Хэрриет Гилберт - Я ничья?...
8
— Ах, Рита, как жаль! — воскликнула Элин, мгновенно позабыв о собственных невзгодах. Она проводила всхлипывающую девушку на кухню и предложила ей сесть. — Но я уверена, что все поправимо. Скорее всего на вас с Фрэнком сказывается предсвадебное напряжение. Расскажи-ка мне подробнее о том, что произошло.
— Не знаю. — покачала Рита головой несколько минут спустя, после того как она поведала Элин о причинах разрыва. — Я до сих пор не могу поверить, что Фрэнки мог быть так груб с моей мамой. Разумеется, она не должна была говорить ему все эти ужасные вещи, но все равно я считаю, что он во всем виноват.
— Как сказать. — произнесла Элин, ставя перед гостьей чашку свежее сваренного кофе.
Терпеливо выслушав душевные излияния Риты, она без труда догадалась, что основная причина размолвки влюбленных кроется именно в будущей теще.
Эта дама, судя по всему, могла бы претендовать на лавры Амелии Чемберс, матери Лолли. Между обеими женщинами наблюдалось несомненное сходство. К тому же обе они желали руководить дальнейшей жизнью молодых людей после того, как состоится их свадьба. Неудивительно, что Фрэнк Кросби счел подобный удел неприемлемым для себя. И бедняжка Рита, по-видимому, хорошо осознавала, в чем кроются причины разлада, но признать это ей мешало ложное чувство фамильной гордости и привязанность к матери.
— Мне не хотелось бы занимать твое время. — Рита снова всхлипнула. — Но я решила поделиться с тобой, потому что мы так приятно провели время, пока ты и твои коллеги снимали нас с Фрэнки для передачи. Я чувствовала, что просто обязана прийти и объяснить тебе, почему нас не будет сегодня на благотворительном балу, — сказала она, глотая слезы.
— Очень мило с твоей стороны, что ты решила заглянуть ко мне. Только не нужно волноваться из-за того, что ты пропустишь бал. На этом жизнь не кончается! — твердо заявила Элин.
Все равно Джеймс и Лолли не приедут на прием, подумала она. А значит, отсутствие Фрэнка и Риты не будет иметь большого значения.
Однако неразговорчивый дантист и его невеста так ей понравились, что Элин невольно захотелось каким-то образом попытаться восстановить их отношения.
— С твоего позволения я пойду переоденусь. — Она улыбнулась заплаканной Рите. — А ты пока пей кофе и постарайся успокоиться.
— Хорошо. — Рита шмыгнула носом. — Спасибо тебе, Элли. Ты так добра ко мне.
Элин рассмеялась.
— По-моему, ты несколько преувеличиваешь мои заслуги!
С этими словами она направилась в спальню. Там Элин переоделась в бордовый кашемировый свитер и узкие брюки из плотной шерстяной ткани. Затем она присела на кровать, придвинула к себе стоявший на тумбочке телефон и набрала номер зубоврачебного кабинета Фрэнка Кросби. К счастью, трубку взял он сам. Элин коротко объяснила ему цель звонка, и Фрэнк принялся излагать ей свою точку зрения на вчерашний скандал.
— Хорошо, Фрэнки, я все понимаю, — наконец удалось ей вклиниться в его монолог. — Скажи мне только одно: ты по-прежнему любишь Риту? Да? Тогда спроси себя — на ком ты, собственно, собираешься жениться? На Рите или на ее матери?
В следующую минуту на лице Элин появилась лукавая улыбка, потому что Фрэнк в двух фразах выразил все, что он думает о своей будущей теще. Причем сделал он это столь эмоционально, что ей пришлось отстранить трубку от уха.
— Ладно, Фрэнки, успокойся! Главное, что ты любишь Риту, а она любит тебя. Значит, вы должны быть вместе. Мой план таков: я оставлю Риту у себя до вечера — подальше от ее мамочки, — а потом мы все встретимся у ресторана, где будет проводиться мероприятие. В половине восьмого тебя устроит? Тогда до встречи!
Очень довольная собой, Элин вернулась на кухню.
— Ну, считай, полдела сделано! — заявила она с порога, и глазам ее предстала следующая картина: появившаяся за время ее отсутствия на кухне Тина внимательно слушает историю незадачливой невесты.
— Похоже, этот Фрэнк не отличается большой сообразительностью, — заметила подруга, кивком поздоровавшись с Элин.
— Нет, ты несправедлива к парню, — возразила та. — Конечно, Рита, решать тебе, но я только что беседовала с Фрэнком по телефону, и он заверил меня, что сегодня вечером собирается на бал!
На заплаканном личике Риты мгновенно вспыхнула счастливая улыбка. Элин секунду полюбовалась произведенным эффектом, а потом продолжила:
— Думаю, тебе не стоит возвращаться домой. Лучше оставайся здесь, с нами, а потом мы все вместе поедем на бал. Идет?
— Я бы с радостью, — смущенно призналась Рита, которой явно не хотелось сейчас встречаться с матерью. — Но мое бальное платье осталось дома, а там меня может ожидать новый скандал.
— Не стоит расстраиваться по пустякам, — усмехнулась Элин. — Дело в том, что я тоже не могу надеть платье, которое приготовила для бала. Видишь ли, мы с Тиной заключили на днях одно глупое пари. Я проиграла, и теперь она наденет мой наряд. Из этого следует, что мне нужно отправиться в магазин и купить себе что-нибудь подходящее для такого случая. Мы могли бы поехать вместе и заодно присмотреть что-нибудь для тебя.
— Нет, это невозможно! То есть я хотела сказать, что подобная покупка обойдется недешево и…
— Не беспокойся, счет оплатит наш телеканал, — соврала Элин не моргнув глазом.
Она прекрасно знала, что финансовый директор канала ни за что не согласится оплатить подобные расходы, сочтя их неоправданными. К счастью, Элин легко могла справиться с возникшей проблемой сама — бабушкино наследство обеспечивало ей эту возможность. Так почему не создать у Риты уверенность, что процветающий коммерческий телеканал оказывает ей маленькую, но приятную услугу? А самой Элин это поможет избежать афиширования своих финансовых возможностей. Она всегда отличалась щепетильностью на этот счет. К тому же стоимость бального платья по сравнению с внушительными размерами состояния Бруфордов просто капля в море.
В полдень того же дня Глэдис Колхаун в своем доме поила сына кофе.
— Может, ты предпочтешь чай? — поинтересовалась она, ставя перед Джеймсом чашку с дымящимся ароматным напитком.
— Нет, спасибо, мама. В самолете я выпил столько чаю, что мой желудок уже начинает протестовать.
— Ты не представляешь, как я рада, что ты согласился побывать на моем благотворительном балу. Мне всегда приятно чувствовать твою поддержку, — осторожно заметила Глэдис. Она прекрасно знала, что сын терпеть не может посещать подобные мероприятия.
Передавая Джеймсу кусочек яблочного пирога на тарелочке, миссис Колхаун припомнила известную истину, что дочь всю жизнь остается дочерью, а сын является таковым лишь до того момента, пока сам не обзаведется семьей. Как это верно! — со вздохом подумала Глэдис.
