Кэт Кэнтрелл - На карнавале чувств
– Просто эта тема никогда не всплывала. Специально я никогда тебя не обманывал.
– Но я думала… Ладно, не важно.
– Важно. И этот ребенок принадлежит нам обоим.
– Тогда поехали со мной в Монте-Карло. – Эванджелина крепко к нему прижалась. – Пожалуйста, давай попробуем все исправить. Я верю, что обязательно смогу тебя исцелить.
– Но ты и так уже меня исцелила.
– Нет. – Она зарылась носом ему в шею. – Тогда бы ты смог меня полюбить.
Что ж, похоже, у них совершенно разные представления об исцелении.
– Эванджелина, я никогда тебе не врал и сразу же сказал, что мне нечего тебе предложить. Ребенок ничего не меняет.
– Я понимаю. Ну а я не могу выйти замуж за человека, который меня не любит. – Так вот оно что. Но если он ее полюбит, а потом и с ней что-то случится, он этого просто не перенесет. – И раз мы не можем больше быть вместе, пришла пора прощаться.
Просто не верится, что он все-таки вернулся в Даллас без матери своего ребенка. Но он так и не сумел ее образумить.
Добравшись до родительского дома, Мэтью вдруг понял, как отвык от мира быстрых машин и стремительных решений. Неужели он успел пристраститься к размеренной венецианской жизни? Но все это не имеет никакого значения. У него есть обязанности, на которые больше нельзя закрывать глаза.
Вернувшись в до боли знакомый, но неуловимо изменившийся родительский дом, Мэтью обнял мать, позвонил брату и, не в силах бороться с разницей во времени, уснул перед телевизором.
Проснулся же он от громкого удара дверью о стену.
– Бог ты мой! Паршиво выглядишь, – жизнерадостно объявил Лукас.
– Спасибо, именно о таком приветствии я и мечтал. А вообще, так, чисто для справки, я спал.
– Просто мне как-то не верилось, что ты действительно вернулся.
– Ну, раз я здесь, значит, вернулся.
– Совсем?
– Вы с мамой сговорились задавать мне одни и те же вопросы?
– Ну, уезжая, ты был в отвратительном состоянии, вот я и волнуюсь.
Мэтью вздохнул:
– Ну, если честно, я и сам не знаю, смогу ли до конца вернуться к прежней жизни.
– Я понимаю, тебе нелегко пришлось после смерти Эмбер, но я рад, что ты вернулся. Раз уж Ричардсон решил вторгнуться на нашу территорию, лишний Уилер нам не помешает.
– Если бы все одной Эмбер и ограничивалось. Похоже, я решил сменить одно безвыходное положение на другое.
– Так и знал, что во всем виновата эта сексуальная дамочка, – кивнул брат. – Рассказывай.
– Как ты узнал?
– На фотографиях ты получился весьма неплохо, так что об этом уже все знают. Она решила, что слишком хороша для тебя, и теперь мне придется залечивать твои сердечные раны?
– Заткнись! – прорычал Мэтью. – Ты не понимаешь, о чем говоришь.
– Бедняжка, она заставила тебя поплакать?
– Отвали. Она беременна.
Эти слова вырвались раньше, чем он успел прикусить язык.
– Тогда почему она не с тобой? – Лукас прищурился. – Или это не твой ребенок?
Огромным усилием воли Мэтью заставил себя разжать кулаки. Что это за необузданные вспышки ярости? Он уже не в Венеции и должен держать себя в руках.
– Конечно, он мой, но все не так просто.
– Чудо свершилось! Сам всемогущий оступился!
– И как это понимать?
Усмехнувшись, Лукас скрестил руки на груди.
– Помнишь, что ты сказал, когда узнал, что Сия беременна? В чем ты там меня обвинял?
– Уже слишком поздно извиняться?
– Да не нужны мне твои извинения. Но приятно сознавать, что и ты оказался обычным человеком. Вы поругались?
– Хуже. Она просто отмахнулась от моего предложения и убежала к друзьям.
– Плохо. Ох уж эти женщины, и жить с ними невозможно, и убить рука не поднимается, – присвистнул Лукас.
Брат явно решил, что Эванджелина какая-то безответственная вертихвостка, и Мэтью это совсем не понравилось.
– Ну, вообще-то как такового предложения и не было.
– А что тогда было? – удивленно уточнил Лукас.
– Я просто сказал, что мы женимся. – Вслух эта фраза прозвучала еще хуже, чем он предполагал. – А что в этом такого? Если от тебя беременна женщина, на ней нужно жениться. А она вдруг начала говорить о каких-то адвокатах и правах посещения.
– Ты серьезно ничего не понимаешь? Неудивительно, что она тебя отшила. Ты когда-нибудь слышал о романтике? Да как вообще Эва с тобой связалась?
– Все было очень… – Особенно. Невероятно. Необъяснимо. – Я не знаю. Иначе.
– Иначе, чем что? Чем с Эмбер?
Что-то внутри Мэтью сжалось.
– Иначе, чем я рассчитывал. Эмбер отлично мне подходила, вписываясь в мою жизнь. Но Эванджелина не такая. Что бы ты сам стал делать, если бы твоя жизнь вдруг встала с ног на голову?
– Ну, вообще-то, если ты уже забыл, я просто пришел к старшему брату и сказал, что это именно та жизнь, которую я хочу прожить. Знаешь, ты всегда добивался успеха, и я верю, что ты и на этот раз справишься, а с компанией я и сам как-нибудь справлюсь. Только прежде чем бежать за ней на край света, сперва посмотри парочку обучающих видео, как правильно делать женщине предложение.
В Монте-Карло все было прекрасно, но Эванджелина ни на что не обращала внимания, борясь с утренней тошнотой, утопая в жалости к самой себе и раз за разом перечитывая написанные в Венеции строчки.
Гулять с Винченцо и прочими небеременными знакомыми ее совсем не тянуло, и вместо этого она коротала время за невеселыми мыслями.
В стотысячный раз перебирая в уме проведенные с Мэттом дни, она вдруг поняла, что, несмотря ни на что, все это было не зря.
Пусть у них ничего и не получилось, но он сумел ей помочь и объяснил, что вместе с голосом ее жизнь не закончилась и она все еще может творить.
Та песня… Если подарить ее другой певице, она обязательно заживет собственной жизнью. Почему бы не отдать ее той же Саре Леар? Пусть в ее коллекции добавится еще один хит. Или не стоит? В конце концов, тысячи людей готовы отдать ей свои песни, а что, если…
Боясь, что передумает, Эванджелина схватилась за телефон и набрала номер.
– Это Эванджелина. Твоя сестра.
Неужели Мэтт все-таки сумел отогреть ее сердце и теперь она готова к чему-то постоянному и прочному? Даже без него?
– Привет. – И как Лизе только удалось вложить столько удивления в одно слово?
– Извини, что звоню без предупреждения. – Лучше начинать постепенно или сразу броситься с места в карьер? – Мне нелегко пришлось, но я все равно хочу извиниться, что совсем перестала поддерживать с тобой отношения. Как ты думаешь, мы сможем начать все сначала?
– Конечно. Я рада, что ты позвонила. Ты как? Твой голос так изменился.
– Я знаю, во всем виновата операция. Слушай, я хотела спросить, ты все еще поешь?
– Да, в школе я хожу в кружок пения, ну, и караоке по выходным. Ничего особенного, но отец говорит, что, как только закончу школу, смогу записать пару каверов на известные песни.
