Пола Льюис - Лёд под солнцем
— Спасибо, дружище, — Гарольд на мгновение задержался у двери. — Ты случайно не знаешь, почему твой босс бегает от замужества, как черт от ладана?
— Не-a, — ухмыльнулся Том. — В первую неделю, когда я пришел сюда работать, она в буквальном смысле вылила на меня ушат холодной воды. Куда там холодной — просто-таки ледяной! Но мы все же поладили. Теперь мы друзья. Можешь себе представить — просто друзья, и никакого секса.
11
По пути к дому Крис Гарольд остановился у цветочного магазина. Бруно советовал ему подарить ей розы, но это было как-то уж слишком банально, и Гарольд выбрал букет тигровых лилий с нежными лепестками на длинных стеблях.
Дверь на его звонок отворилась почти мгновенно. Крис стояла в прихожей, все еще держа в руках сумку. Она нисколько не удивилась его появлению и сердито сказала:
— Я только что вошла и устала как собака. Чего тебе надо?
— Хотел подарить тебе вот это. — Гарольд протянул букет.
Лилии ей понравились, это было сразу видно. Однако она постаралась это скрыть:
— Подкупом занимаешься?!
— Послушай, зачем же опошлять все, что я делаю! — не выдержал Гарольд. — Просто они напомнили мне тебя — страстные и упрямые до черта.
— Находить слова ты умеешь…
Под глазами у Крис залегли синие тени, она тяжело оперлась о косяк двери. Гарольд вкрадчиво предложил:
— Знаешь, в самолете я читал книжку про беременность. Давай я поставлю цветы в воду, потом разотру тебе спину так, как там написано.
Растереть спину — это было бы божественно. Крис была совершенно измучена. Гарольд между тем продолжал:
— Я даже могу принести тебе стакан обезжиренного молока.
— А почему не маринованную свеклу или шоколадный торт?
Он бросил взгляд на букет в ее руках.
— Я где-то слышал, что лилии тоже съедобны.
Несмотря на неприветливый прием, Крис, конечно, была счастлива видеть Гарольда и потому сказала нарочито суровым тоном:
— Мое «да» тебе обойдется дороже, чем салат из лилий и молоко.
Пока Крис ходила переодеваться, Гарольд забрал у нее букет и отправился на кухню. Ставя цветы в воду, он заметил, что одна дверца шкафа соскочила с петель. Сбегав в подвал, он принес отвертку и клей, и когда Крис появилась в кухне, уже заканчивал работу. Крис по-прежнему была настроена иронически:
— Спасибо. Между прочим, в ванной течет кран, можешь и его починить. И телевизор сломался. Может, посмотришь, что с ним, раз уж ты здесь.
— После того как разотру тебе спину.
— Пытаешься стать незаменимым?
— А что, неплохая мысль, — заметил он. — В этом костюме ты сама похожа на тигровую лилию.
— Я совершила налет на Янг-авеню и оставила там все мои комиссионные.
Янг-авеню была одной из самых дорогих модных улиц в городе. Теперь на Крис была легкая куртка в ослепительных оранжевых, кирпично-красных и ярко-желтых тонах. Гарольд отломил одну лилию от стебля и прикрепил к ее волосам. Его пальцы скользнули по щеке Крис, и она шепнула:
— И как только у тебя это получается?
— Что именно, Крис?
Ну как ему объяснить? Она подняла глаза и встретила взгляд Гарольда, ласковый и смеющийся. Она ждала ребенка от этого высокого, красивого и на редкость сексапильного мужчины. И то, что, будучи практически на сносях, она все еще находила его сексапильным, только лишний раз подтверждало, насколько он притягателен. А может, она просто сдвинулась на почве секса?
— Ничего. И все сразу. Не знаю, — сердито отозвалась она.
Довольный ее ответом, Гарольд предложил:
— Пойдем-ка в спальню. По-моему, тебе лучше принять горизонтальное положение.
— Я не желаю заниматься с тобой любовью, — выпалила Крис.
— А я здесь не из-за этого, Крис. Все гораздо сложнее.
— Знаешь, я чувствую себя совершенным ребенком, — пожаловалась она и направилась в спальню, стараясь сохранять достоинство, насколько это вообще было возможно в такой ситуации. В спальне она сняла куртку, оставшись в батистовой ночной рубашке персикового цвета, и легла на бок лицом к стене, Гарольд принялся мягко растирать ей спину, пока не почувствовал, как расслабились мышцы. Через десять минут она уже спала.
Гарольд разделся, лег рядом и укрыл их обоих одеялом. Положив руку на живот Крис, он с пронзительной ясностью осознал, что готов сражаться не на жизнь, а на смерть за эту женщину и его будущего ребенка. Это и была жизнь с большой буквы.
Крис проснулась примерно через час с каким-то очень радостным ощущением. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, что источник этого ощущения дышит ей в спину. Как хорошо — не страшно и не одиноко. Правда, сейчас не три часа утра, поспешно напомнила она себе.
И, кроме того, она была голодна, как волк.
— Гарольд, — тихонько позвала Крис, оглядываясь через плечо, — я ничего не ела с одиннадцати утра даже за одного, не говоря уж о двоих. И мне требуется что-нибудь посущественнее, чем молоко.
Гарольд осторожно развернул Крис лицом к себе и поцеловал — нежно и страстно. Крис ответила — а что еще ей оставалось делать? Она сжала руками его плечи, затем скользнула пальцами вниз, к мускулистой груди. Как долго она его ждала, думала Крис, слишком долго. Гарольд распустил ее отросшие медные локоны и ласково поднес одну пушистую прядку к губам. Ему хотелось сказать: «Я люблю тебя. Люблю всей душой». Но он понимал, что сейчас не время. Еще рано.
Чмокнув ее в кончик носа, Гарольд предложил:
— Как ты смотришь на то, чтобы заказать на дом ужин из китайского ресторана?
— Это было бы чудесно…
В этот день Гарольд вернулся в отель рано. На следующий день он опять пришел к Крис, починил кран в ванной, отвез телевизор в ремонтную мастерскую, а на ужин приготовил свою фирменное блюдо — курицу с пряностями. В субботу они отправились обедать к Вивьен и Филиппу, а в воскресенье Гарольд посадил в саду Крис луковицы нарциссов и колокольчики.
— Я с ними ужасно запоздала, — сетовала Крис. — Но на Тома и так свалилась куча работы, мне было просто стыдно его просить.
Гарольд выкопал еще три лунки и посадил луковицы.
— Давай сегодня поужинаем в городе, — предложил он. — Сходим в новый ресторан, по которому все с ума сходят. Говорят, там изумительно готовят дары моря.
Луковицы высыпались из мешка.
— Тьфу, какая досада, — сказала Крис. — Если ты не против, я бы лучше поужинала дома.
— А я как раз против. — Гарольд присел на корточки.
— Знаешь, сейчас в любом платье я чувствую себя как бочка, — защищалась Крис.
— Дело ведь не в том, что ты не хочешь, чтобы тебя видели. Ты не хочешь, чтобы тебя видели со мной.
