Морин Чайлд - Любовь по соседству
— А я их и не люблю. Они слишком большие, да и глаза у них злые, — усмехнулся он. — Никогда не понимал, как можно добровольно на них ездить, а вот смотреть с достаточного расстояния вполне приятно. Но о вкусах не спорят.
В отличие от него Гаррет всегда обожал верховую езду.
— Да, мне здорово повезло, что теперь я могу всегда прокатиться верхом.
— Значит, быть принцем не так уж и плохо?
— Не просто не плохо, а очень даже замечательно, — усмехнулся Гаррет.
— Рад за тебя. — Гриффин действительно был очень рад за брата. Вот если бы он еще не был таким… Черт, он даже не мог толком сформулировать свою мысль.
— Так в чем все-таки дело? Я, конечно, всегда рад тебе, но сейчас у тебя полно работы в Лос-Анджелесе, а мы виделись всего пару месяцев назад.
Гриффин пристально следил за лошадьми. Не то чтобы они его сильно интересовали, но уж лучше наблюдать за ними, чем столкнуться с излишне проницательным взглядом брата. Увидев, как счастливы Гаррет с Алексис, он уже практически пожалел, что вообще сюда приехал. Черт, ну чем ему сможет помочь брат-близнец, когда у него тут своя собственная сказка?
— Дело в Николь, ведь так? — Гаррет все еще не сводил с него взгляда, и Гриффину все же пришлось обернуться.
— Ты теперь умеешь читать мысли?
— Вроде того. Но понять, что тебя гложет, можно и без этого, — рассмеялся брат.
Ведь именно поэтому-то он сюда и пришел? Потому что брат понимает его лучше всех на свете?
— Ладно. Тебе хватило одного взгляда, чтобы понять, как я сейчас жалок. Рад, что от этого у тебя сразу же поднялось настроение.
— Я смеюсь потому, что хочу посоветовать тебе то, что ты и сам еще совсем недавно мне советовал.
— Еще лучше. Протухший совет, он мне наверняка поможет.
— Эй, вообще-то ты сам ко мне пришел, или ты уже забыл?
— Это только лишний раз показывает, в каком я отвратительном состоянии.
— Так держать. — Гаррет похлопал брата по плечу.
— Спасибо, — огрызнулся Гриффин.
— Знаешь, когда ты связался с Николь, сначала я действительно встревожился, ведь она не из тех женщин, которых можно использовать, а потом выкинуть.
— Но я ее не выкидывал, — возразил Гриффин.
А просто запаниковал и убежал. И это ему до сих пор не нравилось.
— Но ты же даже и не попытался ее удержать, ведь так?
Точно, не попытался. Гриффину вдруг непреодолимо захотелось самого себя отпинать. А еще можно попросить об этом Гаррета, брат наверняка с радостью ему в этом поможет.
— Значит, теперь ты все знаешь о женщинах?
— Нет, но я все знаю о тебе.
— Да ну?
— Конечно, ведь мы не только близнецы, но еще и Кинги.
— И это значит?..
— Это значит, что мы отчаянно цепляемся за принятые решения, даже если от этого нам только хуже. — Гаррет задумчиво посмотрел на лошадей. — Знаешь, когда берейторы объезжают жеребцов, они все делают исподволь.
— Ты это серьезно? Собрался прочитать мне лекцию по выездке?
— Так что, — невозмутимо продолжил Гаррет, — жеребец ничего не замечает, а его привычки постепенно начинают меняться. А совсем скоро конь уже считает, что все, что бы он ни делал, — это именно то, чего он хочет.
— Точно, спасибо большое. Теперь я все понял.
— Ты понял, если бы… Ладно, все дело в том, что ваши отношения с Николь возникли для тебя так неожиданно, что ты рефлекторно с ними борешься даже несмотря на то, что именно они-то тебе и нужны.
— А с чего ты взял, что они мне нужны?
— Хотя бы с того, что ты зачем-то все бросил и прибежал ко мне. Сразу видно, как тебе без нее плохо.
— Не помню, чтобы я такое говорил.
— А ты этого и не скажешь. Ладно, а помнишь, когда ты набросился на меня из-за Алекс?
— Смутно.
— Тогда давай я тебе напомню. Ты сказал, что я дурак, раз отсиживаюсь в стороне, вместо того чтобы идти туда, куда меня действительно тянет. И теперь я с радостью могу сказать тебе то же самое.
— Прости?
— А кто тебе еще сможет такое сказать, не нарвавшись на драку? Только твой близнец.
— Если ты думаешь, что я тебе не врежу просто потому, что ты мой близнец, ты глубоко заблуждаешься.
— Все равно я лучше тебя дерусь.
— Мечтать не вредно, — огрызнулся Гриффин и задумался, зачем он все-таки сюда притащился на самом деле. Он ведь не мог не понимать, что именно так все и получится.
Но у брата тогда все было по-другому. Гаррет обманул Алекс, а она его на этом поймала.
— Знаешь, — начал Гаррет, — все дело в том, что ты привык все время менять женщин. Как ты там говорил? Если у женщины в мозгу есть хотя бы три извилины, не стоит тратить на нее время?
Гриффин наградил брата убийственным взглядом. Черт, он ведь действительно помнил всех этих тупых блондинок, с которыми совершенно не о чем было разговаривать, и как он часами умирал от скуки, только чтобы затащить их в постель.
— А еще ты как-то сказал, что в самолете мне лучше, чем у себя дома. А как быть с тобой? Ведь у тебя теперь даже этого нет. Подумай, где ты действительно чувствуешь себя лучше всего?
Гриффин устало вздохнул и решил больше не оспаривать очевидного:
— Рядом с Николь.
— Ведь она не только сводит тебя с ума, но при этом еще и соображает лучше, чем мы оба, вместе взятые.
— Что?
— Она единственная из нас, кто поняла, как важна та дурацкая брошка.
— Я бы рано или поздно тоже это заметил, — возразил Гриффин.
— В том-то и дело. Тебе даже не пришлось об этом думать, потому что она сразу все верно поняла. Для этого-то и существует команда. И если ты так умен, как говоришь, тогда ты тем более не можешь так просто ее упустить.
Сердце подсказывало Гриффину — брат прав, но разум отчаянно этому сопротивлялся.
— Но как я могу вернуться? Ведь к Николь прилагается Конор.
— И ты снова вспомнил про Джейми.
— Именно. Мне было очень непросто вырвать этого малыша из моей жизни.
— Я знаю. Но теперь все по-другому, ведь это не Николь от тебя ушла, а ты сам ее бросил. Бросил их обоих.
А ведь брат прав. Чтобы оградить себя от боли предстоящей потери, он действительно отвернулся от тех, кого боялся потерять.
Одна из лошадей прямо перед ними вдруг сорвалась в бешеный галоп.
— Черт, я — идиот.
— Поздравляю, — усмехнулся Гаррет. — Такую правду всегда нелегко признать, но как только ты с этим справляешься, потом все идет как по маслу.
— Не знаю, — пробормотал Гриффин, отчаянно ища выход из создавшегося положения. — Мне кажется, я уже мог исчерпать все свои возможности. Ведь я ушел не только от Николь, но и от ее сына. Не уверен, что она когда-нибудь сможет мне это простить. Ведь ее бывший муж сделал то же самое — еще до того, как Конор появился на свет.
