Маргарет Майо - Перечеркнуть прошлое
Глаза у него распахнулись и заблестели.
— Ты имеешь в виду…
— Да, — прошептала она.
— О, Лара. — Секунда, и он уже обнимал ее, губы жадно прильнули к губам, время остановилось. — Я понял, что люблю тебя, когда ты сломала руку, — заговорил он. — С той ночи в душе. На некоторое время бешенство овладело мной, но любовь… она никуда не уходила, просто туман застлал мне разум. Я обещаю, Лара, что никогда больше не обижу тебя, буду любить вечно и не дам повода усомниться в своей любви.
В улыбке Лары светились кротость и всепрощение.
— В тот раз мы зачали нашего ребенка.
Брайс недоверчиво насупил брови.
— Я всегда был осторожен.
— Только не в первый раз. — Ее улыбка продолжала сиять таинственным светом. — Мы оба были слишком нетерпеливы.
Брайс застонал.
— Я все помню. О господи! Когда я думаю, что мог тебя потерять, кровь стынет в жилах.
— Ты никогда больше не обвинишь меня в корысти и охоте за твоим богатством? — с тревогой спросила девушка.
— Нет! Никогда!
Дрожащими пальцами он коснулся ее рта, в приступе страсти Лара обхватила их горячими губами, и, когда Хелен и Вера просунули головы в дверь, молодые люди даже не заметили их.
Свадебная церемония проходила в доме Брайса. Невеста в пене белых кружев и жених в смокинге цвета слоновой кости были названы самой красивой парой Австралии. Мать невесты заливалась слезами счастья, впрочем, как и мать жениха, по такому торжественному случаю приехавшая из Новой Зеландии.
К Ларе подошла женщина лет пятидесяти, в лиловом шелковом платье.
— Многие девушки пытались окрутить его, — сказала она низким, завораживающим голосом, — но он выбрал вас. Должно быть, вы обладаете особенными качествами.
Брайс возник у Лары за спиной, властно обнял ее за талию и зашептал на ухо:
— Что говорит обо мне наша великолепная Глория?
— Вы — Глория?
Лара не могла скрыть удивление.
— Неужели Брайс не рассказывал обо мне? — искренне удивилась женщина.
— О, да, — ответила Лара, — но я представляла вас гораздо моложе и, по правде… ревновала к вам.
Глория рассмеялась.
— В этом весь Брайс.
Он повернулся к молодой жене.
— Ты никогда не говорила о ревности.
— У женщин свои секреты.
В голосе Лары послышались нотки превосходства.
Медовый месяц они провели на острове Гамильтон, а по возвращении Лара переехала в особняк мужа, который смотрит окнами на великолепную гавань Сиднея.
Лара знает, что будет очень счастлива, — так обещал ей муж, и она верила ему. А когда родятся дети, они наполнят дом любовью и смехом, чтобы он больше не выглядел слишком большим и пустым.
Лара по-прежнему привязана к маленькому домику и часто, когда Брайс на работе, приходит сюда посмотреть на лодки, качающиеся на волнах, и тихо напевает ребенку, быстро растущему внутри нее. Ребенку Брайса. Ее ребенку.
Она любит своего мужа, а он ее, и не проходит дня, а иногда и часа, чтобы он не напомнил ей об этом. Его деньги — пустой звук для нее, их жизнь богата любовью, что гораздо важнее.
Примечания
1
Дарлинг — дорогая (англ.).
