Глория Беван - Шаг в будущее
– Диэнн спешила.
– Да уж! – Пол пожал плечами и сел в «ягуар». – Хорошая девочка Диэнн. – Они тронулись. – Даже если время от времени ею овладевают забавные идеи.
Его тон подразумевал, что Диэнн всего лишь довольно забавный ребенок, но пронизанный болью голос девушки с тревожной настойчивостью докучал Луизе. Она знала, что Диэнн уже не ребенок, а женщина, переживающая муки любви, которая не складывается. Слишком молодая и неопытная, чтобы попытаться скрыть свои чувства, она мучилась дикой безрассудной ревностью.
«Нас таких двое», – уныло думала Луиза, когда они ехали по обсаженным деревьями дорогам. Но в душе она ощущала боль. После приезда в Керикери они с Диэнн провели вместе много счастливых часов. Из всех родственников в городке Диэнн была самой близкой. Луиза сразу прониклась симпатией к юной кузине и до сегодняшнего дня считала, что Диэнн чувствует то же самое. Теперь все изменилось. Возможно, после возвращения она постарается убедить Диэнн, как мало ее интересует общество Пола. Возможно. Но как объяснить, что она просто ухватилась за столь безрассудный шанс спастись от собственной безысходности?
Пол ехал быстро, и скоро сады цитрусовых остались позади, по обе стороны шоссе тянулись зеленые пастбища, на которых паслись овцы. На дороге попадались лесовозы и длинные трейлеры для перевозки скота. Если бы не настроение, грустно думала Луиза, она бы наслаждалась поездкой, просила бы остановиться в маленьких городках, время от времени мелькавших по обочинам шоссе.
Пол беспрестанно говорил, главным образом о себе и своих делах, а Луиза постаралась забыть свое отчаяние, сосредоточившись на его словах. Постепенно она пришла к выводу, что у Пола довольно пестрый жизненный путь. Единственный ребенок, боготворимый богатыми родителями, владельцами обширного овцеводческого хозяйства на просторах сурового ландшафта Южного острова, он получил превосходное образование, хотя, как весело заметил сам, его не научили, как заработать на жизнь. Однако все это не имело значения – тогда. Позднее овцеводческое хозяйство на Южном острове было продано, и родители переехали в более теплый климат севера.
– Когда старик умер, у меня был жуткий шок! – Глаза Пола следили за дорогой. – Можете поверить? Он все спустил – потерял на фондовой бирже! Денег едва хватило на оплату долгов, и только. Полагаю, именно это вскоре и убило маму и еще переживания за меня. Зря беспокоилась. – Внезапно он снова повеселел. – Я могу позаботиться о себе! Нужна только удача, – Пол как-то странно посмотрел на Луизу, – и немного того, что она приносит. Каждый живет как может, более или менее.
«Более или менее?» – Луиза припомнила раритетный «рено», гвоздь парада автомобилей Керикери, и новую модель «ягуара», в которой путешествовала. Впрочем, такому отношению Пола к богатству и имуществу можно найти объяснение. Возможно, молодому человеку, воспитанному в богатстве без мысли о том, что когда-либо придется зарабатывать на жизнь, такие вещи казались само собой разумеющимися.
Они приближались к провинциальному городку, расположенному среди обширных пастбищ.
– Кайкохе, – сказал Пол, тормозя на главной улице с современными магазинами и зданиями. – Подождите меня, – обратился он к Луизе. – Загляну в пару магазинов. Скоро вернусь.
Пол возвратился через несколько минут с двумя большими бумажными мешками.
Постепенно широкие пастбища сменились лесистыми холмами. «Ягуар» петлял вверх по дороге, чайное дерево и папоротник на обочинах были покрыты красной пылью шоссе. Далеко внизу, в овраге, солнечный свет полировал зеленые стрелы местного льна.
Луиза была благодарна Полу за его бесконечные излияния, пусть они и отдавали самодовольством. Она слушала вполуха, как он описывает покупку и восстановление старых автомобилей, которыми увлекался, развлечения в различных провинциальных городах, гонки и шоу, сравнивает различные кабаре в городах Новой Зеландии. О своей работе на ферме Пол упоминал скупо. Но какое это имеет значение, подавленно думала Луиза, раз она избавлена от усилий поддерживать беседу, оставлена наедине со своими мыслями?
Вот не думала, грезила Луиза, что бывает такая любовь. Боль, неописуемая, непреходящая тоска. Труднее всего вынести ощущение предательства и понимание того, что для Фергуса она ничего не значит. Она глубоко и безвозвратно влюбилась, а он… Впрочем, Фергус не говорил о любви, не давал обещаний. Собственное своенравное сердце позвало ее к светлому счастью, которое, как она теперь узнала, было столь же иллюзорным, как лужи на дороге, созданные отблесками солнца на раскаленном асфальте. В памяти с мучительной ясностью вдруг возникли слова песни, которую Кери пела под рыдания своей гитары:
Он не откроет тебе, поверь,
во Вселенную тайную дверь.
Они проезжали великолепные пейзажи, но Луиза не могла оценить их красоту из-за застилающей глаза пелены слез.
К счастью, Пол не обращал внимания на задумчивость своей спутницы. Или вообразил, что она тихоня, хороший слушатель, так необходимая ему благодарная аудитория.
Теперь они спускались по ущелью, прорезавшему высокие холмы, где сквозь плотный кустарник виднелись серые скалы. За поворотом им встретилось стадо домашних животных, бредущее по пыльной дороге и заросшей папоротником обочине. Погонщики на крепких пони с помощью обученных овчарок согнали скот в сторону, и «ягуар» на малой скорости прополз мимо. Потом они неслись по пустынной дороге мимо серебристого водопада, который падал дождем брызг через нависающие лапы папоротника в петлявшую далеко внизу реку.
Солнце было почти в зените, когда они свернули на проселочную дорогу среди холмов, и Пол остановился у широких ворот.
– Приехали! – Он вышел открыть ворота, затем вернулся, чтобы натянуть тяжелый провод на неказистый столб забора.
– О! – Луиза с трудом скрыла удивление, поскольку видела только холмы и расчищенные загоны с пасущимися черными бычками. – Это ферма? – неуверенно спросила она, оглядываясь в поисках помещений для дойки, стрижки и содержания овец.
Пол покачал головой:
– В этой части страны в основном разводят бычков на мясо. Хотя у меня есть несколько сот овец.
Они поехали по ухабистой дороге в сторону холма. Луизе пришлось цепляться за выступ окна, чтобы удержать равновесие, поскольку они натыкались на торчащие из земли корни деревьев и полускрытые под огромным слоем пыли валуны.
– Почти приехали, – сообщил Пол. – Сразу за пригорком! Там, – они перевалили через вершину, – мое пристанище.
Луиза глядела с крутого склона на обширные огороженные пастбища в долине. В поле зрения была только одна постройка – аккуратный деревянный дом с красной крышей за целым строем высоких сосен макрокарпа.
