Джессика Стил - Как разбиваются сердца
Поостыв, Эллис решила: да, пожалуй, он все-таки хотел заняться с ней любовью. Пока она не обвинила его в том, что он считает ее дешевой проституткой, которую можно купить за несколько автомобильных ремонтов. Наверное, она обидела его такими словами. Не поэтому ли он остановился?
Она вспомнила, как он пытался заставить ее замолчать своим резким «Довольно!». Но только не смог добиться, чтобы она замолчала. По крайней мере, пока не начал ее целовать.
О, Сол! Эти поцелуи! Ну и дурочка же ты, Эллис! Она стала ругать себя. А как же ее решение — никаких поцелуев в этот уик-энд? Но ведь не она начала! А как насчет того, чтобы ни взглядом, ни словом, ни действием не показать, как сильно она его любит? О Господи! Может, то, что она увела у него «феррари» прямо из-под носа, перечеркнуло те знаки расположения, которые он, вероятно, заметил в ее отношении к нему? Мужчины ревностно относятся к своим машинам. Может, в сравнении с тем, что она увела его машину, все остальное меркнет? Она горячо надеялась на это.
Если Бернард и был удивлен ее скорым возвращением, то ему удалось скрыть это, когда она, с дорожной сумкой в руках, вошла, чтобы отдать ему одни ключи и взять другие. Протянув Бернарду ключи от «феррари», она попросила его припарковать машину.
— Мистер Пендлтон будет позже, — с улыбкой проговорила она. Подождав, пока Бернард подгонит ее машину, она сразу уехала.
Ее родители были приятно удивлены, когда поздно вечером в этот день Эллис приехала к ним в Девон.
— Ты выглядишь усталой. Чем ты занималась?
— Да ничем особенным, мама, — ответила она. — Сад просто замечательный.
— Приводим его в порядок, — ответила мать.
— Ты не раздумала приехать в следующий уик-энд? — поинтересовался отец.
— Разве я могу пропустить праздничный ужин в честь твоего дня рождения? — ответила вопросом Эллис и вдруг почувствовала, что ей не хочется возвращаться в Лондон.
Но, встав в воскресенье утром, она не находила себе места. Может, лучше куда-нибудь уехать, все равно куда? Хотя она понимала, что, куда бы она ни уехала, это беспокойство останется с ней.
Дома никого не оказалось, когда поздно вечером она вернулась в свою квартиру и позвонила родителям.
— Цела и невредима, — доложила она своей матери.
— У тебя все в порядке, дорогая? Нам с папой показалось, что ты была какой-то притихшей.
Господи, меньше всего она хотела, чтобы они волновались из-за нее!
— У меня все отлично! — возразила Эллис. — Не беспокойтесь! Жизнь прекрасна, — с воодушевлением заявила она.
Потом Эллис пошла в свою комнату — в полном отчаянии. Да уж, жизнь прекрасна, если любишь кого-то и знаешь, что никогда не увидишь его снова. Учитывая, что она угнала его машину (неужели она сделала это?), надеяться ей было не на что.
На следующий день, в понедельник, когда Эллис, пребывая в ужасном расположении духа, возвратилась с работы домой, она, однако, получила доказательство того, что Сол не остался на вечное поселение в Норфолке, где она его бросила.
Подтверждением тому, что ему удалось добраться до Лондона, было ждавшее ее письмо. Скорее, не письмо, а конверт, надписанный от руки. Отсутствовавшая на нем марка свидетельствовала о том, что его доставил на дом курьер.
— Как дела? — спросила Эллис у Никки. Больше дома никого не было. Она хотела спросить, не видела ли Никки, кто доставил письмо, но та выглядела ужасно подавленной.
— Сегодня был один из тех дней, которые отбрасывают меня назад, — грустно ответила Никки.
Эллис сочувственно помолчала. Состояние подруги все время менялось: два шага вперед, шаг назад.
— Ты все равно выглядишь значительно лучше, чем раньше, — подбодрила ее Эллис. — Пойду переоденусь и вернусь к тебе поболтать.
Но все мысли о том, чтобы возвратиться в гостиную, вылетели у Эллис из головы, когда, придя в свою комнату, она вскрыла конверт и вынула листок бумаги. Это было не письмо, а счет. Счет из ремонтной мастерской за ремонт «феррари». Она опустилась на кровать. Наверное, это ошибка. Конечно! Она не должна была получить этот счет. Эллис посмотрела, кому он был адресован. Солу! Она пристально взглянула на конверт. Мужской почерк… Эллис пришла в бешенство.
Негодяй! Чудовищный негодяй! Это он — Сол Пендлтон — отправил ей счет! Не приписав ни строчки. Получив счет, он послал его ей для оплаты в то время, как она считала, что все улажено!
Как он посмел? Он прекрасно знал, что она не может оплатить счет! Но в любом случае она больше ничего не была ему должна. Он сам говорил, что после этой «вечеринки» в прошлый уик-энд ее долг будет аннулирован. Это он, Сол, испортил уик-энд, а не она. И вот — пожалуйста!
Да пошел он! Эллис была в такой ярости, что разорвала счет на мелкие кусочки и выбросила их в корзину. Как он мог?
Неужели он сделал это серьезно? Эллис вышла из комнаты, воображая Сола Пендлтона болтающимся на дыбе, а себя, Эллис Харви, радостно поворачивающей рукоятку.
Но эта радужная картина исчезла, когда вмешалась реальность: Эллис почувствовала на себе взгляд Никки. О Господи! Она совсем забыла о Никки. Бедняжка ничего не должна была знать о Соле Пендлтоне.
— Что-нибудь случилось, Эллис? — спросила Никки, заставив ее задуматься над тем, что на ее лице, вероятно, отражалось больше чувств, чем она предполагала.
— Нет… нет, ничего, — весело ответила Эллис. А потом добавила с улыбкой: — Лишь сейчас вспомнила, что… забыла позвонить.
— Я поставлю чайник, — предложила Никки, и, как только она отправилась на кухню, Эллис взяла телефон и вернулась в свою комнату.
Она совсем не хотела ему звонить. Если бы это зависело от нее, она бы ни за что не стала звонить. Пусть подает на нее в суд из-за долга.
Суд? Прекрасно! «Я думала, что, если поеду с ним на уик-энд, ваша честь, мой долг будет аннулирован». Не правда ли, такая фраза будет великолепно смотреться в газетах, Мистер Следующий Председатель Компании «Оук интернешнл»? А как возрастет к вам доверие акционеров после этого!
Но она знала, что ее родители прочитают в газетах отчет о судебном разбирательстве. А как же Никки? Кроме того, со вздохом отметила Эллис, она продолжала любить этого расчетливого негодяя.
Она набрала его номер, полагая, что вряд ли застанет его дома. Но Сол был дома. Ее ноги стали ватными.
— Что это ты придумал с чеком, Пендлтон? — резко спросила она.
— Как мило, что ты позвонила, Эллис, — ласково ответил он.
Но ее трудно было провести.
— Я не собираюсь платить! — с горячностью заявила она.
Повисло молчание.
— Может быть, мне заехать, чтобы обсудить этот вопрос? — медовым голосом спросил он.
