Лесли Ламберт - Неизменный жребий
Корнелия потрясла головой, чтобы избавиться от назойливого жужжания в голове. Но мысли и не думали куда-то деваться.
«Напьюсь, — в отчаянии решила она, — приеду домой — и напьюсь. Надоело. Все это уже утомило, вот только где взять разнообразия?»
— Корнелия, — нарушил неловкое молчание Клиффорд, который мучился, не слишком ли он торопит события, не позволил ли он себе лишнего, поправляя волосы спутнице, — расскажи мне о своей семье.
— А что вы хотите про нее знать?
— О господи. Да все. То есть все, что ты сама сочтешь нужным про нее рассказать.
— Думаете, нам это как-то поможет?
— Поможет в чем?
— Пережить осаду, — грустно улыбнулась Корнелия.
— Не нужно смотреть на вещи так мрачно, — посоветовал Клиффорд.
— Я стараюсь изо всех сил, но получается плохо. Значит, Кора. У меня есть сестра, и она учится в колледже. Она очень милая и красивая. Может быть, чуть более тихая, чем надо… Но я думаю, что все у нее еще впереди.
— Она чем-нибудь увлекается?
Корнелия покачала головой:
— Пока ничем особо не выделяется. Но рэп не слушает, с безумными дредами не ходит, пирсингом не обкалывается… Уже хорошо.
— Понятно. А ваши родители?
— Отец занимается ценными бумагами, мама — по юридической линии… Много работают. Но семейный ужин в пятницу — это святое для них… Ну и к тому же мама пытается уделять Коре достаточно времени.
«Лучше бы она этого не делала», — мысленно добавила Корнелия.
— Кажется, мы приехали.
— Да. Действительно. Мы на месте.
Клиффорд помог Корнелии выйти из машины.
На этот раз она не стала открывать дверь своим ключом. Официальный визит так официальный визит, пусть будет так. Корнелия позвонила в дверь. Дверь распахнулась перед ними мгновенно, будто под ней дежурили.
Мать на сей раз изменила своей привычке.
Нет, она выглядела не так, словно только что вышла из своего кабинета, где с надменным лицом распекала сотрудников. На ней было вечернее платье. Платье. Будто она собиралась на прием. Черное платье.
Корнелия подумала, что вечер не задался. Ей не удастся выглядеть элегантной на фоне своей матери. Она умудрилась выбрать платье такого же цвета… Это атласное произведение портновского искусства, должно быть, стоило немало денег. Оно было расшито стразами, весьма уместными в контексте данного фасона. Имелся даже небольшой разрез сбоку платья. Корнелия с отчаянием поняла, что просто потеряется на фоне матери, — неужели та неделю готовилась к «исторической» встрече?
— Добрый вечер. — Улыбка матери Корнелии была ослепительна. Ни дать ни взять идеальная жена и мать семейства.
— Привет, мам, — пробормотала Корнелия. Она ощущала себя, как будто ей было пять лет. — Мама, познакомься, это… Это Клиффорд. Клиффорд Стафф. Я о нем вам…
— Клиффорд! Вы не представляете, как я рада вас видеть! Корнелия столько о вас рассказывала! Очень рада наконец-то познакомиться.
Клиффорд протянул ей цветы. Белые каллы. Изысканный букет. Джентльмен… М-да.
— Миссис Картер, я тоже рад встрече с вами. С вашей стороны было очень любезно пригласить меня разделить с вами ужин.
Корнелия выразительно закатила глаза. Кроме зеркала в холле, этого ровным счетом никто не заметил. Разве они на приеме у королевы Виктории? Сколько можно расшаркиваться? Клиффорд, конечно, на высоте, но… Он был бы мил ей куда больше, если бы говорил на ее языке, а не расточал любезности маме. И, о господи, если уж нам сегодня опять не удастся поесть как следует (вегетарианский ужин!), то, может, они хотя бы сядут за стол? Корнелию почему-то ноги не держали.
Клиффорд извлекал из золоченого пакета бутылку дорогого французского вина.
Хорошо, успокойся. Откуда столько волнения? Это всего лишь ужин. Несколько часов позора — и все вновь будут свободны. Клиффорд предупрежден о причудах ее семейства… хотя и не в полной мере. Разве ей есть дело до того, понравится ему в ее родительском доме или нет?
Почему она волнуется так, словно этот зеленоглазый брюнет и в самом деле что-то значит для нее?
Но ей было дело.
— Корнелия, поставь цветы в воду. Прекрасный галстук, мистер Стафф…
— Клиффорд.
— Ты слышишь? Поторапливайся. Клиффорд, проходите, мой муж и моя дочь уже ждут в гостиной, а стол давно накрыт.
— Мы торопились изо всех сил, — заверил Клиффорд.
Мать величественно повернулась и церемонно поплыла в гостиную. Корнелия ощутила незаметное дружеское пожатие. Она взглянула на Клиффа. Тот подмигнул и пригладил темную непокорную прядь, упрямо лезшую на его висок.
Отец был в одном из своих парадных костюмов. Кора, чьи волосы были заплетены во французскую косичку, сидела сложив на коленях руки. Она бросила быстрый взгляд на сестру. Ее длинное коричневое платье напоминало монашескую рясу, только без капюшона.
Итак, подумала Корнелия, мы все здесь в трауре. Черный, черный, серый, коричневый… Поистине праздник.
И тут до нее внезапно дошло: да это же каждый, как может, подчеркивает торжественность ситуации! Они встречают Клиффорда уже практически как ее жениха…
Черт знает что творится. С ума можно сойти. Что же делать?
Делать было нечего, кроме как сесть на стул, услужливо пододвинутый Клиффордом.
— Вина? — радостно провозгласила мать. — Кора, ты пьешь лимонад…
— Мама, — не выдержала Корнелия, — она уже не ребенок. От бокала вина ничего плохого не произойдет.
— Корнелия, не лезь.
— Предпочитаешь, чтобы она начала знакомство с алкоголем где-нибудь после школы? Может быть, лучше, чтобы это произошло на твоих глазах? И это было бы хорошее красное вино, а не мерзкие химические коктейли?
Мать сдалась. Случай беспрецедентный… хотя, возможно, повлияло присутствие Клиффорда:
