Патриция Линн - Чудесное сердце
— Джо сумела позаботиться о себе.
— Но она же такая маленькая, хрупкая, беззащитная.
Колин тихо засмеялся.
— Да, но, кажется, именно эта хрупкая беглянка совсем недавно целилась в тебя из пистолета.
Несколько мгновений Том недоуменно смотрел на Колина, а потом на губах его появилась кривая усмешка.
— По-моему, я понимаю, что ты имеешь в виду.
— Ты недооцениваешь ее силы, Том. Твоя сестра — сильная и крепкая натура. Это только мы, крупные и мужественные мужчины, видим ее такой хрупкой и ранимой и потому считаем, что Джо нуждается в нашей защите. Но мы обманываем сами себя. Все, чего она ждет, — это любви. Безграничной любви…
— И ты любишь ее? — спросил Том.
— Больше жизни.
— Хорошо. — Том встал. — Кажется, я ответил на все твои вопросы?
Колин поднялся вслед за ним.
— На все, кроме одного. Куда ты увезешь отсюда Джо?
— Не знаю, — пожал плечами Том. — Пусть сама решает. Конечно, я бы хотел наладить нашу жизнь, наверстать упущенное, если это вообще возможно… Знаешь, я пойму, если она не захочет ехать со мной. Для меня достаточно знать, что с Джо все в порядке, что она счастлива здесь.
— Дай ей время подумать обо всем хорошенько, — посоветовал Колин.
— Это все, что мне остается. Спасибо тебе.
И мужчины обменялись крепким рукопожатием.
Колин осторожно лег рядом с Джо, стараясь не разбудить ее, но она чистым, вовсе не сонным, голосом спросила:
— Том уехал?
— Да.
Несколько мгновений Джо молчала, потом села в постели.
— С ним все в порядке?
— По-моему, Том все еще не пришел в себя от изумления. Он ожидал встретить здесь кого угодно, только не тебя.
— Особенно с пистолетом в руке. — Подтянув к себе колени, Джо уткнулась в них подбородком. — Я потеряла над собой контроль. Одно мгновение мне казалось, что я и впрямь могу застрелить его.
Колин ласково погладил ее по спине.
— Я не верю этому. Да, тебе было больно, ты сердилась на него, обижалась, но ни на миг не переставала любить брата.
— Верно… — Джо вздохнула. — Я поняла это, как только услышала его голос. Несмотря на то, что я считала его предателем, несмотря на все мои страхи, я безумно обрадовалась, узнав, что он жив. Я так много не сказала ему, Колин! Я так много должна сказать ему!
— У тебя еще будет время сделать это.
— Время… — Она снова тяжело вздохнула. — Подумать только, сколько времени я потратила зря! Убегала, боялась… Десять долгих, одиноких лет…
— Не кори себя слишком сильно, Джо. В сложившихся обстоятельствах ты сделала единственно правильный для себя выбор.
— Я могла бы вернуться в Сан-Франциско, — возразила она. — Да, в любое время могла бы вернуться туда и разузнать все что нужно. Я могла бы решить эту тайну и избавить себя и брата от долгих бессмысленных страданий.
— Да, могла бы. Но я рад, что ты этого не сделала.
Удивленно распахнув глаза, Джо посмотрела на него.
— Рад, что я этого не сделала? Как ты можешь говорить такое?
— Я никому не пожелал бы такой жизни, какой жила ты, Джо, — проникновенно сказал Колин. — Мое сердце разрывается, когда я начинаю думать о том, что тебе пришлось перенести. Но именно эта жизнь превратила тебя в такую удивительную женщину, эта жизнь привела тебя в мой дом.
— Что ты, Колин, в тебе нет ни капли эгоизма! — воскликнула Джо. — Все ведь уже почти позади, не так ли? Мне больше не надо втягивать голову от страха, прятаться и вздрагивать при малейшем незнакомом шорохе. Все это позади.
— Что ж, теперь перед тобой открывается новая жизнь. И я прошу тебя разделить ее со мной, Джо.
Она ласково улыбнулась ему.
— Господи, может ли еще хоть один человек на свете понимать меня так же хорошо, как ты?
— Уверен, что такой найдется, — отозвался Колин, — но тебе никогда не встретить мужчину, который любил бы тебя так же сильно, как я.
— Знаю… — И Джо наградила его за это признание сладчайшим поцелуем.
Подойдя к крыльцу, Уорнер уловил дивный аромат домашней выпечки. Широко улыбнувшись, он стал подниматься по ступенькам, радуясь тому, что Джо, должно быть, пораньше вернулась с работы. Однако это не Джо, а его дочь хлопотала в кухне. Увидев Саманту, Колин удивленно замер на месте.
— Привет, папочка!
— Привет… — От волнения он лишился дара речи.
Доктор не говорил с дочерью с воскресенья, когда она сообщила, что хочет еще на недельку остаться в Атланте и обдумать все как следует. Признаться, Колин даже с опаской ждал очередного телефонного звонка, боясь, что Сэм не пожелает возвращаться домой.
— Я рад, что ты снова дома.
— У тебя удивленный вид, папа, — заметила Саманта.
— Так и есть… — Помолчав, Колин осторожно спросил: — А почему ты не сообщила мне о своем приезде?
Девушка пожала плечами.
— Я приняла решение в одну минуту. — На ее губах мелькнула улыбка. — Ты можешь мне не верить, но утром я проснулась и внезапно поняла, что не могу больше и дня оставаться у Эвы. Я ужасно захотела домой.
— Невероятно! — Колин покачал головой, все еще не придя в себя от изумления, однако все же пошутил: — Может, попросить доктора Митчелла осмотреть тебя?
— Нет. — Саманта посмотрела отцу в глаза. — Мы можем поговорить о маме?
У Колина засосало под ложечкой.
— Ты правда ненавидел ее?
— Нет. Я никогда не испытывал ненависти к твоей матери, Сэм. Но когда она умерла, я уже не любил ее так, как сначала.
— Эва сказала, что ты виноват в ее смерти.
— Да, она так считает, но это неправда, — ответил Колин, глядя в глаза дочери.
— Эва сказала, что мама собиралась забрать меня и уйти от тебя. Это правда?
— Наши отношения с твоей мамой зашли в тупик, Сэм. Мы не могли больше жить вместе. — Он пожал плечами. — Мы оба в этом виноваты.
Сэм отвела взгляд. Отец наблюдал за тем, как она, забывшись, водит по полу носком домашней туфли.
— По словам Эвы, ты был полон ненависти. Она сказала, что ты постоянно следил за мамой и что ты будешь так же следить за мной. Эва утверждает, ты никогда не отпустишь меня отсюда, любыми средствами попытаешься привязать меня к себе.
Гнев мгновенно захлестнул его, но Колин сумел взять себя в руки.
— Ты же знаешь, Эва всегда много говорит. Но меня больше интересует, что скажешь и сделаешь ты.
Судорожно вздохнув, Саманта подняла на отца полные слез глаза.
— Когда она заговорила о смерти мамы, я испугалась… Я подумала, что… что Эва, может быть, права.
У Колина внутри все перевернулось, когда он увидел, как по щеке его дочери скатилась крупная слеза. Ему так хотелось обнять Саманту и заверить ее в том, что бабушка говорит неправду. Но он не двинулся с места, заставив себя ждать; только спросил хриплым голосом:
