Патриция Райс - Невеста графа
— Мне бы очень хотелось задержаться, — промолвила Абигайль, бросив робкий взгляд на Дэнкрофта.
Граф проявлял завидное терпение. Он не делал малышам замечаний даже тогда, когда они ползали у него по коленям, пачкая липкими ручонками щегольскую одежду. Сидя неподалеку от Абигайль, Фиц мирно пил чай и разговаривал с Томми обо всем на свете.
Абигайль было приятно наблюдать, как этот зрелый мужчина общается с ребенком, избегая снисходительного тона.
В первые минуты этого визита ей казалось, что граф готов убежать при виде всей оравы, но он собрался с мужеством и ему даже удалось расположить к себе детей.
— Его сиятельству необходимо пораньше вернуться в город, — сказала Абигайль. — Я боюсь, как бы нас в дороге не застал дождь. Передайте, пожалуйста, миссис и мистеру Уэзерстон мои извинения и выразите им от моего лица искреннюю благодарность. Надеюсь, они как-нибудь привезут детей ко мне в Лондон повидаться. Я уверена, что маркиза, в доме у которой я живу, не будет возражать против их визита. Я обязательно пришлю им приглашение.
Абигайль хотела знать, проявляют ли опекуны должную заботу о детях. Она послала им целый список советов и наставлений. Так, например, Дженни следовало укладывать спать в темной комнате, когда у нее болела голова, а близнецов держать подальше от того места, где их могли ужалить пчелы. Придерживались ли в этом доме ее инструкций?
— Не уезжай! — захныкала Сисси, когда Абигайль сняла ее с колен, собираясь встать.
Ее брат тут же наморщил личико, готовый расплакаться. Абигайль бросила на графа хмурый взгляд.
Дэнкрофт быстро встал из-за стола.
— Спасибо за чай, леди и джентльмены, — сказал он, раскланиваясь перед хнычущими детьми. — Обещайте, что будете хорошо вести себя и слушаться няню. Если вы сдержите слово, нам позволят еще раз приехать сюда. Вы же не хотите, чтобы ваша сестра волновалась, не имея возможности снова увидеть вас, не так ли?
Томми и Дженни быстро вытерли слезы близнецам.
— Отлично, — пробормотала Абигайль, когда они стали спускаться по лестнице, — вы быстро осваиваете науку общения с детьми.
Она достала из кармана носовой платочек, отделанный кружевами, и тайком смахнула слезы.
Со второго этажа доносился строгий, голос Томми, приказывавший малышам ложиться в постель.
— Я хочу остаться здесь, — заявила Пенни, пытаясь вырвать свою руку из руки отца. — Я хочу поиграть в куклы.
— Если это произойдет, ты не сможешь играть в куклы, которые я тебе куплю, — сказал Фиц и подхватил дочь на руки.
— А ты не обманешь? — со слезами в голосе спросила Пенелопа.
— Обещаю, ты их получишь, но только при условии, что не уснешь до тех пор, пока мы доберемся до дома, — сказал Фиц, хитро улыбаясь.
Абигайль едва не рассмеялась, удивляясь проснувшемуся в нем педагогическому таланту.
— Нет, я буду спать когда захочу, — упрямо заявила Пенни.
— Ладно, я разрешаю тебе поспать в коляске, но только недолго, — с видимым облегчением уступил граф, усаживая в экипаж дочь.
Затем он помог Абигайль подняться в коляску.
— Я буду спать весь день и всю ночь! — воскликнула Пенни и тут же засмеялась, найдя собственное заявление комичным.
Опустившись на сиденье, Абигайль вдруг почувствовала, что на ее глаза набежали слезы. Шутливый разговор отца и маленькой дочери болью отдавался в ее сердце. Несмотря на бедность, у графа было самое дорогое в жизни — его ребенок. Он, наверное, и сам не понимал, каким сокровищем обладает.
Абигайль отдала бы все свои деньги за возможность вернуть детей.
Когда коляска тронулась, она обернулась и взглянула на дом. В одном из окон второго этажа виднелись четыре детских личика. Маленькие ручки махали ей вслед.
Примерно через час после их отъезда из дома Уэзерстонов начался настоящий ливень. Фиц уже сильно жалел о том, что подбил Абигайль на эту поездку. Поднялся ветер, дождь лил как из ведра. Поднятый верх экипажа спасал их от холодных струй и капель только до тех пор, пока дорога не повернула на запад. Теперь вода заливала сиденье и всех сидевших в коляске.
Абигайль не знала, что было лучше: промокнуть до нитки или остановиться на постоялом дворе и тем самым привести в сильный гнев Изабеллу. Если она не вернется в назначенный срок, маркиза может узнать о ее опрометчивом поступке.
Фиц, как истинный джентльмен, должен был взять всю ответственность на себя и принять какое-то решение. Но он медлил. Граф впервые в жизни попал в столь щекотливую ситуацию.
— Боюсь, что Пенни простудится, — не выдержав, промолвила Абигайль, крепче обнимая спавшую на ее коленях девочку. — Я заметила по дороге сюда приличный постоялый двор. — Мы можем переждать там дождь.
— Маркиза придет в ярость, если узнает, что вы ездили со мной в Суррей. Вы не боитесь ее гнева?
— Мне двадцать пять лет. Как-нибудь переживу.
— Вы говорите о своем возрасте так, словно считаете себя старой. В таком случае я уже древняя развалина и стою одной ногой в могиле.
Абигайль не понравилась язвительная интонация Фица.
— Леди Белден желает мне только добра. Но я не юная наивная глупышка с завышенной самооценкой. Я не верю, что смогу найти себе мужа среди напыщенных аристократов. Уж лучше бы она познакомила меня с адвокатами и поверенными. Среди них я смогла бы выбрать достойного супруга. Люди этой профессии легче мирятся с независимостью женщины.
Фиц стегнул лошадей, и они ускорили бег. Подобные рассуждения Абигайль почему-то раздражали его.
Как убедить эту упрямую женщину, что любой мужчина в здравом рассудке почитал бы за счастье связать с ней свою жизнь?
— Вы недооцениваете себя, — промолвил Фиц, останавливая коляску у крыльца постоялого двора.
Из здания тут же выбежал крепкий парень и взял лошадей под уздцы.
Кружевной зонтик Абигайль, под которым она пыталась спрятать от дождя Пенни, промок насквозь. Фиц взял из ее объятий спящую дочь. Они поднялись на крыльцо и вошли в дом. В помещении было многолюдно. Здесь толпились застигнутые в пути непогодой люди, пытавшиеся найти себе пристанище на ночь.
Фиц с Пенни на руках пробрался сквозь толпу к конторке, за которой стоял владелец постоялого двора.
— У вас можно снять отдельную комнату? — стараясь перекричать стоявший в помещении шум, спросил Фиц:
— Осталась свободной только комната моей жены, — ответил владелец постоялого двора. — Она маленькая, но с камином. Там есть место, где вы можете уложить ребенка.
«Наверное, дорогая…» — подумал Фиц, однако сразу же ухватился за предложение владельца постоялого двора. Это было лучше, чем ничего.
