Шарлотта Хьюз - Запоздалая свадьба
Люси зажала уши руками, не в силах слушать…
— Пожалуйста, отвези меня назад, Скотт. Я не хочу слушать…
Он схватил ее за руку.
— Нет уж, послушай. Пришло время тебе узнать правду. Я был так несчастен и не рад тому, что остался жив. Удивительно, как Эми удалось вытащить меня из этого состояния. Вначале я думал, что она жалеет меня, но потом понял, что бедная женщина по-настоящему любит меня, — Скотт печально покачал головой, но в глазах его по-прежнему сверкала злость. — Но что бы Эми ни делала, как бы ни старался я, мне не удалось избавиться от мыслей о тебе. — На его глаза навернулись слезы. — Думал, что после рождения Джефа все изменится, но ничего не произошло. Ничто не могло заставить меня забыть тебя. Тебе не кажется это ужасным, Люси? Может быть, я болен? Думаешь, дело в этом?
— Нет, Скотт, — сказала она, плача.
— Что же тогда происходит со мной?
Люси едва сдерживала рыдания.
— Думаю, мы слишком сильно любили друг друга. Я, во всяком случае. Можешь мне не поверить, но в тот день, когда я покинула тебя, я чувствовала себя убитой, уничтоженной.
Она вытерла глаза, но это не помогло: слезы продолжали течь.
— Я пыталась представить жизнь с тобой, если бы ты вышел из комы. Врач сказал, что у тебя были серьезные повреждения мозга и что твой организм никогда не будет функционировать нормально в том случае, если ты выживешь. Мне представлялось, что ты проведешь остаток жизни в лечебнице или будешь обречен на затворничество в доме родителей. Мне невыносимо было видеть, что ты умираешь, но еще нестерпимее была мысль, что ты до конца жизни будешь пребывать в беспомощном состоянии. Вдобавок ко всему, я не могла вернуться домой. Мне было страшно подумать, что Келли будет жить под одной крышей с моим отцом. Я была уверена, что и ты не желал бы этого.
Опустив голову, Люси тихо плакала, а он с болью и горечью смотрел на нее.
— Ты не знаешь, что значит жить с ярлыком «белая шваль», Скотт. Семнадцать лет я сносила презрительные взгляды людей. Не могла я допустить, чтобы и Келли прошла через все это.
Он взял ее за подбородок и, приподняв лицо, заглянул ей в глаза.
— Я и подумать о тебе не мог такое, и тебе это известно. Я лишь пытаюсь лучше устроить жизнь тебе, Келли и Лоретте, — сказал Скотт. — Почему же ты не хочешь, чтобы я помог тебе?
— Потому…. Потому что ты делаешь это не из добрых побуждений, — выпалила она.
Он удрученно покачал головой. Что за бессмыслицу она несет?
— О чем ты говоришь? — Скотт не смог скрыть своего недоумения.
— Я не позволю тебе обращаться со мной, как твой отец обращался со своими женщинами. — Заметив его непонимающий взгляд, она добавила: — Ты, конечно, знал о его любовницах.
— Я не был ни глухим, ни слепым, ни полной тупицей, чтобы этого не знать, — ответил он резко. — Но при чем тут мой отец, черт возьми? Я не собираюсь делать тебя своей любовницей, а просто хочу обеспечить нашу дочь. — Неужели ты не понимаешь, что делаешь? Сначала покупаешь шикарный дом Эми, теперь хочешь меня поселить в этом особняке.
Скотт отвернулся и, ударив кулаком по двери, закричал на Люси, отчего она в испуге вздрогнула.
— Черт возьми, Люси, ты что, решила довести меня до сумасшествия меньше чем за неделю?
Она молча смотрела на него, слезы безостановочно текли по ее щекам.
— Но ведь это правда, Скотт. Только из чувства вины ты предлагаешь мне этот дом.
— Проклятие! Почему я должен испытывать чувство вины? — заорал он, и его слова эхом огласили весь дом. — Я был в коме. Я был не в состоянии принимать решения, которые перевернули всю нашу жизнь.
Скотт схватил голову руками, не в силах уяснить, поймет ли он когда-нибудь ее.
— Все верно. Это я уехала, я держалась подальше от этого города пятнадцать лет. Ты тут ни при чем, Скотт. Ты ничем не обязан нам, а потому не надо было выписывать из Джонсонвилла щенка или покупать этот огромный дом.
Скотт как-то сразу весь поник. Он подошел к камину и сел в кресло.
Вид у него был измученный и грустный.
— Хорошо, Люси, — сказал он упавшим голосом. — Твое упрямство невозможно сломить.
При взгляде на поникшую фигуру Скотта, сгорбившегося у камина, у Люси сжалось сердце и словно тяжелый камень лег на душу. Было бы так просто принять его щедрый подарок, но однажды она уже получила подношение и на себе испытала, чего оно стоило.
— Я подожду тебя в машине, — сказала Люси и тихонько выскользнула за дверь.
До «Рестфул вэлли» они ехали в молчании. День стоял сумрачный из-за непрекращающегося дождя. Люси видела, что Скотт был расстроен, сидел, сжав зубы, глядя на дорогу тяжелым, опустошенным взглядом.
Остановив машину на автостоянке у санатория, он молча ждал, когда она выйдет.
— Не сердись на меня, — попросила Люси.
Он даже не взглянул на нее.
— Ты эгоистка, — сказал он. — Я хотел, чтобы моя дочь жила в доме, где ей не пришлось бы делить спальню с матерью и спать под дырявой крышей. Но помешала твоя чертова гордость. — Он наконец посмотрел на нее, и она увидела в его глазах боль, смешанную со злобой. — Скажи, почему ты охотно взяла деньги у моего отца и с таким упорством отбиваешься, когда их предлагаю я?
Люси почувствовала такую боль, словно он вонзил нож в ее грудь. О, как она в эту минуту пожалела, что вернулась в Шейд-Три! Надо было настоять, чтобы мать переехала к ним в Атланту.
— Тогда я была в отчаянии. С тех пор я научилась полагаться только на себя саму, — упрямо сказала она.
Скотт с сожалением покачал головой.
— Ты мне больше нравилась, когда была беззащитной, Люси. Тогда ты нуждалась во мне.
— Ты прав, когда-то я отчаянно нуждалась в тебе. Но нас насильно разлучили, и мне пришлось нелегко, прежде чем я научилась рассчитывать только на собственные силы.
Говоря это, Люси чувствовала, какая непримиримая борьба происходит в ее душе. Она по-прежнему с большой нежностью относилась к нему, возможно, даже любила его, но при этом хотела оставаться независимой. Она желала быть с ним, делить с ним все, что свойственно разделять любовникам, и все-таки оберегала ту часть себя, которую с таким трудом создавала все эти годы. Она верила в свою самостоятельность, знала, что может положиться на себя. Всегда и во всем.
Не взглянув на него, Люси открыла дверцу и вышла из машины. Медленным шагом она направилась к своей машине. Падавшие на лицо холодные капли дождя смешивались с горячими слезами, бежавшими по ее щекам.
В следующую субботу Люси поехала в магазин стройматериалов и купила несколько банок бежевой краски и все необходимое для покраски комнаты. Приехав домой, она стала выгружать из машины свои покупки, а мать наблюдала за ней, держа на руках Чемпа. Щенок был, как маленький ребенок, который постоянно требовал к себе внимания. Он отказался спать в коробке, которую Лоретта приготовила ему, предпочтя кровать Келли.
