Долли Нейл - Возьми меня замуж
А сейчас она не могла вымолвить ни слова или шевельнуться. Она лишь едва различала сквозь туман улыбку Мэг.
— Ах, девочка! — она гладила Шерил по волосам. — Я так рада, что ты выпила мой напиток. Эта ночь должна стать настоящим кануном Дня всех святых. Это так важно богам!
Лицо старухи расплылось в тумане, когда Шер почти отключилась. Впрочем, совсем близко она слышала звуки всеобщего веселья.
13
Сознание вернулось к Шерилин одной вспышкой. Она смутно припомнила, как ее положили на своеобразные носилки из плетеной сетки и волоком потащили через скалы и заросли. Она смутно сознавала, что ее собираются убить и что, какие бы усилия она ни приложила, она не сможет сопротивляться.
Где-то по дороге она снова потеряла сознание. Когда в следующий раз она пришла в себя, вокруг было море тумана. Она не была уверена, реальный ли он или лишь следствие галлюцинации ее затуманенного мозга.
Шерил почувствовала ветер. Он охватил ее всю и был очень холоден. Она услышала его завывание, его стоны, похожие на причитания. Инстинктивно она попыталась прикрыться руками, но не смогла, потому что была привязана к каменной плите. И так холодно ей было потому, что она была обнажена. Совсем как та кукла…
Голос наконец вернулся к ней, и она отчаянно закричала.
Это происходило именно так, как виделось ей в ее снах. Потерянная, плывущая в тумане, связанная и бессильная. И из тумана к ней приближался бог-бык.
Это не бог-бык, сказала она себе. Я должна сохранять рассудок! Я должна говорить, оттягивать, молиться…
Фигура упала на колени рядом с ней и подняла руку. Шерил завопила от ужаса: казалось, рука сжимала нож. Но это оказался не нож, а кисть. Мэг начала напевать какую-то мелодию и наносить кистью символические знаки на плоском животе Шерил.
Она вскрикнула опять, громко, отчаянно, но старуха продолжала напевать.
— Сожалею, любимая, что наркотик так быстро прекратил свое действие, — раздался наконец ее голос из-за маски. — Ты можешь кричать, сколько твоей душе угодно, если тебе от этого легче. Но разве ты не понимаешь, что тебе оказана большая честь?
Шерилин отчаянно хотела жить. Все, чего она всегда желала, было здесь: Стивен, ее любовь, семья. Ей нужно было лишь поговорить с ним, объяснить, что иногда она должна ездить домой, что ему нужно советоваться с ней, что… Но слишком поздно.
— Этот символ — знак земли, — медленно говорила Мэг. — Это знак плодородия, — А это — знак крови.
Шерил плакала. Я очень хочу выйти за тебя, Стивен, безмолвно клялась она. Хочу выйти за тебя завтра же. Хочу спать рядом с тобой каждую ночь.
Но ее жизнь заканчивалась. Здесь, на самом верху овеваемого ветром утеса, безумная женщина готовилась отнять у нее жизнь.
Она должна попытаться спасти себя. Она должна заговорить, выиграть время.
— Ты раскрасила и Эмму Лоуч?
Шерил старалась говорить спокойно, словно дружески беседуя, сдерживая истерику.
— Эмма, Эмма, да, бедная самоуверенная шлюха! Если бы только я подождала. Мне следовало бы знать лучше О'Лира. Бедная Эмма. Да, на ней тоже были знаки. Но прилив смыл их. Ей незачем было умирать, потому что ее сын был не от Стивена. Я ошибалась и напрасно сделала это. Без всякой пользы богу.
— Мэг, а мой муж? Джон Гэндон?
Старая женщина замерла, потом отложила маску в сторону и сказала:
— Он видел меня, понимаешь? Он стал всему свидетелем. И я притворилась, будто хочу броситься в море, покончить с собой. Он попытался остановить меня. И я подтолкнула его легонько. Он полетел как перо. Эта мне Эмма Лоуч! Если бы она не была лгуньей, мне не пришлось бы убивать юношу. Но тогда у меня не было бы тебя, Шерилин, девочка.
Озноб колотил Шерил.
— Что ты имеешь в виду, Мэг?
Старуха рисовала солнце вокруг ее пупка.
— Ах, ты была превосходна, девочка. Свежая, чистая и красивая. Я сразу поняла, что Стивена тянет к тебе. Но он с его моралью и ты со своим горем как бы составляли два полюса. Я должна была соединить вас.
— Чай? — переспросила Шер.
— Да.
— Стивен думает, что ты просто хотела помочь мне справиться с горем.
— О'Лир — замечательной доброты человек и хороший мужик. Его сын тоже станет отличным мужчиной. А теперь, когда жертвоприношение пройдет как надо, жизнь вновь преобразится. Урожай станет обильным, год плодородным. Мужчины снова найдут себе работу, и им будет чем кормить семьи. Все, что могу, я для этого сделала и сделаю!
— Мэг, Мэг! А что было с Мартой?
— Марта Стоун! Похотливая шлюха! Она не заслуживала смерти, которой умерла. Стивен не любил ее. Ты не возвращалась, и я должна была освободить его от ее глупых притязаний. Нам нужен был наследник и невеста, чтобы напитать землю.
— Мэг, ты должна меня отпустить. Ты ошибаешься, — начала лгать Шерил. — Крис — сын Джона Гэндона. Ты опять зря потеряешь время.
Мэг потрясла головой.
— Ну что ты говоришь, девочка! Он вылитый отец. Это видно невооруженным глазом.
— Да нет же, Мэг! Вовсе нет!
— Ш-ш-ш! — Старуха поднесла палец к губам, потом распустила волосы Шерил по камню. — Теперь приступим к ритуалу, девочка.
— Нет!
О, Стивен, я люблю тебя, безмолвно клялась Шерил. Если только я вернусь, то ухвачусь за счастье обеими руками. Не позволю ничему встать на моем пути. Я буду сильной и добьюсь твоего понимания.
Мэг надела свою маску. Ее напев зазвучал громче и стал пронзительным, как ветер.
— Кэйра, кэйра, кэйра…
— Что? — вскричала Шер.
Мэг замолчала и с раздражением опять сорвала маску.
— Шерилин Гэндон, я отточила мой нож, чтобы все прошло быстро и безболезненно. Теперь ты должна помолчать.
Вот оно, то слово, которое преследовало ее на протяжении восьми лет. Слово, которое прошептал Джон, прежде чем умереть. И вот-вот она воссоединится с ним в смерти.
— Кэйра! Мэг, что это означает? Это же не гэльский?
Старуха хихикнула:
— Нет, это не гэльский. Это еще более древнее слово. «Кэйра» означает «осанна» — слава великому богу, богу-быку Гала, который дает нам урожай, который кормит и поит нас. Вот почему мы в благодарность приносим ему жертву!
— Мэг, ты не должна делать этого! Что, если об этом узнает Кен? Мне кажется, он уже подозревает тебя.
Губы старухи задрожали:
— Я должна сделать это и для Кена. Неужели не понимаешь? Для всех!
Через минуту Мэг перережет ей горло, и, когда земля впитает ее кровь, безумная старуха сбросит ее тело с утеса в волны.
Шерил закричала опять, когда Мэг возобновила свою песню. Отбросив кисть, она сунула руку в складки плаща. Потом подняла руку, сжимавшую теперь нож. Огромный, с широким лезвием, сверкающий в лунном свете…
