Джорди Риверс - Во Имя Закона
Одна только мысль о том, что Рома может умереть, пугала Флоренс до глубины души.
– Она выживет! – с нажимом произнесла Фло, возмущенно глядя на Гемму.
– Конечно, выживет, – ласково ответила девушке волшебница. – Прозекторская – это просто… Не обращай внимания. Как-нибудь расскажу. А теперь нам надо спешить.
– Подожди, – остановила её Рома.
Блондинка сделала шаг к Флоренс и, подняв красную от собственной крови руку, двумя пальцами подхватила голубое колечко девушки, что болталось у неё на шее.
– Что это за кольцо такое? Что в нем такого, что ты, не раздумывая, бросилась на верную смерть?
Флоренс сначала покраснела, потом побледнела. Она почувствовала, что в голосе Ромы не было любопытства. Там слышался упрек.
А еще Фло явственно увидела, что блондинка готова раздавить её кольцо. Прям вот так. В одну секунду. Кровавыми пальцами.
Девушка затаила дыхание, умоляюще глядя на Рому.
– Это подарок, – ответила она хриплым голосом. – Это все, что у меня осталось.
Гемма и Ансельм тоже замерли. Они прекрасно понимали Рому. Ничто не должно столь сильно привязывать человека к себе. Но и Флоренс они тоже понимали.
– Держи свое сердце свободным, – сказала Рома, бросая кольцо. То, неровно прыгая, вновь нашло свое привычное место на шее девушки. – А теперь пойдемте.
***
Когда шествие из Флоренс, Геммы и бессознательной Ромы, которую Ансельм нес на руках, шло по селению к прозекторской, в Поднебесье уже наступил глубокий вечер.
И только что выпавший снег сверкал в свете луны и факелов.
Детишки и взрослые высыпали на улицу, чтобы посмотреть на тех, кому за долгое время бесплотных попыток удалось, наконец-то, прорваться в другой мир.
Флоренс была измотана, но кое-что взбодрило девушку.
На горизонте показалась Милана. Со смесью страха и гнева на лице она со всех ног неслась к их группе. Как яркий ураган.
– Ой, что-то будет, – прошептала Фло, следя за её приближением.
– Что… что вы с ней сделали? – захлебываясь гневом, требовательно спросила у них Милана. – Что вы с ней сделали?
Она была в пышном темно-синем платье, но эта пышность не мешала брюнетке нестись стрелой.
Женщина склонилась над бессознательным телом блондинки, голова которой безжизненно свешивалась набок на руках нетронутого. Лицо Ромы приобрело сероватый оттенок. Выглядела она, надо сказать, неважно.
– Что мы с ней сделали? – воскликнула Фло, но Гемма взглядом дала девушке понять, что не стоит сейчас возмущаться.
Из уважения к Роме.
Потому что блондинка никогда бы не позволила кому бы то ни было высказывать претензии Милане.
Госпожа Директор прикрыла глаза, делая глубокий вдох.
– Простите. Я хотела спросить, что они с ней сделали?
– Мы пока не знаем. Надеемся, прозектор разберется, – ответил ей Ансельм.
– Так несите её скорее в прозекторскую.
– И эта женщина стоит во главе вашей образовательной системы? Работает с детьми? – шепотом спросила Гемму Флоренс, когда вся процессия возобновила свой путь.
Волшебница кивнула с понимающей улыбкой. В серых глазах её было мягкое согласие. Мягкое… Согласие… Две вещи, которые повергли девушку в молчаливый шок.
***
Все изменилось.
Флоренс шла рядом с Геммой и явственно ощущала, что все изменилось. В тот самый момент, когда Гемма протянула ей руку, вытащила девушку из пропасти и затем обнимала, как самого родного на свете человека.
Все изменилось тогда.
И теперь просто было другим. Совсем другим.
Взгляд Геммы.
Он стал другим. Фло была приятно удивлена, что взгляд Геммы может быть теплым, все принимающим… Что сама волшебница может быть такой веселой и легкой и совершенно… другой. Не колючей, не враждебной.
В этом было какое-то тонкое, но явно уловимое очарование. Легкость.
Флоренс, какой бы уставшей она ни была, на краткий миг почувствовала наслаждение от своего бытия. Просто оттого, что она шла по дороге с людьми, которых едва знала, но которые становились ей ближе с каждым часом.
***
Новое утро было холодным. Но бодрым. И свежим.
Как первое утро новой жизни.
Флоренс чувствовала себя так, словно заново родилась. Все-таки иногда бывает полезно повисеть на грани между жизнью и смертью.
Девушка затопила печь и подошла к умывальнику.
Она протерла кусок зеркальной скалы в стене над замшелым родником.
В это трудно было поверить, но на нее смотрел счастливый человек. Флоренс прижала к себе колечко на шее. И на миг ей показалось, что в нем сосредоточие всех её страданий. Не в сердце, которое еще недавно разрывалось на части от боли. А в маленьком голубом колечке. И все же девушка не была готова с ним расстаться.
Флоренс улыбнулась себе в зеркале. С удовольствием отметила румянец на щеках. Зеленые глаза задорно горели. Девушка игриво выгнула бровь. Улыбнулась еще раз, увидев тут же образовавшиеся на щеках ямочки.
Она была живой.
– Как меня можно спутать с мальчиком? Я такая девочка, – рассмеялась она.
Затем одела куртку и пошла рубить дрова.
Она помнила, как Гемма говорила ей, что важно заготовить щепу, чтобы быстрее развести огонь. И вот сейчас Фло махала тяжелым топором, держа в голове слова волшебницы.
И получалась щепа. Топор непременно опускался на край полена, вместо того чтобы вонзаться в середину.
– Либо это волшебство, – разговаривала девушка сама с собой, – либо я мажу.
– А как вы раньше это делали? – спросила Фло появившуюся на пороге Гемму.
Та вышла на улицу, закутав плечи в голубую шаль.
Прежде чем ответить, волшебница обвела легким взглядом выросшие за ночь сугробы. Сосны и ели весело растопырили ветви, на которых лежали высокие снежные шапки.
– Обычно это делает Ансельм с помощью волшебства. По бревну ему не попасть. Но зачем использовать магию, когда можно сделать самой? – ответила, наконец, Гемма, улыбаясь с некоторым вызовом.
– И правда, – в том же тоне отозвалась Флоренс.
Она посмотрела на волшебницу. Сегодня на той было бело-голубое платье с длинными рукавами. Фло успела полюбить этот цвет на Гемме. В голубых нарядах женщина выглядела еще более… хрупкой.
Бывает в женщинах нечто такое, что безусловно и без сомнений причисляет их к женской половине человечества. Особая уверенность в собственной красоте. Как будто этот вопрос даже никогда не стоял перед ними. И они идут по жизни с этим чувством, естественным для них, что они красивы. Даже больше: что они прекрасны. И эта внутренняя уверенность отражается во всем. В мелодичности голоса, в нежных линиях лица, в красоте рук, в посадке головы, в осанке, во взгляде. Эти женщины привыкли к восхищению, признанию и вниманию. Потому что все обращают внимание на красоту.
