Холли Престон - Поклонение
— Да, конечно, я сейчас же выпишу рецепт. Как боли, мучат вас по-прежнему или нет?
— Еще бы! Все болит. Правда, он показал мне, как накладывать шины на запястья, это великое дело! Еще он выдал специальный воротник, чтобы поддерживать шею. Если бы можно было вылечиться!..
— Мышцы коченеют?
Мэнди кивнула.
— Особенно руки, — сказала она с гримасой отвращения. — Особенно по утрам. Ну и колени, конечно, дают о себе знать, да еще как!
— Я пропишу вам свечи, — ставьте их перед сном, они помогут по утрам снять некоторые особенно болезненные симптомы, — сказала Сьюзан. — Кроме того, принимайте индометацин в капсулах, это поможет вам чувствовать себя лучше в течение дня. Таблетки, которые прописал вам доктор Картер, лечат болезнь в корне. Мы получали с их помощью положительные результаты, но, разумеется, лечение требует тщательного контроля врачей и добросовестности с вашей стороны. Вам придется регулярно сдавать анализы, и пройдет месяц-другой, прежде чем результаты станут ощутимы, но некоторое улучшение должно наступить уже вскоре.
— Будем надеяться, — сказала Мэнди. — Но я встречала многих людей, страдающих от артрита, они все так страдают, бедняги.
Сьюзан ободряюще улыбнулась.
— Не сомневаюсь, вы будете чувствовать себя лучше. Мы начали лечение вашего заболевания на ранней стадии, так что нет никаких оснований мрачно смотреть в будущее. И потом сейчас разрабатывается несколько многообещающих методик лечения этой болезни, так что не вешайте носа!
Мэнди медленно вышла из комнаты, и Сьюзан, покончив с этой мучительной беседой, торопливо прошла в регистратуру и налила себе кофе.
— Что-то ты слишком серьезная, — бросил Кристофер, войдя в комнату и беря свою чашку. — Надеюсь, дело не в том, что не удался праздник?
— Ты меня напугал! — сказала Сьюзан, уронив на стол ложку, которой она насыпала сахар. — Разве ты дежуришь сегодня?
— Пришел забрать кое-какие бумаги. Так как все-таки прошли праздники? — поинтересовался он.
— Чудесно. Всего два дня, но я здорово отдохнула, — с улыбкой отозвалась она. — Спасибо за рождественский подарок. Сережки удивительно красивые, а кроме того, ты купил мои любимые духи.
Интересно, как бы он повел себя, если бы я и в самом деле бросилась ему на шею? — подумала она. Слава богу, тогда его не было рядом, и я успела снова стать благоразумной.
— Я рад, что тебе понравилось. Я тоже целое утро заводил твой компакт-диск с музыкой. Все с ума сходили от восторга.
Сьюзан рассмеялась, а Кристофер спросил:
— Так почему минуту назад ты была такая серьезная?
— А-а, день был длинный. Первое дежурство после праздников как-никак, — тяжело вздохнула она.
— И это все? — настойчиво спросил он, не сводя с нее глаз.
— Ты всегда такой внимательный? — пряча глаза, задала она вопрос. — Так, на минуту упало настроение. Я только что беседовала с пациенткой — той самой, у которой обнаружился ревматический артрит. Я знаю, что ты скажешь — мол, я слишком поддаюсь эмоциям, — но факт есть факт. Не выношу, когда люди страдают у меня на глазах, и тем не менее постоянно сталкиваюсь с этим. Я понимаю, что давно пора с этим примириться, но мне не становится легче.
— Никому из нас от этого не легче. Просто кто-то умеет не показывать своих чувств, а кто-то нет, вот и все. — Кристофер налил себе кофе.
— Слава богу, а я думала, что я одна такая, — грустно улыбнулась Сьюзан.
Откинувшись в кресле, она маленькими глотками пила кофе и наслаждалась присутствием Кристофера здесь, рядом. Высокий, широкоплечий, мужественный, он казался ей сейчас прочным и надежным, как скала в бушующем море жизни.
Она вспомнила его объятия, и на мгновение ей безумно захотелось снова пережить это чувство. Она торопливо опустила глаза в чашку.
— Какое лечение ей прописали? — спросил Кристофер.
— Лечение? — переспросила она, застигнутая врасплох.
— Я говорю про твою пациентку, — напомнил он.
— А-а… Доктор Картер велел ей принимать пеницилламин, — Сьюзан с трудом заставила себя думать о работе.
— У меня бабушка его принимает. — Кристофер поднес к губам чашку и глотнул кофе. — Ты ничем не занята в субботу? Если ты свободна, я приглашаю тебя вместе со мной навестить ее. Она живет у Роузнбай-Пул, и мы могли бы славно прогуляться по озеру. Насколько я знаю, оно уже затянулось льдом.
Сердце у Сьюзан странно застучало.
— С удовольствием, если можно взять с собой Максимилиана, — неожиданно для себя самой ответила она.
— Разумеется, я имел в виду и его. Я за вами заеду. Где-то около двенадцати. По пути где-нибудь перекусим. Как твой сын относится к чипсам и гамбургерам? Не завалиться ли нам в «Макдоналдс»? Я лично не любитель этой пищи, но у нее много поклонников, особенно среди подрастающего поколения.
— Ты станешь его лучшим другом до конца дней, — улыбаясь, сказала Сьюзан.
После Рождества пациентов стало еще больше, и Сьюзан трудилась не покладая рук. Дни, оставшиеся до субботы, пролетели в мгновение ока. Кристофер, как и обещал, заехал за ними в полдень.
Они действительно отправились в «Макдоналдс», где за обе щеки уплетали чипсы и гамбургеры, заедая их мороженым. В другое время Сьюзан стало бы воротить от одного слова «Макдоналдс», но сегодня все было по-другому. У нее разыгрался волчий аппетит, и всю ее переполняла энергия.
— Мама, — спросил Максимилиан, глядя на нее, — у меня что, день рождения сегодня?
На Кристофере были голубые джинсы и толстый свитер под замшевой курткой, и Сьюзан про себя порадовалась, что оделась точно так же. У озера они остановились, морозный воздух разрумянил их лица, под ногами скрипел снег. Максимилиан, возбужденный и счастливый, с улюлюканьем носился по льду, а они стояли и смотрели на окрестные пейзажи.
— Главное, не потерять его из виду, — сказала она, и Кристофер ухмыльнулся в ответ.
— У тебя нос раскраснелся, — сообщил он, обнимая ее за плечи и свободной рукой растирая нос. — Ты не замерзла? Может быть, пора возвращаться в машину?
— Нет, мне тут нравится. Деревья голые, окоченевшие, краски вроде бы умерли, но до чего же красиво!
— Это точно, — улыбнулся Кристофер.
Он привлек ее ближе, и она прижалась щекой к его куртке, спрятавшись от ледяного ветра за его могучими плечами. Давно уже она не чувствовала себя такой защищенной, давно у нее не было так спокойно и мирно на душе, как сейчас, в плену его рук.
— Думаю, пора трогаться дальше, — сказал он неохотно через какое-то время. — Максимилиан как раз бежит к машине, и бабушка, наверное, заждалась нас.
