Лора Энтони - Вот это женщина!
— Прекратите! — выкрикнула Рен. — Надеюсь, Киган засадит вас обратно за решетку на всю жизнь.
— А ведь и ты тоже на него запала, — присвистнул Хеллер. — Именно это я и хотел знать.
— Нет, вы ошибаетесь, — сказала Рен, но она знала, что на ее лице написано все и бродяга легко может это прочесть. Она никогда не умела прятать свои эмоции. Она по-настоящему полюбила Кигана Уинслоу. Полюбила всем сердцем, всей душой. И очень жалела, что усомнилась в нем.
— Вот здорово, — Хеллер засмеялся, как-то визгливо засмеялся. По позвоночнику Рен снова побежали мурашки. — Я теперь убедился.
— Убедился в чем? — спросила Рен, и ей вдруг стало страшно, когда он посмотрел прямо ей в лицо.
Хеллер потер руки и начал приближаться к ней.
— Я должен был убедиться, что Киган беспокоится о тебе.
— Зачем? — Голос Рен дрогнул, она прижалась спиной к стене.
— Чтобы я мог убить тебя.
Колени ее подогнулись, и она сползла по стене. Этот человек — безумец. Никакого другого объяснения его поведению не было и быть не могло.
— Вот так. — Хеллер все еще потирал руки от удовольствия. — Я смогу отомстить Уинслоу дважды!
* * *Киган пробирался по глубокому снегу, ветер сбивал его с ног. Он не переставал думать о выражении лица Рен, когда он последний раз на нее оглянулся.
Он был с ней жесток и знал это. «Быть жестоким, но во благо…» Слова этой старой песни так и вертелись у него в голове. Киган всегда считал эту песню дурацкой, но сейчас он понял, в чем здесь смысл. Иногда гораздо лучше быть жестоким и разбить кому-то сердце, чем позволять себя любить, зная, что тебе нечего предложить взамен. Так было действительно лучше. В жизни Кигана не было места для Рен, а он был совершенно лишним в ее жизни. Если только можно было назвать его существование жизнью.
Засунув руки поглубже в карманы, Киган шел по дороге, убегавшей вдаль. Сугробы были по колено, и он с трудом продвигался вперед. Его все сильнее донимало отчаяние.
Почему же так щемит сердце? Почему он до сих пор чувствует боль, хотя уже потерял в своей жизни единственное, что делало его человеком? За то время, что прошло со дня смерти Мэгги и Кетти, он превратился в зверя, в чудовище, имеющее одну цель — поймать и наказать врага. И ничто не отвлекало его от этого. Пока он не встретил Реи.
Рен. Чудо. Рождественский подарок небес. Последний шанс на новую жизнь. Но он отверг его.
Он не мог отрешиться от своего замысла, сойти с тропы войны. Если у него не будет больше цели, что останется? Любовь Рен? Как могла она любить его? Теперь от Кигана Уинслоу осталась лишь оболочка, упрямо бредущая за Хеллером. Больная душа. Бывший полицейский, который уже никогда не сможет обрести дом, семью, покой.
Очень скоро она поняла бы, что он не стоит любви. И тогда Рен оставила бы его, и это будет хуже всего.
— Думай о Хеллере, — говорил он себе снова и снова. — Соберись с мыслями. Его надо поймать. Он так близко. Забудь о Рен Мэттьюс.
Но он не мог. Даже закрывая глаза, он видел ее перед собой. Что он делает здесь, в этой темноте и холоде? Что, черт возьми, он хочет здесь отыскать?
Киган покрепче сжал в руке «магнум». Это всегда успокаивало его. Но на этот раз пистолет не помог.
— Соберись с мыслями, — повторил он. — Ты не окончил самое важное дело. Помни о том, что Хеллер сделал с Мэгги и Кетти. Он должен заплатить.
«Убив Хеллера, ты не вернешь их». Эти слова пронеслись в его голове словно огненная вспышка.
Да, но это значительно облегчит его боль. Ярость заполнила все его существо. Холодная ярость, которая уже давно заставляла его идти вперед, несмотря ни на что.
— Правда? — спросил его внутренний голос с укором. — С каких это пор ненависть облегчает страдания? Ненависть способна только порождать еще больше ненависти.
Эта мысль заставила его замереть на месте. Киган стоял один на занесенной снегом проселочной дороге. Вокруг него свистел и завывал ветер. Снег хрустел под ногами. Телеграфные столбы стояли по обочинам дороги, как караульные, к которым так и не пришла смена. Как же он был одинок!
Последние месяцы Кигану удавалось легко заглушать голос рассудка и совести, отметать малейшие сомнения в правильности его решения. Но с тех пор как он встретил Рен, лед в его сердце понемногу начал таять. И Киган только что осознал, как много на самом деле значили для него те несколько дней, что он провел с ней.
Добрая улыбка, которой она его встречала, вкусная еда, которую она ему готовила. Нежность, которую она так открыто проявляла. Все это заставило оттаять маленький уголок его заледеневшей души.
Рен была наполнена светом и жизнью. Когда он думал о ней, его сердце начинало сильнее биться. Рен. Милая, наивная, неуверенная в себе из-за своей хромоты.
Он поднял руку и потрогал шарф. Рен предлагала ему свою любовь, а он отказался. Отказался из страха.
Чего он боялся? Жизни? Любви? Боли? Киган вдохнул холодный воздух, стараясь успокоить свои чувства.
Любовь или ненависть? Возмездие или прощение? Тьма или яркий солнечный свет?
Ледяной воздух обжег его легкие, и ему стало больно. На виске Кигана билась жилка. Сейчас, в этот момент, он должен сделать выбор.
Рен Мэттьюс или Коннор Хеллер.
Прошлое его было благословенно, а впереди его ожидало проклятие.
Его голова и плечи были в снегу. Киган запрокинул голову и сказал небу:
— Дай мне знак. Скажи мне, что делать.
Впервые за долгое время, стоя на распутье судьбы, он молился, обращался к Богу.
Он ждал, стоя в тишине, раскинув руки.
Ничего не случилось. А чего он ожидал? Падения метеорита?
Нос и уши Кигана окончательно замерзли. И ноги у него замерзли в промокших ботинках. Сердце билось нервно и беспокойно, словно норовистая лошадь.
Что он услышит в ответ? Какой-нибудь знак? Если не сейчас, в рождественское утро, то когда?
Слушай. Слушай голос своего сердца, пронеслось в его голове.
Киган склонил голову и весь обратился в слух. Но только ветер свистел вокруг и шуршал в ветвях деревьев. Он поднял голову. Ему показалось, что он разглядел в темноте огоньки рождественских гирлянд, которые развесила Рен. Они звали его вернуться в ее теплые объятия.
А потом послышался тихий, далекий звук.
Что это? Слишком далеко, не поймешь. Киган нахмурился и стал внимательно вслушиваться.
Музыка.
Киган обернулся и огляделся. Откуда здесь музыка? По дороге он не видел домов, мимо не проехало ни одной машины. И пешеходов он тоже не встретил. Радио, телевизоров или магнитофонов поблизости быть не могло. Только легкий белый снег, голые деревья и пустые поля.
