Энн Хампсон - Пока бьется сердце
— Ну… — Кэти стала подыскивать слова. — Ну… ты чувствуешь себя чудесно, когда гуляешь по вересковым полям под дождем, или когда наблюдаешь, как водопад струится по скалам, или когда ощущаешь ледяной ветер в своих волосах. Но любовь — это ведь что-то другое! — Она взглянула на свою подругу, ее большие глаза затуманились, в них мелькнуло смущение. — Что ты чувствуешь, Бриджет, вот здесь, внутри?
Ресницы подруги взметнулись вверх.
— Может, ты… ты считаешь, что влюбилась в Билла?
— Билл? — Кэти недоуменно моргнула. — Нет, это не Билл.
— Тогда кто? — Бриджет прекратила взбивать пену; Белинда дрожала и смотрела на свою хозяйку с величественным недоумением. — Мы и не знали, что ты знакома с кем-то еще. У тебя есть бойфренд, о котором мы не знаем?
— Нет, у меня никого нет. Видишь ли, это… это… — Кэти замолкла, покраснев еще сильнее. Ведь невозможно влюбиться в собственного дядю. Бриджет решила бы, что это очень странно. — Я просто хотела узнать, на что похоже это чувство, — робко добавила она, а потом рассеянно рассмеялась. — Бедняжка Белинда, у тебя такой несчастный вид! — Кэти потянулась к кувшину с теплой водой. — Можно я ополосну ее, Бриджет, пока ты достанешь полотенце?
Кэти, выпрямившись во весь рост, стояла на скалистом уступе у входа в ущелье, окидывая взором величественные, необъятные вересковые поля, тянущиеся до отдаленных вершин Киндер-Скаут, присыпанных снегом и блистающих на солнце.
Билл, усердно работавший молотком над небольшим выходом горной породы, остановился на мгновение, чтобы взглянуть на нее. Он увидел ее четкий силуэт на фоне неба — непостижимое, ускользающее существо с грацией нимфы. Ее глаза — огромные и прозрачные — чуть прищурились, посылая ему вниз улыбку с простодушием и невинностью младенца. Ее длинные прямые волосы, с которыми играл ветер, горели под солнцем золотым огоньком. У Билла перехватило дыхание… и он возобновил свою работу молотком.
Спустя некоторое время Кэти присоединилась к нему. В руке юноша держал окаменелость и был явно доволен своей добычей.
— Ты не знаешь, что это такое? — спросил он, готовясь аккуратно завернуть ее в клочок оберточной бумаги.
— Ламеллибранч, явно не морского происхождения. — Кэти, нахмурившись, созерцала образец, а потом спросила Билла, не собирается ли он сохранить его.
— Разумеется, собираюсь. — Билл завернул его в бумагу и спрятал в рюкзак. — У меня такого еще нет.
Кэти пожала плечами, но потом вспомнила, что Билл был молодой и совсем неопытный коллекционер.
— Внизу в ущелье их целая куча, — сказала она, — там, где раньше было старое озеро. Пойдем, я покажу тебе. Мы сможем найти гораздо лучший образец, чем этот.
Очарованный Билл наблюдал, как Кэти засунула руку под камень, нависший над небольшим ручьем, который бежал по дну высохшего озера, чтобы потом присоединиться к реке Хантер. К его удивлению, она вытащила оттуда прекрасный образец и, вынув носовой платок, досуха обтерла его.
— Вот… — Она заметила выражение его лица и рассмеялась. — Они не всегда запечатаны в скалы. Довольно часто вода выполняет эту работу за тебя, а тебе остается только нагнуться и подобрать их. В любом случае окаменелости, найденные в сланцах, очень легко извлечь — не то что в известняках.
— Я всегда считал, что окаменелости — это такая редкость, — сказал Билл, принимая образец из ее рук и с восхищением рассматривая его. — Но ты, мне кажется, можешь найти их где угодно!
— Вовсе нет. Но окаменелости действительно не редкость, просто нужно знать, где их искать.
Они проследовали вниз по ущелью к главной долине и дороге, идущей параллельно Коллдер; несколько раз Кэти с беспокойством наблюдала, как Билл справляется с каменистой тропой. Один раз он даже потерял равновесие, там, где поток слишком близко подходил к тропе, и упал.
Тем не менее, до машины они добрались без всяких приключений, и Билл засунул свой рюкзак и снаряжение в багажник. Кэти вытащила корзинку для пикника и бутылки.
— Мы пообедаем возле реки, — сказала она. — Ты не принесешь подстилку и коврик?
Ленч вскоре был сервирован, и запах еды манил приступить к трапезе. Билл присел на коврик, а Кэти, с глазами, полными ненависти, не двигалась, рассматривая нанесенный урон. Она медленно переводила взор с изуродованной, мутной реки к веренице домиков на соседнем холме. Долина существовала неисчислимое количество веков, обретая свою форму и красоту, пока природа медленно и искусно творила свое дело. И тут пришел человек, полный решимости все это разрушить…
Только два моста указывали на то, что эти места были обитаемы. Они выглядели такими заброшенными и печальными среди этой исковерканной природы. Ручей Вилдингстоун еще струился под мостом Пэкхорс, а главная река под мостом Коллдерс, но уже через несколько сотен ярдов вниз по течению русла были сухими.
— Где стоял твой маленький коттедж? — Вопрос Билла оборвал мысли девушки, и она указала на место рядом с мостом Пэкхорс. Горечь звучала в голосе Кэти, когда она заговорила…
— Вон там… Эта груда камней была нашим… нашим домом. — Она снова перевела взгляд на хижины, и ее кулаки сжались, как тогда, в тот день, когда она стояла на мосту, загадывая свое последнее желание.
Она присела и взяла сандвич с тарелки, которую протягивал ей Билл.
— Я думаю, что ты ужасно себя чувствуешь. — Билл с пониманием глядел на нее, но потом добавил: — Хотя там, наверное, было ужасно одиноко, особенно зимой. Чем ты занималась?
— Мы с отцом ходили в экспедиционные походы, вне зависимости от времени года или погоды. Ты привыкаешь к этому. Нам всегда было чем заняться.
Билл выглядел озадаченным, и Кэти рассказала ему о том, чем занимался ее отец, и о тех статьях, которые он писал.
— У нас бывало много геологов, — продолжала она, — и бродяг, разумеется, тоже.
Билл несколько смущенно покачал головой. Он не мог понять эту странную девушку. Как же можно наслаждаться жизнью в такой изоляции?
— Ты бы вернулась, если бы могла, Кэти? — Он снова протянул ей сандвичи, смотря в глаза, которые приняли задумчивое, печальное выражение. — Неужели ты бы снова вернулась к старой жизни?
Ее взгляд еще раз обратился к веренице домиков. Этот мужчина изменил всю ее жизнь и принес смерть отцу. Она знала, что всегда будет ненавидеть его, и все же…
Неожиданно она с удивлением обнаружила, что думает о Чарльзе, и вдруг осознала, что, если бы не этот переворот в ее жизни, они бы никогда не встретились. Смущенная, с тяжелым чувством вины, она постепенно заставила себя взглянуть правде в глаза.
