Патриция Хорст - Искушение
— Но как я могу доверять ему, когда, стоит Минне Стар поманить пальчиком, как он во весь дух летит, чтобы лечь у ее ног?!
Шанталь развернула свою коляску так, чтобы видеть сад за окном дома. Позади него рос ряд кипарисов, отделявших владения Мэйнов от Монжуа.
— Послушай меня, Мэри Клэр, — дрогнувшим голосом сказала она. — Многие годы я была уверена, что твой дед был любовником Дороти. Да-да, я понимаю, что ты можешь ахнуть, но у меня были на то свои причины! Как-то раз поутру я случайно выглянула из окна моей спальни и увидела их вдвоем. Его рука лежала на ее талии, и вдруг, как бы почувствовав мой взгляд, он оглянулся на дом и поспешил увести ее, спрятав за этими деревьями. — Шанталь немного помолчала. — Они появились опять очень не скоро. Он держал ее в своих объятиях, и она прижималась к нему и так плакала, как это может делать только женщина, когда ей очень плохо. В конце концов он отодвинулся от нее и даже немного оттолкнул, как бы говоря: «Ну, все. Иди домой к своему мужу».
— Дороти и дедушка?! — воскликнула Мэри в полном изумлении. — Но вы с ним всегда казались такой счастливой парой!
— Так оно и было, — ответила Шанталь — Вот почему сначала я спокойно ждала, когда он вернется домой и сам объяснит то, чему я стала свидетельницей. Но он так этого и не сделал, хотя я раз за разом давала ему такую возможность. Он так и не признал, что видел этим утром Дороти, а когда я спросила его, почему он задержался дольше обычного после своего ежеутреннего купания, он понес какую-то чушь о том, что и представления не имел, насколько задержался.
— Почему же вы не рассказали ему о том, что видели?
— Потому что я любила его и боялась потерять… Конечно, мне следовало бы знать его лучше: ведь к этому времени мы были женаты достаточно долго, чтобы иметь внуков, бегающих по всему дому, и он никогда не давал мне повода сомневаться в нем. Но с тех пор я и ногой не ступала в дом Дороти Мэйн, хотя до этого она была моей лучшей подругой. Двумя годами позже твой дед умер, Мэри Клэр, и должна сказать, что эти два года не были для меня очень счастливыми. То, что произошло, вызвало между нами напряженность, которой он так и не смог понять…
Шанталь вздохнула, и по ее щеке скатилась слеза. Мэри даже испугалась: за всю свою жизнь она никогда не видела бабушку плачущей.
— Вам надо было поговорить с ним, grande-mère! Поговорить в открытую.
— Да, конечно, — согласилась Шанталь, и еще одна слеза пробежала по ее щеке. — Но вместо этого я ждала двадцать один год, чтобы получить наконец объяснение и обнаружить, что напрасно обвинила двух людей, которые значили для меня все на свете! И почему? Потому что они любили меня настолько, что любой ценой старались не огорчить.
— О господи, grande-mère, это все из-за того олененка! — вскричала Мэри, обнимая ее сухие хрупкие плечи. — Как печально!
— Как глупо! — поправила Шанталь, и в голосе ее появилась часть былой силы. — Как глупо было потерять столько времени! Не делай той же ошибки с Патриком, Мэри Клэр. Если ты хочешь прожить с мужчиной жизнь, не порть ее сомнениями и ревностью.
— Патрик сказал почти то же самое после того, как вернулся от Минны…
— И он был прав. Ревность может уничтожить самую крепкую любовь!
Мэри печально вздохнула.
— До этой ночи мы с ним много говорили, и, казалось, у нас появился какой-то шанс. Он попросил меня дать ему время, чтобы убедиться, что мы оба хотим одного и того же. Но сейчас… я просто не знаю! Когда мне было девятнадцать, я была готова ждать его всю жизнь; в свои тридцать лет я уже не так наивна чтобы думать, что это возможно.
— Ты его все еще любишь?
На этот вопрос, слава тебе господи, было просто ответить.
— Да, — сказала Мэри. — Я любила его всегда и всегда буду любить. Но боюсь, что он не испытывает ко мне подобных чувств…
— Патрик Мэйн обладает достаточной силой воли, совсем как его дед, и не надо его ни к чему принуждать. Если ты попробуешь торопить его, то навсегда потеряешь. — Шанталь откатила кресло назад, чтобы посмотреть в лицо внучки, и, взяв ее руки в свои, нежно пожала. — Надеюсь, что он заслуживает твоей любви, Мэри Клэр. Но единственный способ проверить это — дать ему возможность прожить без нее.
Лучше совета не придумаешь, решила Мэри вечером следующего дня, натягивая на себя шелковые чулки цвета утренней дымки. В ближайшие два часа у нее будет возможность проверить, способна ли она следовать совету Шанталь…
Дэвид обещал, что заедет за ней и обеими бабушками на лимузине и что в дом доставят цветы, которые можно будет приколоть к корсажам.
— Какой же он все-таки приятный человек! — мечтательно вздохнула Дороти, демонстрируя Мэри посланные им пурпурные орхидеи.
— Но не тот, кто нам нужен, черт побери! — пробормотала Шанталь, наслаждаясь тонким ароматом чайных роз.
Для Мэри Дэвид заказал гардении — два роскошных цветка, которые она приколола к высоко взбитым волосам. На шее у нее сверкали фамильные жемчуга семьи Дюбуа, одолженные ей бабушкой ради торжественного случая. Драгоценности и цветы — вот все, что требовалось к такому платью, которое было на ней.
— О! — только и смог сказать Дэвид, когда она спустилась в гостиную незадолго до семи.
Мэри была не совсем уверена, правильно ли расценила это восклицание, но на помощь ей пришла Дороти.
— Ты выглядишь просто великолепно, Мэри, дорогая, просто великолепно! — вскричала она. — Ты затмишь там собой всех женщин, нечего даже и сомневаться!
Шанталь, которая настолько окрепла, что покинула инвалидную коляску и ходила теперь, опираясь на палку, одобрительно потрепала внучку по щеке и прошептала:
— Сегодня тебе привалит счастье. Только не испорть весь эффект, отираясь с томным видом по углам лишь из-за того, что он танцует с кем-то там еще, кроме тебя, Мэри Клэр. Иначе ты можешь с тем же успехом оставаться в фартуке на кухне.
Один Патрик никак не мог прокомментировать ее наряд, ибо отбыл сразу после шести, чтобы захватить Минну Стар и доставить ее на банкет, где она должна была встречать гостей.
Может быть, это и к лучшему, с кривой улыбкой подумала Мэри. После их последней встречи он пребывал в таком настроении, что вполне мог бы сказать ей, что она выглядит как дохлая рыба, которую Марат недавно вытащил из реки.
9
Ежегодный банкет традиционно устраивался в здании мэрии — старинном особняке с шестью белыми колоннами. Огромный холл с мраморным полом уже был переполнен цветами, музыкой и гостями к тому времени, когда лимузин остановился перед массивными входными дверями.
Первым человеком, которого увидела Мэри, была, разумеется, Минна. Ее трудно было бы не заметить и среди тысячи людей, не говоря уже о тех двух сотнях, что собрались здесь сегодня вечером. Закутанная с ног до головы в переливающуюся золотом парчу, она, по весьма предвзятому мнению Мэри, больше всего напоминала карикатуру на египетскую мумию.
