она хочет ходить в школу. Не можем ли мы как-то все уладить? Я связалась с местными центрами социальной помощи, и один из них может взять Мелиссу на полный день бесплатно, если она возьмется добровольно ухаживать за малышами во второй половине своего школьного дня.
– Мы не принимаем благотворительности.
– Это не благотворительность, миссис… хм, Кэрол. Она отработает то, что будет должна. Мелиссе только нужен кредит на получение образования, и, возможно, мы предоставим транспорт для поездки в центр. Не будете ли вы столь любезны еще раз все взвесить?
Наступила тишина. Гейл взглянула на Мелиссу, которая не спускала с нее заплаканных глаз.
Мать Мелиссы встала и направилась к двери.
– Благодарю вас за все, но у нас с Мелиссой много работы дома. У меня еще трое, младше ее, один еще в подгузниках. Мелиссе всего шестнадцать, может быть, позже она сможет получить свидетельство об окончании школы или что-нибудь.
Гейл посмотрела на Мелиссу, которая, в свою очередь, с отчаянием смотрела на нее.
– Но, миссис Поттер, подумайте. Мелиссе нужно образование, чтобы правильно ухаживать за ребенком.
Кэрол Поттер затарахтела:
– Мелисса должна помогать мне. Как постелишь, так и поспишь. Она жила без забот, а теперь пора позаботиться о других. Я не беспокоюсь об этом, это уже пройдено, и нечего возвращаться. Ничего страшного, я и сама прошла сквозь это. Сейчас мы уходим. Мелисса, забирай свои вещи.
Мелисса со слезами посмотрела на Гейл и промолвила:
– Спасибо вам…
Гейл с трудом сдержала слезы.
«За что? Мы ни в чем не убедили ее мать».
Она задержалась на мгновение, потом помахала на прощание Брейди Джонсу и пошла в свой кабинет. К счастью, все произошло после уроков, и в рекреациях было пустынно, только несколько детей бегали по спортзалу.
«Тренировка с мячом», – машинально подумала она.
Она толкнула дверь в кабинет как раз в тот момент, как из ее глаз хлынули слезы. Ничего не видя, она быстро вошла в комнату и проворно захлопнула дверь, одновременно закрывая ее на щеколду. Прислонившись спиной к двери, она прикрыла глаза и наконец дала волю слезам.
Горькие слезы текли по ее лицу. Из-за Мелиссы, из-за родителей, из-за Билла. О Боже! Из-за Билла.
Переведя дыхание, Гейл поднесла руку к глазам, чтобы утереть слезы, и изумленно увидела многоцветье на столе. Ее сердце сильно забилось.
Букет из алых первоцветов и других диких цветов Колорадо стоял в хрустальной вазе посреди ее неубранного стола. Гейл задохнулась от восторга и потянулась к нежным лепесткам. Смеяла ли она надеяться?
– Ты не представляешь, что мне пришлось вынести, чтобы привезти их сюда.
Она услышала его негромкий мягкий голос, доносившийся из глубины кабинета. Гейл отпрянула и посмотрела в ту сторону – на Билла, который поднимался со стула, стоящего в углу.
Его сапоги блестели, волосы были аккуратно подстрижены.
– Это не розы, но подходят ли?
– Да, – она понюхала, – они прекрасные, как раз то, что надо.
Он сам был как раз то, что надо.
– Ты выглядишь так, словно у тебя был тяжелый день.
Он медленно прошел по комнате и, подойдя к ней, смахнул слезинку с ее ресниц. Слезы закапали снова.
– У меня был плохой месяц, – сказала она вполголоса.
– Кажется, не только у тебя, – ответил Билл, внимательно изучая ее лицо. – Я скучал.
Гейл глубоко вздохнула и улыбнулась, она не отрывала взгляда от Билла.
– Я с ума сходил по тебе. – Он ласково гладил ее по щеке.
– Что ты собираешься делать?
Она знала точно, что она хочет, догадывалась об этом уже давно, но ей нужно было вернуться домой, чтобы осознать, что спокойная жизнь – ничто, если в ней нет того, кого любишь.
– Я хочу уехать домой, – выдохнула она.
Билл наклонился к ней и нежно поцеловал ее в губы на одном дыхании.
– Ге-ейл, – протянул он. – Я люблю тебя, я хочу быть с тобой везде. Мне безразлично, где этот дом. Ты скажешь мне, что ты хочешь, и я откажусь от всего, если нужно, я только хочу, чтобы мы были вместе.
Гейл ответила на поцелуй, потом выгнулась и обвила руками шею Билла. Он обнял ее.
– Дом, Билл Уинчестер, там, где ты, – улыбнулась она, – где бы мы были вместе. Должна сказать тебе, я ужасно скучаю по тем горам.
Билл оторвался от нее и изумленно-радостно посмотрел на нее:
– В самом деле?
Она кивнула:
– В самом деле.
По его лицу пробежала какая-то тень.
– Гейл, все, что я могу тебе дать, – это мой дом и себя. Ты не сможешь преподавать там.
