Мэри Шрамски - Приговорен к любви
— Не торопись звонить. — Джефф приблизился на несколько шагов. — Молли, пойми, тебе нельзя продавать Пайн-Гроув.
Она попятилась.
— Джефф, уходи. И повесь на место мое объявление, иначе…
— Я пришел просить тебя, чтобы ты изменила свои планы. Молли, ты должна…
— Ни за что! — заявила она решительно.
Джефф подошел еще ближе.
— Видишь ли, Молли… — Он сделал глубокий вдох. — Молли, я вернулся ради тебя.
— Ты что, спятил? — Она посмотрела на него с искренним удивлением.
— Да, ради тебя.
Она вдруг почувствовала головокружение, и слезы снова подступили к горлу.
— Мне надо многое тебе объяснить, — продолжал Джефф. Он усадил ее на стул и сел рядом.
Молли отрицательно покачала головой. Потом, потупившись, пробормотала:
— Я не желаю с тобой разговаривать.
Она старалась не смотреть на него. Когда же наконец-то подняла глаза, увидела, что Джефф смотрит на нее как-то очень странно.
— Ты в порядке? — спросила Молли. — Я никогда не видела тебя таким…
— Я в полном порядке. Вернее, буду в порядке, когда скажу тебе все, что хочу сказать.
Сердце Молли забилось быстрее. Джефф же заглянул ей в глаза и тихо сказал:
— Если ты сейчас не готова выслушать меня, можно немного подождать. Но ты должна обязательно выслушать…
Молли пожала плечами. Пожалуй, не случится ничего страшного, если она позволит ему сказать то, что он хочет. Зато тогда он уйдет, и она больше никогда его не увидит.
— Говори, только поторопись. У меня множество дел.
Джефф судорожно сглотнул. Ему ужасно хотелось обнять Молли и прижать к груди, но он понимал, что должен сдерживать себя.
Собравшись с духом, он заговорил:
— Я был редкостным болваном. Я старался жить так, как требовал мой отец. Вернее, так, как он требовал много лет назад.
Джефф откинулся на спинку стула и задумался. То ли он сказал? Да-да, именно то, что хотел сказать. И теперь он наконец-то был честен перед самим собой и перед Молли. Но полюбит ли она его снова?
— Молли, я не посылал бумаг о лишении тебя права собственности.
— Но твоя компания владеет банком в Грейнджере. А ты мне об этом никогда не говорил.
— Вот поэтому я и оставил службу. Я предложил Банкрофту другой план, но старика он не заинтересовал. Я ушел из компании «Банкрофт инвестментс», потому что не хочу быть таким, как мой отец. — Молли промолчала, а он продолжал: — Я пришел к выводу, что не смогу стать по-настоящему счастливым, если не вернусь сюда. Если не вернусь к тебе.
Джефф вздохнул. Он видел, что Молли плакала. Но если ему удастся осуществить то, что он задумал, то Молли никогда больше не будет в печали.
— Я всю жизнь делал то, что требовал отец. Даже после его смерти. Но теперь я наконец-то понял, что должен уйти из фирмы Банкрофта. И должен помочь нашему городу.
— Джефф, я не могу понять, почему ты сразу не рассказал мне обо всем.
Он едва заметно улыбнулся.
— Я пытался сказать, но мы с тобой все время отвлекались.
— Верно, — согласилась Молли. Она вдруг поняла, что ей очень хочется поверить Джеффу.
— Банкрофт мог бы принять мой план, но он отказался. А я всю жизнь мечтал вернуться к тебе. И теперь не хочу откладывать свое счастье ни на секунду. К тому же я очень люблю наш город, поверь мне, Молли.
Ее глаза широко раскрылись.
— Что ж, я очень рада это слышать. Неужели ты действительно вернулся навсегда?
Он утвердительно кивнул.
— Да, навсегда. Потому что я люблю тебя, люблю этот город и людей, которые здесь живут.
Она внимательно посмотрела на него и с сомнением покачала головой. Но он не упрекал Молли за то, что она так скептически настроена. Ведь этого и следовало ожидать.
— Пойми, я правда вернулся домой и останусь здесь.
Джефф снова вздохнул. Не слишком ли поздно он вернулся? Простит ли Молли его когда-нибудь?
— Ты, кажется, говорил, что хочешь помочь нашему городу? Чем же именно?
— Да, я хочу помочь. Поэтому покупаю аптеку.
— Вот теперь я вижу, что ты и впрямь сошел с ума. — Молли снова покачала головой.
— Если я и сошел с ума, то только от любви к тебе. Молли, я хочу, чтобы ты опять стала хозяйкой аптеки. Разумеется, мы поговорим о том, как улучшить дело и расширить его. Об этом договоримся с некоторыми фармацевтическими компаниями.
— Ох, я не могу думать об этом… прямо сейчас. — Молли помассировала пальцами виски.
Джефф взял ее за плечи и, пристально глядя ей в глаза, прошептал:
— Я люблю тебя, Молли. И хочу быть с тобой. Я вернулся в Грейнджер, чтобы начать новую жизнь. И наш общий дом будет уютный и прекрасный, как наша любовь.
— А что будет с другими городскими предприятиями, которые тоже отбирают за неуплату? — спросила Молли. — Ты говоришь, что любишь наш город, но иногда одной любви недостаточно.
Джефф наконец-то мог вздохнуть с облегчением; теперь он уже не сомневался, что Молли простит его.
— Дорогая, я уверен, что мы сумеем помочь нашему городу. Главное, что мы будем вместе. Если хочешь, Пайн-Гроув станет нашим домом.
— Ох, Джефф, боюсь, что Грейнджер уже никогда не будет таким, как прежде.
— Таким, как прежде, — возможно. Но мы все-таки постараемся что-нибудь сделать. Для этого я и ушел от Банкрофта. Видишь ли, у меня есть кое-какие идеи.
Джефф порылся в кармане и вытащил несколько бумаг.
— Вот, посмотри. У меня имеется множество предложений от разных инвестиционных компаний. Существуют сотни способов сделать то, что я задумал. И я уверен; что мы с тобой добьемся успеха. — Он протянул Молли список. Она принялась читать, а Джефф тем временем продолжал: — И это только начало. Я много думал об этом, поэтому так уверен. Инвесторы, которых я здесь подчеркнул, уже готовы заключить договор. Так что Грейнджер не пропадет. Ну, что скажешь?
Он терпеливо ждал ответа. Наконец, не выдержав, спросил:
— Сможешь ли ты простить меня, Молли?
Она внимательно посмотрела на него и вдруг улыбнулась.
— А почему бы и нет? Ведь ты любишь меня и готов помочь нашему городу, не так ли?
— Ох, Молли, я люблю тебя больше жизни. Так ты думаешь, у нас с тобой есть шанс?
У нее перехватило дыхание, и она не могла вымолвить ни слова. Ей требовалось время, чтобы немного подумать и собраться с мыслями…
— Молли, что же ты молчишь? — Джефф взял ее за руку и заглянул ей в глаза. — Я действительно очень люблю тебя, поверь.
Молли тихонько вздохнула и едва заметно кивнула:
— Тогда… о’кей, — сказала она, стараясь одержать слезы. Я тоже люблю тебя.
— Значит, мы должны быть вместе, не так ли?
