Стефани Винтер - Неподходящее знакомство
– А? – Он обернулся.
– Мне не нужен лимузин с шофером, чтобы добираться сюда, – сказала Джозефин. – Я могу делать это самостоятельно.
– Он скоро будет здесь, – ответил Дуглас. – Но если тебе так хочется, тогда это в последний раз.
– Да, хорошо. – Она помолчала, потом неуверенно продолжила: – И еще одно. Меня вчера неожиданно задержали, и я никак не могла предупредить тебя. Так, может быть… может быть, мы обменяемся контактными телефонами… ну, на случай непредвиденных обстоятельств, а?
Он так удивился, что его брови взлетели до самой линии волос.
– Но мне казалось, что ты именно этого и пытаешься избежать всеми силами, разве нет?
Джозефин отвела глаза.
– Да, конечно, но мы с тобой оба занятые люди. Всякое может случиться. Я не хочу никакого недопонимания в этом вопросе. Только телефонные номера, – поспешно пролепетала она. – Никаких других личных подробностей, естественно.
– Естественно, – иронично ответил Дуглас. – И только на экстренный случай. Хорошо.
Когда он ушел, Джозефин еще какое-то время лежала на кровати, размышляя над его словами, вспоминая интонации. Трудно сказать, что он уступил с легкостью и удовольствием. Скорее она вырвала это согласие. Похоже, ему понравилась мысль вести «раздельные» жизни и оставаться свободными и независимыми.
Но ведь и мне тоже, напомнила она себе. И, между прочим, я же не спросила, откуда он прилетел… А он не поинтересовался, почему я задержалась. Это своего рода взаимное доверие, разве нет?
Удастся ли мне когда-нибудь узнать, достоин ли он этого доверия? – вздохнула Джозефин.
– Не понимаю, милая, что с тобой творится, – раздраженно произнесла Саманта. – Мы осмотрели не меньше дюжины квартир, а от тебя ничего не возможно добиться. Ты здорова?
Джозефин, все еще переполненная чудесными воспоминаниями о позапрошлой ночи, вздрогнула и пришла в себя.
А Саманта между тем продолжала:
– Тебе уже пора самой заняться поисками подходящего жилья…
Джозефин нетерпеливо перебила:
– Не понимаю, о чем ты, Сэмми. Ты прекрасно знаешь, что у меня есть дом.
– Ну да, крохотулька-недомерок. Подходящий только для одинокой женщины.
– Надеюсь, ты еще не забыла, что я не замужем.
– Не волнуйся, не забыла. Хотя считаю, что тебе пора бы уже подумать о смене своего положения.
– Спасибо, дорогая, за совет, но я вполне довольна моим, как ты выражаешься, положением и не собираюсь менять его. И должна заметить, что именно твой пример окончательно убедил меня в этом. Что касается квартиры… пожалуй, та, что мы видели в центре, понравилась мне больше всего. И еще, наверное, часть дома в Саутгроув.
– Нет, милая, я не согласна. Дом показался мне довольно мрачным. А вот в центре… да, думаю, если ничего лучшего не найдется, то остановлюсь на этом варианте.
– Не понимаю, зачем тебе нужна именно я. Почему ты не посоветуешься с Гарри? – промямлила Джозефин.
– Он всегда согласится с моим выбором, – отмахнулась Саманта. – Что это ты так вдруг озаботилась его чувствами? Уж не понравился ли он тебе?
– Вот уж нет, – возмутилась младшая сестра. – Только этого еще не хватало! Просто странно, что ты игнорируешь его мнение.
– Не волнуйся за него и за его чувства. Гарри в состоянии сам о себе позаботиться.
– Ну, тебе виднее, – уступила Джозефин, которой было глубоко наплевать на любовника сестры. Ей только хотелось поскорее закончить с едой, выпить кофе и уйти, предоставив Саманте продолжать поиски самостоятельно.
Но та продолжала возбужденно обсуждать осмотренные сегодня квартиры, потом перешла на рассказы о своей работе и будущем журнале. Он будет называться «Моды и годы» и охватит все возрастные категории читательниц – от тинейджеров до старушек. Наконец она устала, бросила салфетку на стол и сказала:
– Закажи мне кофе, милая, пожалуйста, пока я попудрю нос.
Оставшись в одиночестве, Джозефин сделала знак официанту и погрузилась в размышления.
Она была рассеянна и неразговорчива, потому что смотрела квартиры так, словно выбирала жилье не для сестры, а для себя и Дугласа. Мысленно прикидывала, как расставит купленную вместе с ним мебель, какие занавески повесит на окна, какого цвета ковры расстелет в гостиной и спальне. Как будет выглядеть комната, в которой они с Дугласом сядут вечером перед телевизором. Словом, каким будет дом, в котором они проведут вместе всю свою жизнь…
Я не имею права думать о таких вещах, яростно напомнила она себе. Это не только глупо и беспочвенно, это в высшей степени опасно. Потому что совершенно не то, что мне необходимо.
А во всем была виновата позапрошлая ночь. Ночь, которая буквально изменила все ее существо. Ночь, о которой можно только мечтать… Воспоминания о которой заставляли ее дышать часто-часто, как после долгого бега…
Приехав в дом 21 по Нортвэй-роуд, Джозефин обнаружила, что Дуглас уже ждет ее с нескрываемым пылом и нетерпением. Она сразу кинулась к нему, в его объятия, приоткрыв губы, мечтающие о жгучих поцелуях.
В этот раз у них не было времени не только на разговоры, но даже на то, чтобы медленно раздеться. Они опустились тут же на ковер, срывая друг с друга одежду, и соединились, не медля ни секунды.
Их близость оказалась слишком страстной и яростной и окончилась слишком быстро. Она кончила почти в ту же минуту, когда он проник в нее, а он содрогнулся в судороге оргазма на несколько секунд позднее.
Потом они долго лежали, потрясенные силой взаимного стремления, не зная то ли плакать, то ли смеяться. Еще позже Дуглас отнес ее в спальню, опустил на чистые простыни и принялся творить любовный шедевр – медленно, мягко, с поцелуями легкими и нежными, как пух, искушая и соблазняя, и постепенно подводя к вершине наслаждения, и позволяя отступить, и снова толкая вперед, и опять отпуская, пока она ни застонала, моля об освобождении и утолении.
После они сразу же уснули, исчерпав силы. Но когда только-только забрезжил рассвет, Джозефин проснулась, ощутив, как его руки опять начали упоительный танец любовной ласки.
Это была самая лучшая, самая потрясающая ночь в моей жизни, думала она, вздрагивая всем телом. Зато утреннее расставание обернулось настоящим кошмаром. Для нее, по крайней мере.
Она и не представляла, что будет так нуждаться в нем, и не только из-за секса. Ее чувство к Дугласу становилось все сильнее. И это тревожило ее.
Потому что Джозефин не знала, что Дуглас испытывает по отношению к ней. О, конечно, он наслаждался их близостью – это было очевидно. Он получал не меньшее удовольствие от ее тела, чем давал ей.
Но, похоже, Дуглас принял ее строгие ограничения, поскольку ни разу даже не дал понять, что желает чего-то большего. А это уже начинало раздражать. Потому что с каждой их встречей Джозефин все больше хотелось поговорить с ним на самые разные темы, рассказать, как прошел ее день, узнать, как складывался его, чем он занимался.
