Бетти Сандерс - Свадьба — это только начало
Постепенно Грант усмирил свои эмоции. Потом выбрался из-под душа, вытерся и оделся. Причесываясь перед зеркалом, он посмотрел на себя и увидел мужчину с холодным выражением лица, явно одинокого. Таким он был до женитьбы на Шарон. Таким ему нужно и оставаться.
А если Шарон забеременела? От этой мысли Грант оцепенел. И тут же отвернулся от зеркала, не в силах смотреть на себя.
Тогда Шарон захочет родить ребенка. Он был уверен в этом.
Нет, она не забеременела, убеждал себя Грант.
Но это вполне вероятно, шевельнулось в нем сомнение.
За завтраком все молчали. Даже Кэсси притихла — возможно, из-за отсутствия Бриттани. Съев блины, она извинилась и отправилась в свою комнату.
Шарон отодвинула тарелку.
— Пожалуй, я позвоню в лечебницу и спрошу, нельзя ли нам навестить Бриттани. Тогда, возможно, у Кэсси поднимется настроение. — Она пошла к телефону.
— Шарон.
Серьезный тон Гранта насторожил ее. Шарон остановилась.
— Прошлой ночью мы не предохранялись. Если ты забеременела…
— Нет! — вырвалось у нее.
— Неужели это было бы так ужасно?
— Я не беременна. Этого просто не может быть, и говорить об этом нечего, — наконец выдавила из себя Шарон. И буквально выбежала из кухни, прежде чем Грант успел что-либо произнести. Ей совершенно не хотелось слышать о желании Гранта иметь еще детей. Тогда бы ей пришлось все ему рассказать. И он неминуемо стал бы жалеть ее, а от жалости один шаг до презрения.
Шарон бросало то в жар, то в холод при мысли, что она потеряет Гранта, если он обо всем узнает. Но если он будет настаивать, ей, конечно, придется все рассказать. Она молила Бога, чтобы Грант больше не возвращался к этой теме.
* * *Когда Шарон выскочила из кухни, Грант остался сидеть словно пришибленный. Чувство вины было настолько сильным, что он не мог ни двигаться, ни говорить. Шарон хотела детей. Об этом говорил ее взволнованный голос, боль в глазах…
Какой же он негодяй! Как можно лишать Шарон того, чего она так сильно хочет?!
Довольно долго Грант не двигался с места и размышлял. Его одолевали эмоции, которые, как ему казалось, он мог держать в узде. Он пытался разобраться в мыслях, мучивших его. Старался понять смысл своей жизни, совершившей столь неожиданный поворот.
Наконец он встал и отправился искать Шарон. Она была у себя. Сидела на кровати спиной к двери и смотрела в окно. Грант шагнул в комнату и закрыл дверь. Шарон напряглась, но не повернулась. Он подошел к ней и сел рядом, стараясь не вспоминать о том, что случилось именно здесь всего несколько часов назад.
— Нам нужно поговорить, — начал он.
— Я сказала тебе…
— Я знаю, что ты сказала. — Он помолчал, с усилием сглотнул и продолжил: — Мы могли бы иметь детей, Шарон. — (Она молчала, даже не смотрела на него.) — Я хочу сказать… Ты истинная женщина, Шарон. Ты создана, чтобы быть матерью. Мне бы хотелось… Я хочу, чтобы у нас с тобой были дети. Тебе это нужно, и ты этого заслуживаешь.
Шарон глядела на него во все глаза.
— Я знаю, мы не любим друг друга, — продолжал Грант, — но мы не безразличны друг другу. Неужели этого недостаточно?
— Нет! — воскликнула Шарон. Она закрыла лицо руками, опустила голову, и густые кудри упали ей на руки. Через секунду она посмотрела на Гранта. Лицо ее побледнело, в глазах блестели слезы.
— Ты ведь говорил, что не хочешь больше детей, — прошептала она. — Мне очень жаль, Грант. Но я не могу… Я не могу иметь детей. Извини, что не сказала тебе об этом раньше.
Грант побелел. Он не мог поверить своим ушам! Что она говорит? «Я не могу иметь детей». Какую же боль должна чувствовать Шарон, произнося эти слова! Ведь она, как никакая другая женщина, должна была иметь детей!
— Пожалуйста, не смотри на меня так. — Голос ее дрожал.
— Я очень сожалею. — Грант непроизвольно потянулся к ней.
— Я не нуждаюсь в твоей жалости. — Шарон резко отодвинулась, встала, вскинув подбородок. — И я все пойму, если ты захочешь… развестись со мной.
— Развестись? — тихо переспросил Грант.
Она кивнула.
— Мне следовало тебе сказать, что… что со мной не все в порядке. — Она перевела дыхание. — Я… меня нельзя считать полноценной женщиной. Спроси об этом Чарли.
Грант выругался.
— Что может знать этот червяк?
— Этот червяк, как ты его называешь, знает, что значит жить с женщиной, которая не может дать тебе то, чего ты больше всего хочешь. Детей.
— Детей, — повторил Грант. — А как насчет любви? Любви он не хотел?
— Очевидно, любовь не выдерживает такого испытания, когда человек узнает, что женился на «неполноценной женщине»… По-моему, Чарли употребил именно этот термин.
Глаза Шарон потемнели от боли при этом мучительном воспоминании. Щеки ее горели.
Грант тихо выругался.
— Будь он здесь, я бы убил его! — Он протянул руки и привлек к себе Шарон. — Чарли… дурак. Он сам не понимал, что говорит.
— Ему хотелось иметь детей.
— Детей. В жизни мы не всегда получаем то, чего хотим. Ему следовало бы об этом знать.
— Как и Кэтрин? — тихо спросила Шарон. Грант затаил дыхание. — Они с Чарли очень похожи. Оба считали, что им для счастья нужно что-то такое, чего ни ты, ни я не могли им дать. После того как Чарли узнал, что у меня не будет детей, он воспротивился даже с мысли, что я его жена. Он перестал дотрагиваться до меня. — Шарон попыталась улыбнуться, но не смогла. — Я никогда не позволю себе снова оказаться в подобной ситуации. Никогда.
Грант взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.
— Знаешь, я могу без тени сомнения заявить сейчас, что Чарли — дурак, каких поискать. Потому что прошлую ночь я провел со сказочной женщиной. И если я когда-нибудь… когда-нибудь услышу слово «неполноценная», я вновь докажу тебе, что это не так. Любой мужчина в здравом уме был бы горд… был бы счастлив назвать тебя своей женой. Шарон, тебе больше не грозит ситуация, подобная прежней. К тому же я не хочу иметь еще детей…
— Но…
— Никаких «но»! — Грант выгнул бровь. — Ты веришь мне… или нет?
Она улыбнулась, и вдруг у нее в глазах заблестели слезы.
— Я верю тебе, — с волнением ответила она.
Грант сдержал себя и не обнял ее. Иначе все закончилось бы на кровати, рядом с которой они стояли. Грант не хотел пользоваться состоянием, в которое привел Шарон этот тяжелый разговор.
Шарон не могла отвести от него взгляд. Каждый ее нерв трепетал — от прикосновения Гранта, от его слов, от его решимости защищать ее. Шарон знала: он говорит то, что думает. И она верила ему. Он не станет ей лгать. И… он был прав. Чарли мог бы остаться с ней. Они могли бы быть счастливы.
