Кристи Маккелен - Отпуск с незнакомцем
Ему не стоило просить ее остаться.
Он и сам не знал, почему это сделал.
Потому что она просто заполонила его душу.
Осознание этого еще больше его взбесило. Но теперь он злился не только на нее. На себя тоже. До чего же противно настолько потерять самообладание! Впасть в панику! Именно этого он старался избегать любой ценой. Все равно что оказаться на скользком склоне.
Когда он отдавался чему-то, было очень трудно от этого отказаться. Например, от путешествий. Они стали частью его, и при мысли о том, чтобы оставаться где-то продолжительное время, ему становилось не по себе. Эта неуспокоенность была в его крови. Он не мог позволить Джози приобрести над ним такую же власть. Иначе она будет вечно его преследовать.
К его полнейшей досаде, он все еще ощущал ее запах на своей коже, вкус на губах, грудь – кончиками пальцев. Он не был готов попрощаться с ней так скоро и был выбит из колеи.
Но по размышлении, возможно, даже хорошо, что она уехала. И ему пора. Он уже пробыл здесь гораздо дольше, чем собирался. Нужно вернуться к проекту, туда, где жизнь проста и свободна от эмоциональных сложностей, иначе он об этом пожалеет, а Богу известно: новых сожалений ему не нужно.
Глава 9
После тихой французской провинции Лондон был таким безумным, суматошным водоворотом огней и шума, что голова Джози разболелась к тому времени, как она наконец добралась до своего дома в Гринвиче.
Войти в дом – все равно что вернуться в прошлое. Воздух был затхлым и спертым: все двери и окна стояли закрытыми две недели. Кроме того, здесь было холодно и неуютно после тепла и красок Франции.
Некоторое время она перемещалась по дому, как в безвоздушном пространстве, мысленно меняя мебель и декор, чтобы создать более гостеприимную атмосферу. Нужно повесить картины на стены и привнести в дом немного красок. Сосредоточиться на чем-то простом: это, пусть и ненадолго, поможет отвлечь ее мятущиеся мысли от того, что она оставила во Франции.
Ей вдруг пришло в голову, что она проводит дома слишком мало времени и что никогда не обращает внимания на обстановку. Эти комнаты были в ее жизни чем-то вроде заднего фона. Но теперь показались более значимыми. Нужно, чтобы ее личность отражалась в обстановке дома. Здесь не было ничего такого, что принадлежало только ей. Это место было безликим.
Может, именно это и оттолкнуло его? – потрясенно подумала она. Мысль ее ужаснула. Неужели Коннор именно поэтому так легко отпустил ее? Она просто оказалась теплым телом в нужном месте и в нужное время.
Мышцы горла так судорожно сжались, когда она попыталась остановить слезы, что стало больно.
Бросившись на диван, она закрыла лицо руками и попыталась заставить намертво сомкнутые челюсти расслабиться.
По крайней мере, это доказывает, что она была права, когда уехала. Нельзя позволить себе страдать по кому-то, кто обращался с ней с таким небрежным безразличием.
Подтянув колени к подбородку, она обхватила ноги и свернулась тугим клубочком. Не следовало позволять себе быть втянутой в водоворот безумной связи, она знала это сейчас, но все было так похоже на сон. Ее словно заколдовали, заставляя делать то, что она обычно никогда бы не сделала.
Худшая. На свете. Ошибка.
Но будь она проклята, если пожалеет об этом. Так вышло, и она сложит воспоминания, запрячет в самый дальний уголок мозга и пойдет дальше.
Самым неприятным было то, что теперь она была куда лучше готова к отношениям подобного рода, потому что приняла судьбоносные решения о том, как исправить все, что эту жизнь портило. До встречи с Коннором она была сосредоточена на второстепенном и упускала из виду простые радости жизни вроде смеха, стряпни, развлечений и потрясающего секса. Он снова вернул счастье в ее существование, пусть и на несколько чудесных дней. И тут же захлопнул дверь перед ее носом!
Мысль о том, чтобы забыть Коннора, показалась вдруг невыносимой, поэтому она встала и заняла себя игрой на фортепьяно, колотя по клавишам, с наушниками, подключенными к клавиатуре, чтобы не беспокоить соседей. И играла, пока страсть и гнев не растворились.
Наутро она проснулась с тяжелой головой. Потому что почти не спала. Думала о Конноре почти до рассвета, вздрагивала и изводилась, пока наконец не впала в тревожный сон, как раз когда на небе появилось солнце.
Вытащив себя из постели, она наскоро встала под душ и оделась в деловой костюм.
Натянула жакет и мельком взглянула в зеркало.
Ничего хорошего она не увидела.
Глаза распухли, словно она не спала неделю, а кожа под загаром выглядела пожелтевшей.
Так вот как выглядят несчастливые люди…
Когда она прибыла на работу, среди прилежно трудившихся за столами коллег царила подавленная атмосфера.
Несколько человек подняли голову, когда она проходила мимо. Выражение лиц менялось от настороженного до открыто враждебного. Иисусе, ей предстоит многое сделать для того, чтобы помириться с ними.
Абигейл уже сидела за столом, барабаня по клавиатуре компьютера. Джози не могла не удивиться тому, как не похожа она на брата. Стоя, Аби доходила Джози до подбородка, то есть в ней было всего футов пять роста. Волосы и глаза темные, в отличие от светловолосого и голубоглазого Коннора. В лицах, конечно, проглядывало фамильное сходство. И когда Абигейл подняла голову и улыбнулась, Джози с ужасом распознала ухмылку Коннора.
Она не думала, что почувствует нечто подобное в присутствии Аби. Так стремилась вернуться к работе, что не сознавала: придется иметь дело с сестрой Коннора. Теперь ей каждодневно будут напоминать о нем.
Должно быть, Абигейл заметила ее неловкость, потому что нахмурилась:
– Господи, Джози, ты ужасно выглядишь. Я думала, отпуск пойдет тебе на пользу, а не утомит еще больше.
– Я просто плохо спала ночью, вот и все.
С минуту Джози продолжала смотреть на нее, прежде чем показать на кожаный диван в углу.
– Хочешь кофе? Выглядишь так, словно он тебе не помешает.
– Нет, спасибо, я в порядке.
– Тебе действительно удалось немного отдохнуть, пока ты была в отпуске?
Судя по выражению лица Аби, та считала, что во Франции Джози мучилась и переживала из-за бизнеса. И поскольку она так неожиданно для всех появилась в офисе сегодня утром, суждение было вполне резонным.
– Удалось. После первых двух дней я вообще не работала.
По крайней мере, ей не пришлось лгать. К несчастью, воспоминания о том, что она сделала, угрожали окончательно поколебать ее равновесие, прежде чем у нее будет возможность извиниться за свое безумное поведение.
Аби вскинула брови, но ничего не ответила.
Джози выпрямилась, сложила руки на коленях, ощущая, как колотится сердце. Извиниться перед Аби… это потребует больше нервов и мужества, чем она воображала. Ладони вспотели, пока она старалась заставить себя произнести необходимые слова. Выбросить из головы все сомнения.
