Дженис Мейнард - В твоих объятиях
Ее молчаливое внимание подхлестывало его.
— Я считаю, что мы смогли бы обсудить все наши проблемы.
Сара вздохнула, понимая, что с ее стороны было не очень честно задавать такой вопрос. Мрачно улыбнувшись, она, стараясь не выдавать своих чувств, произнесла:
— Прежде чем мы продолжим разговор, я должна еще кое-что сказать. Я беременна, Джонатан.
Моргнув, он застыл в неподвижности.
— Как? — В его голосе слышалось недоверие, гримаса исказила его лицо.
Язвительно глядя на него, Сара ответила:
— Как обычно. Ни ты, ни я не предохранялись в ту ночь. Не беспокойся, — добавила она запальчиво, — я не виню тебя. Я в состоянии справиться со случившимся самостоятельно.
Покраснев от злости, Джонатан почти закричал:
— Ты бы мне не рассказала?
— Не знаю, — честно ответила Сара, — для меня это тоже неожиданно. Но я твердо знаю, что ребенок мне нужен.
— Но я тебе не нужен. — Его глаза вызывающе блестели.
Она прикусила губу, стараясь найти самые убедительные слова.
— Я считаю, что люди делают ошибку, если женятся только из-за ребенка. И мне кажется, что мы знаем друг друга совершенно недостаточно, для того чтобы связать себя постоянными узами.
— Ты не веришь, что я очень сильно люблю тебя? Ты думаешь, что я тебя брошу? — Голос его звучал резко и холодно.
— Послушай, Джонатан, — умоляюще посмотрев на него, произнесла Сара, — ты ведь сам сказал, что тебе нравится жить одному.
— Я говорил «нравилось», в прошедшем времени.
— И все же найти жену — совсем не то же самое, что создать семью.
Нахмурившись, он мрачно спросил:
— Что же ты предлагаешь?
— Я думаю, нам обоим нужно время, чтобы привыкнуть к мысли о ребенке, и ты должен решить, сможешь ли быть счастливым, если свяжешь себя.
— А тебе известно, какова длительность эксперимента?
Сарказм в его голосе буквально обжег ее оголенные нервы. Она отрицательно покачала головой и, глядя на него, подумала, что он выглядит так, как будто готовится задушить ее, а не взять в жены.
— Нет, конечно, — прошептала Сара, — поживем — увидим.
Она не могла спокойно смотреть на выражение беспомощности у него на лице. Встала, подошла и села рядом с ним. Сердце ее захлестнула волна любви к этому большому, красивому и совсем запутавшемуся человеку.
— Я очень люблю тебя, Джонатан, и для меня невероятно много значит то, что ты приехал сюда.
Он застонал, обнял и притянул ее к себе. Когда его большие руки проскользнули под ее блузку, она провела пальцами по его спине, бормоча какие-то теплые слова. Потом глубоко вздохнула и почувствовала невыразимое наслаждение от возможности обнимать его и не думать о том, что надо скрывать свои эмоции.
Джонатан встал, поднял ее, одновременно спрашивая хриплым голосом:
— Есть в этом доме хотя бы одна кровать?
С дразнящей улыбкой Сара ответила:
— Она только что куплена и ждет, чтобы мы ее обновили.
— Идея для меня звучит чертовски заманчиво, — проворчал Джонатан, продвигаясь в направлении, указанном Сарой, и ногой открывая дверь.
Сара сумела полностью оценить предусмотрительность ее матери, когда Джонатан отвернул покрывало и мягко опустил ее на свежие гладкие простыни. С бесстыдным любопытством наблюдала она, как он снимал с себя одежду. При виде его совершенной мужественной фигуры у нее перехватило дыхание.
Сара задрожала от возбуждения, когда он присоединился к ней в постели. Он не торопился снять с нее одежду, а дразнил своими прикосновениями и поцелуями, от которых ее переполняли любовь и нежность.
— Джонатан, — взмолилась Сара.
Он остановился, когда губы его коснулись нежной кожи около ее шеи, и снял с нее блузку, потом нежно заключил в свои большие ладони ее упругие маленькие груди. Через секунду губы его оставили влажный след на животе, у самого пояса ее джинсов. Сара тихо застонала, когда он, расстегнув молнию на джинсах, просунул руку под ее трусики и снял их.
Облокотившись на локоть, внимательно глядя на нее, обнаженную на постели, он восторженным голосом произнес:
— Ты просто восхитительно красивая!
Голос его дрожал, а пламя страсти в его глазах буквально опалило Сару. Она дотянулась до его руки, потянула ее к себе и, легонько прикусив зубами один из его пальцев, прошептала:
— Я хочу оставаться всегда красивой для тебя.
Внезапно Джонатан отвел обе ее руки за голову, вторая его рука уверенно лежала у нее на животе. Хитро ухмыляясь, он произнес:
— Мне кажется, ты будешь самой сексуальной беременной женщиной в мире.
Пальцы его скользнули ниже, и Сара всхлипнула, когда они намеренно проникли в сокровенное место. Как только он, наконец, отпустил ее руки, она легонько подтолкнула его так, что он перевернулся на спину, и она начала ласкать его. Страстный жаждущий поцелуй заставил исчезнуть последние остатки ее мыслей, и они оба погрузились в восторженное ощущение единения.
Вскоре сон завладел ими. Проснувшись через несколько часов, Сара увидела лунный свет на кровати. Грудь Джонатана ритмично поднималась и опускалась, и она осторожно провела кончиком пальца по его щеке и подбородку. Пробормотав что-то невнятное, Джонатан вдруг резко поднялся и сел.
— Слава Богу, это не сон.
Он притянул ее поближе к себе и поцеловал еще теплую после сна щечку.
Сара хорошо поняла смысл сказанных им слов. Так же, как и он, она проснулась с невероятным чувством благодарности за то, что теперь присутствие Джонатана в ее постели оказалось реальностью, а не еще одним — лихорадочным сновидением.
Утолив мучившую их жажду, они занимались любовью медленно, нежно, с нескончаемой радостью. Джонатан опять и опять вел ее за собой к вершинам наслаждения, откуда они оба возвращались в реальный мир.
Было уже поздно, когда они наконец выбрались из кровати. Джонатан успокаивал ее:
— В новом доме, где отсутствуют часы, трудно встать вовремя.
Сара смеялась над его беззаботным отношением ко времени. Она быстро привыкла к фигуре Джонатана в новой кухне. Он умело жарил яичницу, стоя в брюках, небрежно повязанных кухонным полотенцем.
Сара напевала что-то вполголоса, намазывая маслом хлеб для тостов.
Острая боль пронзила ее совершенно неожиданно. Заболел живот, и она почувствовала влажность между ног. Сдержав испуганный крик, она молча прошла в ванную комнату, сняла джинсы и увидела пятна крови. Шатаясь от ужаса, она, спотыкаясь, вернулась в кухню.
— Джонатан! — Паника в ее голосе испугала его, он обернулся и замер, увидев выражение ее лица.
— Мне кажется, я могу потерять ребенка. Нам надо ехать в больницу.
