Эми Эндрюс - Только не замуж!
– Вы не похожи на его… тип.
Палец Кэсси соскользнул с кнопки фотоаппарата. На ней были просторные шорты, не задерживающие жаркий воздух, и обычная футболка, на три размера больше нужного, с надписью: «Бозон Хиггса дает мне адроны». Так купил бейсболку и напялил ей на голову перед выходом на солнцепек. Стянутые резинкой каштановые волосы, как обычно, падали ей на спину.
Кэсси раскраснелась от жары, а над верхней губой и на лбу висели капельки пота. Она чуть отстранила камеру и посмотрела на собеседника.
– Обычно они… – он снова оглядел ее, как капризный парижский модельер, – не так одеты. И у них больше… макияжа.
Непрактичное замечание! Кэсси скривилась:
– Кому нужен макияж в такую теплынь?
К ним подошел мальчик со словами:
– Папа, папа!
– Да, Зак?
– Смотри, Так дал мне автограф.
После этого экскурсовод повел их дальше, ее собеседник присоединился к своей семье, а Так спросил у нее:
– Пофотографировала?
Он дотронулся до ее шеи под хвостом волос, и Кэсси улыбнулась ему:
– Не терпится увидеть все это на дисплее ноута.
Так поцеловал ее в кончик носа, и они пошли дальше вместе с экскурсией.
Они оставались у кратера до пяти вечера, а потом отправились во Флагстаф, прогулялись по центру праздничного города. Так рассказывал, как отмечали 4 июля в его семье.
– О, смотри, скоро будет фейерверк, – сказала Кэсси, откусывая от огромного пука сладкой ваты.
– Ну, нет. У меня другие планы насчет тебя.
Так обнял ее за талию, слегка прижал к себе, и они двинулись сквозь толпу. Он надел себе на голову ее бейсболку, чтобы вернее сохранить инкогнито.
У Кэсси сладко заныло внутри от его голоса. Все приключение подняло тонус ее либидо.
– Но я люблю фейерверки. – В детстве Кэсси казалось, что она сама взлетает к звездам с этими ракетами и вспышками.
– Будут у нас фейерверки, – усмехнулся Так. – Не волнуйся об этом.
Кэсси взглянула на него и подумала еще об одной безумной ночи вместе:
– Где мы остановимся?
– О… Местечко что надо. – Он наклонился и хватанул губами сладкой ваты, тут же растаявшей у него во рту. – Давай доедай, и я тебе все покажу.
Они выехали из Флагстафа в «кадиллаке» с поднятым верхом и снова направились к кратеру. Любую другую женщину такая романтическая поездка, в духе фильмов 50-х годов, привела бы в полный восторг: машина с открытым верхом, мужчина рядом – настоящий киногерой, бескрайние пейзажи, – но Кэсси просто положила затылок на подголовник и смотрела на звезды над ними.
Они подъехали к кратеру, на автостоянке мерцали огоньки.
Через минуту Так сбавил ход:
– Здесь наверняка не хуже, чем в любом другом месте.
Он съехал с дороги и направил машину в пустыню, в свете фар виднелась одна сухая земля.
Они несколько раз легко ударились о камни и какие-то мелкие растения. Наконец, Так заглушил двигатель и выключил фары. Их окутала абсолютная, чернильная тьма ночи в пустыне. Впрочем, от хайвея они отъехали недалеко и могли видеть стоянку.
– Что ты делаешь? – спросила Кэсси.
– Хочу получить урок астрономии. Раз уж повезло мне спать с астрономом мирового класса. Провести ночь под звездами – это круто.
Кэсси подняла голову. На обсидиановом куполе неба мерцали миллионы звезд. Как же давно она их не видела – простым человеческим глазом! Изучала космос больше десяти лет и – со всеми этими мощными телескопами и технологиями – забыла об удивлении и ощущении собственной ничтожности, когда просто смотришь вверх.
Теперь ее одарили этим в полной мере, и она непроизвольно глубоко вздохнула.
– У меня в багажнике отличные спальные принадлежности, – сказал Так. – Только поднимем верх нашего «кадди».
Кэсси, опиравшаяся затылком о кожаный подголовник, повернулась к нему. Стояла темнота, лишь слабо мерцала низкая Луна в первой четверти. Глаза Така сияли, как у Марии, когда та выклянчивала урок астрономии у телескопа.
– Или лучше поедем в отель? – спросил он.
Ночь просто идеально подходила для созерцания звездного неба, и Кэсси медленно покачала головой:
– Нигде не может быть лучше, чем здесь. И ни с кем, кроме тебя.
Кэсси моргнула, когда слова слетели с ее губ. Конечно, либидо добавляло ей красноречия, но она и сама чувствовала, как эти слова отдаются эхом где-то глубоко в ней. Рядом с Таком она становилась другой, какой никогда не думала быть. И это пришлось ей по душе.
Признание и искренний взгляд Кэсси застали Така врасплох. Не доводилось еще ему бывать с женщиной, которая не вешается на шею и не кричит о своих чувствах. Но вот настал момент, когда сладчайшей музыкой в его ушах прозвучала ее похвала всему, что с ними было в прошедшие недели. И он понял, что она нуждается в нем столь же сильно, как он в ней.
– Все будет в порядке, – бросил он. Потому что, честно, не нашелся, как по-другому ответить на ее прямоту. Настолько привык к женскому лукавству, что не знал, как реагировать на искренность.
Кэсси кивнула, и Так вышел из машины. Другая женщина пришла бы в замешательство, не получив ожидаемого ответа, но Кэсси, как и он в этот момент, слишком хотела просто лечь на спину. А манипулировать мужчинами она не умела.
Однако просто полежать и отдохнуть у них не получилось. Так достал из багажника спальный мешок на двух человек с толстым поролоновым матрасом, но, когда он залез внутрь, она устроилась между его ног, легла на него и положила голову ему на плечо, а над ними, как атласный шатер, раскинулось небо Аризоны.
– Как по-твоему, увидим мы падающие звезды? – спросил Так.
От его дыхания шевельнулся локон на ее виске, и у Кэсси на секунду закрылись глаза.
– Непременно. Если посмотрим подольше. Хотя, по статистике, их легче увидеть после полуночи. Но ты ведь знаешь, что на самом деле это не звезды? Это метеориты.
Так лежал на спине и слушал болтовню Кэсси о том, в чем она, очевидно, хорошо разбиралась. Ему нравилось ее слушать, а обычно заметный австралийский акцент уменьшался, когда она увлеченно говорила о своем любимом деле.
Она показывала все созвездия, включая Кассиопею, знала множество цифр, интересных фактов и историй. Ночь была изумительная, а они устроились в более чем удачном месте и за два часа, лежа рядышком, правда увидели несколько падающих звезд.
– Кажется, ты знала все это, уже когда под стол пешком ходила, – сказал он, когда она потчевала его древнегреческими легендами о созвездиях.
