Глория Эванс - Разговор о любви
Тим хмуро кивнул.
— Признаться, о разнице во времени я напрочь забыл, когда надумал позвонить. Понимаешь, администратор утверждает, будто отец с женой уже уехали из их гостиницы.
— И ему неизвестно, куда именно? — спросила Джоанна. — Многие люди сообщают свои новые адреса, чтобы даже во время отдыха их можно было разыскать.
— Мой отец считает, что если уж отдыхать, то по-настоящему.
— Прямо как мистер Брайтман, — сказала Джоанна, с улыбкой вспоминая своего решительного босса. Тим резко вскинул голову, и она успела заметить мелькнувшую на его лице тень. — Тебе нужно поговорить с ним именно сейчас? — попыталась выяснить Джоанна.
— Сейчас? — переспросил Тим, словно был занят совершенно другими мыслями. — Нет. Вовсе нет. Я просто хотел спросить, как им отдыхается, да и вообще узнать, как дела. Ничего серьезного.
Он чего-то недоговаривает, подумала Джоанна. Только что остывшая ревность в ее душе разгорелась с новой силой, преобразовываясь в какое-то другое, не менее отвратительное чувство. Существует нечто такое, о чем он не хочет рассказывать…
Ей вдруг вспомнилась история с папкой, свое недавнее недоверие к нему и то, чем оно закончилось, и она ощутила приступ стыда. Тим никогда ни в чем ее не обманывал, даже в мелочах, и заслуживал лучшего к себе отношения.
— Наверняка с твоим отцом все в порядке, — нежно пробормотала она, мягко опуская ладонь на плечо Тима. — Скорее всего они переехали в более комфортабельную гостиницу и позже сами с тобой свяжутся.
— Наверное, ты права, — ответил Тим. Его лицо все еще выглядело расстроенным. — По-моему, ты что-то хотела спросить?
Джоанна кивнула.
— Я готовлю завтрак, но не знаю, какие тосты ты любишь: сильно зажаренные или слегка подрумяненные?
Глаза Тима прояснились, а губы, до этого плотно сжатые, вдруг растянулись в улыбке. Джоанне показалось, будто он решил на время перестать беспокоиться о чем бы то ни было.
— Нам предстоит так много узнать друг о друге, счастье мое! — Он поднялся с кровати и по-дружески обнял Джоанну.
У нее екнуло сердце.
Ты пропала, подружка! — мысленно сказала она себе. Окончательно пропала. Он едва прикоснулся к тебе, а ты уже сама не своя. Впрочем, ну и что? Разве это так плохо?
— Если бы я был столь разборчив в еде, не вырос бы таким здоровым, — с шутливой серьезностью произнес Тим.
Джоанна рассмеялась.
— А ты сама какие любишь тосты? — спросил он, направляясь вместе с ней к двери.
Джоанна с удовольствием осталась бы с ним в спальне, но голос разума подсказывал, что нельзя думать только о сексе. Поэтому она послушно направилась вместе с Тимом к выходу, отвечая со всей беспечностью, на какую только была способна:
— Я вообще не ем тосты на завтрак. Меня вполне устраивает йогурт или какие-нибудь фрукты.
Они вышли из комнаты, и Тим, остановив Джоанну на верхней ступеньке лестницы, с отцовской строгостью посмотрел в ее удивительные, озаренные каким-то новым светом глаза.
— Сегодня ты должна поесть, как следует.
— Почему? — удивилась она.
— Потому что завтра мы покидаем Сент-Адель. Я хочу, чтобы ты вдоволь накаталась на коньках, а для этого тебе потребуется запас сил, — ответил Тим.
«— А ты чем будешь в это время заниматься?
— Я встречусь со своими новыми друзьями. Мы договорились, что сегодня устроим финальный бой, — сказал Тим, с забавной воинственностью хмуря брови.
И как я могу сомневаться в честности этого человека? — подумала Джоанна, глядя в его правдивые бесхитростные серые глаза. Ведь именно честность привлекла меня в нем более всего остального. Он ни в чем мне не лжет, хватит выдумывать разную ерунду и бояться неизвестно чего!
Она приподнялась на цыпочки, поцеловала его в губы и широко улыбнулась.
— Обещаю, что поем как следует.
Тим смотрел на наряженную в бархатный брючный костюм Джоанну и представлял, как бы она смотрелась в легком летнем платье на фоне зеленой листвы, залитая янтарным светом ясного дня.
— Я сгораю от нетерпения, — с загадочным видом произнесла она.
Тим вопросительно приподнял бровь.
— Как здорово, что сегодня мы ужинаем без Энтони и Виолетты, — пояснила она. — И что идем в самый лучший ресторан. Тебе там понравится, я в этом ни капли не сомневаюсь.
Она ласково улыбнулась. Тим назвал про себя ее улыбку солнечной. И ему опять вспомнилось лето. В ее глазах весь вечер вспыхивали счастливые искорки. Тим тешил себя надеждой, что причиной этого фейерверка является он сам, однако нельзя было быть уверенным в этом на все сто процентов.
— Ты ждешь от сегодняшнего вечера чего-нибудь необычного? Может, что-то скрываешь от меня? — спросил он, слегка прищуриваясь.
Джоанна пожала плечами.
— С чего ты взял? — с наигранным удивлением произнесла она.
— Эй! Признавайся, в чем дело, маленький конспиратор! — поняв по ее неестественному тону, что он попал в самую точку, потребовал Тим.
— О Господи! Ты чрезмерно проницателен, Тим Нортон! Ладно, кое в чем я признаюсь: тебя ждет один сюрприз.
— Сюрприз? — протянул Тим, потирая руки и расплываясь в улыбке. — Очень интересно! Раздевание догола в этот сюрприз случайно не входит?
Джоанна быстро наклонилась, схватила с кресла декоративную подушечку и запустила ею в Тима.
Тот с легкостью поймал ее.
— Это будет уже не сюрприз, если я начну тебе рассказывать, что в него входит, а что нет! — заявила она, едва удерживаясь, чтобы не выболтать ему все и сразу.
— Хорошо! — сдался Тим. — Буду надеяться, что твой сюрприз меня порадует. Неприятностей мне на сегодня уже предостаточно, — добавил он чуть слышно.
— Что? С тобой приключилась какая-то неприятность? — встревоженно спросила Джоанна, упрекая себя за то, что, придя с катка, даже не поинтересовалась, как у него прошел день.
— Пустяки, — ответил Тим, махнув рукой. Вернувшись с прогулки домой, он дал себе слово, что не станет рассказывать Джоанне о своем сегодняшнем конфузе. Но сейчас, когда она смотрела на него с таким волнением и участием, неожиданно почувствовал острую потребность поделиться с ней и, не успев сообразить, к чему это приведет, заговорил:
— Понимаешь, сегодня, когда мы играли с ребятами, я так увлекся, что не заметил появившуюся в том лесочке старушку… В общем, я запустил снежком ей прямо в глаз…
В воображении Джоанны в считанные секунды возникла уморительная картинка: разгорячённый, ошалело носящийся среди кучи малышей, Тим бросает снежок в чопорную пожилую даму, сбивая ее шляпку и пугая бедняжку до смерти. Джоанну затрясло от хохота.
— Ты только представь себе, что я пережил! — воскликнул Тим, возмущенный ее странной реакцией. — А эти малолетние негодники, вместо того чтобы взять вину на себя и помочь мне избежать позора, тут же указали на меня, когда к этой старушке откуда ни возьмись подскочила дочь и устроила разбирательство…
