Карла Кэссиди - Всего лишь миг
Эди кивнула, облегченно вздохнув, а бабушка взяла у нее таблетку, сунула ее в рот, и слышно было, что она ее проглотила.
– А теперь рассказывай сказку, – потребовала старушка.
Клиф медленно шел по больничному коридору, сам не понимая, что его туда привело. Может быть, он хотел еще раз увидеть бабушку, попрощаться с ней? С Эди он уже мысленно распрощался.
Клиф принес бабушкины любимые отбивные. Право, смешно. Старушка не имеет понятия, кто он такой. Сперва считала, что он сексуальный маньяк и пришел подсматривать за ней, затем решила, что он сын какой-то Бесси, но, несмотря на все это, она оставила неизгладимый след в его душе. Клиф восхищался ее чувством собственного достоинства и пылким темпераментом, догадывался о ее любящем сердце – все эти черты она передала своей внучке. И благодаря им Клиф сумел в конце концов посмотреть в лицо горю, причиненному уходом Кэтрин, и превозмочь его. Видимо, подумал Клиф, я решил сделать бабушке своего рода благодарственный визит за ту лепту, которую она внесла в мое исцеление.
Клиф задержался перед дверью – из палаты доносился знакомый голос. Эди! Черт подери, он вовсе не хотел с ней встречаться. Он не был к этому готов. Он надеялся, что она еще дома.
Клиф переминался с ноги на ногу, не зная, что ему предпринять. И пока он стоял в нерешимости, до него долетели слова Эди:
– Мы будем жить втроем в большом-пребольшом доме, и у вас будет своя собственная комната.
– И на обоях фиалки, – сонно проговорила бабушка. – Я люблю фиалки, а ты?
– Да, своя комната с фиалками на обоях, – согласилась Эди. – И каждое воскресенье я буду готовить отбивные. И мы будем сидеть с вами на задней веранде, а Клиф будет косить лужайку.
– А я что буду делать? – спросила бабушка.
– Вы будете играть с правнуками.
– Ах, как хорошо! Ты рассказываешь такие чудесные сказки, – с нежностью сказала бабушка.
У Клифа сжалось сердце. Да уж, сказка что надо! Дом, лужайка, дети… Нужно остановить Эди. Нужно, чтобы она поняла: он ничего не обещал. Эди сказала, будто понимает, что он не может дать ей ничего, кроме одного-единственного мига страсти.
Клиф повернул обратно и выбежал из больницы. Сегодня… сегодня вечером он должен сказать Эди, что для них нет будущего, что это была ошибка. Ему тяжело причинять ей боль, но это целительная боль, так бывает, когда вскрывают нарыв. Как он мучился, что потерял Кэтрин, а и эта рана зажила. Но потеря доверия, потеря веры в то, что любовь побеждает все, – эта рана не заживет никогда. Он лишился душевной простоты. И, что самое ужасное, у него было чувство, что с Эди произойдет то же самое по его вине.
Не успела Эди свернуть на улицу, ведущую к дому, как поняла: что-то случилось. Повсюду стояли полицейские машины, а перед подъездами, закутанные в шали и халаты, толпились соседи, которых она не видела месяцами.
Эди припарковала машину и поспешила к собственному дому, где, оживленно переговариваясь, стояли Роза и еще несколько жильцов.
– Эди, лапонька, вы пропустили самое интересное, – приветствовала Роза. Ее лицо от возбуждения стало одного цвета с ее алым капотом.
– А что случилось? – спросила Эди, но она и сама догадалась: наблюдение, которое вел Клиф, увенчалось успехом.
– Было самое начало одиннадцатого, когда вдруг к складу с треском подкатил целый миллион полицейских машин. – Роза указала на строение, из которого в это время выходили несколько полисменов.
– Никакого миллиона машин там не было, – прервал ее Берти Уэстфал, семидесятилетний старик, живущий на третьем этаже. Эди постаралась скрыть улыбку. На Берти поверх пижамы был накинут пиджак, на ногах – кожаные туфли. Сверкающая лысина то и дело загоралась красным светом от полицейской мигалки. – Было всего шесть. Я их сосчитал. Ровно шесть.
– Ну а казалось, что миллион, – продолжала Роза, бросив на Берти сердитый взгляд. – Сирены выли, мигалки вертелись. Машины остановились с жутким скрежетом, и все полицейские выскочили оттуда с пистолетами в руках.
– Не было у них пистолетов в руках. Я сам видел. Я смотрел с самого начала, и не было у них в руках пистолетов, – протестовал Берти.
Роза фыркнула от возмущения.
– Они взяли рупор и велели тем людям, что были в доме, поднять руки и выходить. Уж с этим вы спорить не станете?
– Эта штука называется ревун, а не рупор, – поправил ее Берти.
– Вы хотите сами все рассказать? – спросила Роза, упираясь руками в массивные бедра и испепеляя его взглядом.
Берти пожал плечами.
– Вовсе нет. У вас хорошо получается. Валяйте дальше.
Эди подавила смешок, а Роза продолжала:
– В общем, полицейские арестовали целую кучу людей и. увезли полный фургон наркотиков. – Роза с довольным видом посмотрела на Берти: ей все же удалось по-своему довести историю до конца.
– Да, действительно, страшно интересно, – сказала Эди, стремясь поскорей подняться наверх, к Клифу. Он, конечно, рад, что все прошло так хорошо. Они отпразднуют это… У нее есть где-то бутылка шампанского. Шампанское, свечи, любовь… Это будет памятная ночь.
Попрощавшись с соседями. Эди чуть не бегом взлетела к своей квартире. Клифа не было. Видеокамера, снаряжение, бинокль – все исчезло, точно было плодом ее воображения.
Ясно, что он ушел, сказала себе Эди. Он же полицейский. Он играл главную роль в этой акции с наркотиками. Эди села на диван, расстроенная, хоть разум и нашел объяснение отсутствия Клифа. Конечно же, ему надо было сразу отправиться в полицейский участок, мало ли что там потребуется. Клиф не может сейчас болтаться здесь и участвовать в празднестве. У него еще куча работы. Мы устроим праздник завтра, подумала Эди, поднимаясь, и пошла искать вино в кухонных шкафчиках. Ей понадобилось немало времени, чтобы обнаружить пыльную бутылку шампанского. Она даже не помнила, когда купила ее. Эди сдула пыль и сунула бутылку в холодильник.
Если честно, Эди была огорчена тем, что акция закончилась. У Клифа нет больше причин бывать в ее доме. Он не будет сидеть у окна, когда она ляжет спать. Но это неважно, все в порядке, утешала себя Эди. Теперь, когда я буду ложиться спать, он станет дожидаться меня в постели. Мы будем рядом. Конец его работы в моей квартире вовсе не означает конца наших отношений. То, что мы успели построить вместе за эту неделю, не должно быть перечеркнуто из-за того, что Клиф перестанет приходить сюда по делам службы.
Он придет завтра, убеждала себя Эди. Он придет, и мы отпразднуем вдвоем его успех. О да, это еще только начало. Эди обняла себя руками. Она была счастлива.
Глава девятая
– Я не верю своим глазам. – Уолт с любопытством глядел на Клифа. – Ты почти похож на человека.
