Нэнси Грин - Тайные узы
Трейси подняла на него полные боли глаза. Он смотрел на нее, ожидая ответа.
— Чего ты хочешь, Джон?
— Я хочу, чтобы ты была рядом, Трейси.
И словно все вдруг перевернулось внутри нее. Как будто он произнес заветные слова, открывающие ворота в ее сердце.
Разум ее еще пытался сопротивляться. Но эмоции прорывались наружу, мешая сосредоточиться и рассуждать здраво. Вся эта борьба отражалась на ее лице.
Джон видел это, понимал, что в данный момент решается его судьба.
— Хорошо. — Трейси вздохнула, отвела глаза. — Пойдем.
Они молча вышли из клуба.
Теплый ветерок тут же подхватил их в свои объятия, кружась вокруг, словно пытаясь сблизить их. Легкая дрожь пробежала по телу Трейси.
— Замерзла? — заботливо поинтересовался Джон.
— Нет… — пробормотала она. — То есть… немного.
Он обнял ее за талию, и, ощущая тепло его руки, она вдруг почувствовала некое успокоение. Она поняла, что произойдет сегодня ночью.
Трейси предполагала, что это будет лишь один раз. Потом он вернется к своей фотомодели, а она — в свою жизнь. Но вдруг отчетливо осознала, что такой шанс может больше не представиться. И она вдруг не захотела его упускать.
Они вошли в отель, в котором она остановилась. Взяв ключ от номера, Трейси приблизилась к Джону, стоявшему неподалеку.
— Пойдем? — Она подняла на него вопросительный взгляд, пытаясь понять, не передумал ли он.
— Да, — ответил Джон.
И глаза его не отпускали ее, притягивая словно магниты, заставляя стоять и смотреть на него, забыв обо всем на свете.
Открылась дверь лифта, запуская веселую компанию. Услышав шум, Трейси вздрогнула, отвела взгляд, развернулась и направилась к лестнице. Она не оборачивалась, зная, что Джон идет за ней.
Руки ее дрожали, когда она открывала дверь номера. Сердце трепетало, когда она вошла в темную комнату, слыша за собой тихие шаги Джона.
Трейси остановилась. Он замер у нее за спиной.
Еще мгновение — и она почувствовала его разгоряченное дыхание на своей нежной коже. Еще миг — и его губы ласково припали к ее шее.
Трейси застонала.
— Что мы делаем, Джон? — умоляюще спросила она. — Что мы делаем?..
— Молчи, — прошептал он, целуя ее, пробираясь выше, покусывая мочку ушка.
— Но это же неправильно, — едва слышно, срывающимся от еле сдерживаемой страсти голосом проговорила она.
— Молчи…
Он развернул ее к себе, обхватил руками ее лицо. Даже в темноте она видела желание, ярким пламенем полыхающее в его глазах. И жаркая волна прокатилась по ее телу, подталкивая ее навстречу ему, человеку, который заставил окончательно и бесповоротно капитулировать ее сердце.
Он покрывал поцелуями ее лицо. Трейси дрожала, точно в лихорадке. Она из последних сил пыталась последовать голосу разума. Но его губы припали к ее губам — и все разумные мысли тут же вылетели из ее головы, точно их там никогда и не было.
Трейси приоткрыла губы, впуская его язык, который тут же столкнулся с ее языком, ведя свою игру, от которой огненный шар, зародившийся внутри нее, становился все больше, поднимаясь вверх, готовый в любой момент излиться расплавленной лавой.
Его руки коснулись бретелек ее платья, спуская их. И Трейси не заметила, как ее наряд из легкого струящегося материала спустился к ее ногам.
Лишь прохладный воздух заставил ее вздрогнуть и осознать, что она почти полностью обнажена. Если, конечно, не считать бюстгальтера без бретелек и крохотных ажурных трусиков темно-синего цвета.
— Боже, как же ты красива, — пробормотал Джон, обнимая ее, прижимая к себе, чувствуя, как ее дрожь передается ему.
Трейси не могла больше ждать. Молча отстранившись от него, она взяла его за руку и повела в спальню.
Им не нужно было включать свет. Достаточно было мерцающего лунного полумрака, захватившего комнату.
Остановившись, Трейси развернулась к Джону. Теперь она находилась напротив него. Руки ее потянулись к пуговицам его рубашки. Его руки обняли ее, нащупали застежку бюстгальтера и расстегнули ее. Красивое кружево упало на пол. Еще секунда — и рубашка полетела туда же. Трейси взялась за ремень на его брюках.
Избавившись от нижней части одежды, он мягко подтолкнул ее к кровати, опрокидывая на шелковое покрывало. Прохлада постельного белья захватила разгоряченную кожу Трейси в свои объятия.
Джон не позволил ей опомниться. Он лег рядом, продолжая исследовать ее красивое полуобнаженное тело. Его поцелуи разжигали желание внутри нее, от его прикосновений словно тысячи электрических разрядов пронзали ее, заставляя трепетать каждую клеточку.
Он нежно коснулся губами темно-розового соска, его язык, словно провокатор, начал свою игру, заставляя Трейси выгибаться навстречу этой сокровенной ласке.
— Я больше не могу! — простонала она.
Но он не слушал ее. Его поцелуи спускались все ниже по ее плоскому загорелому животу, продвигаясь к кружевному треугольнику…
Джон замер. Подняв голову, он посмотрел на Трейси. Ее глаза полыхали едва сдерживаемой, переполняющей ее страстью. Он понял, что она уже на грани.
Аккуратно сняв с нее трусики, он нежно поцеловал низ ее живота, чувствуя, как вся она содрогнулась от этого чувственного прикосновения.
— Я хочу тебя, — прошептала она.
И он знал, что это правда, потому что тело ее, точно хорошо настроенная скрипка, отвечало на его умелые действия, исполняя красиво звучавшую в их сердцах мелодию, которая объединяла их в этот момент.
Джон лег на нее, медленно вошел, чувствуя ее мягкое лоно…
Трейси задрожала. Возможно, она не была такой уж опытной в сексе. Но ему это было и не нужно. Одно то, что она трепетала в его объятиях, стонала и извивалась под его ласками, доставляло ему небывалое наслаждение.
Они словно зависли на одной волне. А их взлеты и падения были в унисон…
Когда все вокруг осветилось фейерверком чувственных ощущений, оба замерли, словно придя в себя и удивляясь тому, что такое чудо возможно.
Джон скатился и лег рядом. Он еще тяжело дышал, грудь его вздымалась, и казалось, что слышны гулкие удары его сердца.
Трейси все еще чувствовала в себе отголоски только что пережитого оргазма. Мышцы ее нервно сжимались и разжимались, заставляя ее вздрагивать каждый раз, когда это происходило.
Она повернула голову в его сторону и посмотрела на него широко распахнутыми глазами.
— Мне показалось, что мы знакомы целую вечность, — удивленно прошептала она.
Он ничего не ответил, неожиданно осознав, что мысли их, так же как и тела, едины. И от этого ему стало страшно. Он вдруг понял, что любит ее, эту женщину. И неожиданно испугался того, что еще недавно мог ее потерять.
