Джосс Вуд - Когда жара невыносима
– У меня есть встречное предложение. – Джек поцеловал ее волосы.
– Да ну?
– Так вышло, что я тоже тебя люблю.
Она раскрыла рот от удивления.
– Не могу заставить тебя расстаться со всем, что тебе дорого. Но если можно, хотел бы войти в твою жизнь.
– Что?
– Я хочу остаться здесь и жить в твоем доме. На постоянной основе, если можно так выразиться.
– Но…
Джек выдавил из себя подобие улыбки.
– Да помоги же мне! Разве не видишь, я пытаюсь сделать предложение!
– Какое предложение? – Элли еще не пришла в себя от признания в любви.
– Известно какое. Ты выйдешь за меня?
– Я? Выйду? За тебя?
– Ну да, именно это я и хочу сказать. Так выйдешь или нет?
Джек нервно кусал губы и смотрел себе под ноги. Вот он какой, ее бесстрашный рыцарь, столько раз смотревший смерти в глаза. Теперь он боится отказа.
Собрав остатки здравого смысла, она положила руку ему на колено.
– Я согласна.
Джек вздохнул с облегчением. Теперь он снова стал самим собой.
– Я так люблю тебя, Эл, – прошептал он хрипло.
Ее сердце сжалось и затрепетало.
– Я тоже люблю тебя. Добро пожаловать домой.
Оба молчали. Никому не хотелось нарушить тишину и вместе с ней – торжественность момента. Но все-таки следовало обсудить еще кое-что.
– Как насчет детей, Джек? Ты планируешь их завести?
– Конечно. Когда?
Элли моргнула.
– Что-что?
– Я согласен на что угодно. Хочешь, заведем детей сейчас, позже, вообще не будем заводить, как тебе больше нравится.
Элли, растроганная, смахнула слезу.
– Ты не перестаешь меня поражать, Джек. Что касается детей, я очень их хочу, но не сейчас. Давай немного поживем для себя. Привык нем к нашей новой совместной жизни.
– С удовольствием. – Джек погладил ее кожу под футболкой. Элли замерла от удовольствия и порадовалась про себя, что таких счастливых мгновений в их жизни теперь будет много.
– Ты сказал, что хочешь сделать меня счастливой, а я хочу сделать счастливым тебя. Как же мы оба будем счастливы?
Джек расхохотался.
– Ты совсем меня не слушала!
– Я просто в осадок выпала от твоего признания в любви! А от предложения еще больше! Сам понимаешь.
– Ладно. – Суровый воин, сейчас он смотрел так ласково. – Теперь ты внимательно слушаешь?
– Да!
– Точно или как обычно?
– Джек! – Теперь расхохоталась и Элли.
– Эл, я люблю твой дом, город, булочную, собак. Я счастлив здесь. Я привык бороться, теперь я буду бороться за тебя.
– Но как же твоя работа?
Джек пожал плечами:
– Никуда она не денется. Я сам делаю свой выбор. Мне совсем необязательно каждый раз отправляться в горячие точки. Я могу описывать и простые человеческие истории. В конце концов, если когда-нибудь сорвусь и уеду, обещаю звонить каждый день и надолго не пропадать.
– Надолго, это насколько? – уточнила Элли. – На два-три месяца?
– Ты с ума сошла? – изумился Джек. – Я не смогу столько прожить без тебя! На неделю, максимум на десять дней, и то если выдержу разлуку.
Элли улыбнулась. Он обещал быть верным, преданным мужем. Она ошибалась, он нисколько не похож на ее отца.
Она хлопнула его по колену:
– Если тебя опять ранят, домой можешь не приходить.
– Не ранят, – заверил он. – Пусть только попробуют.
Элли мгновенно посерьезнела.
– Если тебе вдруг захочется опасных приключений, не беспокойся обо мне. Я смогу с этим справиться. Ты не бездушный эгоист в духе моего отца или бывшего, да и я не та глупая девочка, страдающая из-за ерунды. Я вполне в состоянии прожить без тебя несколько дней.
– Зато я не в состоянии. Когда я был в Чили, я думал о тебе каждую секунду. Будто лишился самого дорогого.
Элли придвинулась ближе и обхватила руками его шею:
– Тебе было очень плохо?
– Хуже не придумаешь!
– А я видела, как ты спас женщину. Мерри смотрела в новостях, я нашла видео в Интернете.
– Теперь никто не упрекнет меня в бесчувственности, – заметил он. – Я чуть не разрыдался у всех на виду. Та женщина, она была похожа на тебя. Длинные темные волосы, загорелая кожа. Ее муж был убит горем, а я представил себя на его месте. Что, если бы это случилось с тобой? Я никогда ничего не боялся, Эл, но в этот миг испугался. Испугался потерять тебя навсегда. – Он помолчал, затем добавил: – Еще я был на вечере памяти Брента. Поговорил с его родителями.
– Какой ты молодец, что решился. Тяжело было?
– Это было исцелением. Для всех нас. Особенно для меня.
– Я так рада, Джек, знаю, ты не любишь сантиментов, но мне так хочется рассказать о моей любви к тебе.
– Я с удовольствием послушаю, а потом тоже кое-что тебе скажу.
– Например?
– Например, о том, как мир снова обрел краски с твоим появлением. О том, как люблю свою работу, но тебя намного больше. Обещаю никогда не обманывать тебя, всегда быть рядом. И если ты решишь завести детей, обещаю быть заботливым, любящим отцом.
Элли хотела что-то сказать, но Джек продолжил:
– Ты моя жизнь, мое счастье. Я хочу засыпать и просыпаться в твоих объятиях. Не будь я вынужден зарабатывать деньги, не покидал бы тебя ни на секунду. Но если выбирать между тобой и работой, безусловно, выбрал бы тебя.
– Тебе не нужно выбирать, – задыхаясь, прошептала Элли.
Он вытер ей слезы и положил ее руку себе на грудь, туда, где билось сердце.
– Это сердце, я защищал его, как мог. Оберегал от всех трудностей, в том числе от любви. Оно спасло мне жизнь и теперь принадлежит тебе.
Уткнувшись ему в грудь, Элли разрыдалась, но это были слезы счастья.
– А мое тебе. Береги его.
– Обещаю.
Они оба знали, так, как могут знать только любящие: их сердца навеки соединились в этот солнечный полдень.
Эпилог
Мама обнимала Элли, та заметно нервничала. По правую руку стояли Мерри и Молли Блу, жующая пончик. Вот-вот Элли должна была подняться на сцену и прочитать речь по поводу открытия новой булочной.
После капитального ремонта здание предстало во всей своей ослепительной красоте. Возможно, должна пройти еще пара лет, чтобы расцвели сады, но новая поросль уже пробивалась смело и радостно. Это был знаменательный день.
Лишь одно тревожило Элли: жених, без двух недель муж, еще не вернулся домой. Мобильный не отвечал, спутниковый телефон он забыл дома. Если мама не удержится от фраз в духе «я же тебе говорила» и «военные журналисты все такие», Элли не сможет возразить.
И что с того? Эти полгода просто потрясающие. Джек был готов выполнить любую ее просьбу, внимателен, предупредителен, ласков. А жизнь есть жизнь. Ничего страшного. Но Эшли, очевидно, так не считала.
