Энн Мэтер - Превратности судьбы
— Да, но…
— Именно так и было. А теперь… Я не верю тебе, просто не верю. Что-то должно было случиться! Ты не мог изменить своих намерений безо всякой причины.
— Ну ладно, — сказал Доминик, решив быть откровенным почти до конца. — Возможно, ты и права. Возможно, кое-что и случилось, но я не хочу об этом говорить. Просто прошу тебя: поверь мне.
— Это все из-за нее, да? — Катриона возвысила голос, и теперь он знал свой приговор: она потребует говорить правду и только правду. Как бы ни хотелось скрыть от мачехи свои чувства, придется рассказать ей о них. Но чувства к Джейми еще так новы, так хрупки… А Катриона смотрит так враждебно…
— Ты не поймешь, — начал он.
Но мачеха его перебила:
— Разве? Ты меня недооцениваешь, Доминик. Я, кажется, начинаю прекрасно все понимать. Джейми всему причиной, не так ли? Это она натравила тебя против меня.
— Никто меня не натравливал! — Он буквально зарычал от досады.
— Так уж и никто? Прости, но я тебе не верю. — Катриона сжала кулаки. — Я предвидела, что она попытается меня очернить, но не до такой же степени…
— Послушай, Кэт…
— Нет, это ты меня послушай! Доминик, она обозленная женщина; пока она росла, ей внушали, что я какая-то ведьма, и теперь она явилась сюда, чтобы отомстить. Она не понимает простой вещи: то, что я сделала, было лучше для нас всех. Если бы я осталась с Робертом, я бы уже давно сошла с ума!
— Роберт? Кто такой Роберт? — Доминик слышал это имя впервые.
— Мой первый муж, разумеется! — Катриона заломила руки и прокричала: — Пожалуйста, не делай вид, что Джейми тебе не говорила о нем. Его звали Роберт Майклз. И у нее фамилия совсем не Харрис!
Доминик на миг растерялся.
— Значит, она — твоя дочь?
— Не притворяйся! Она наверняка тебе рассказала.
— Я этого не знал. — Он все еще не верил в то, что поведала ему Джейми.
Мачеха нисколько не смутилась.
— Ну, хорошо. Ты же не разрываешь нашу помолвку только потому, что она наговорила обо мне всяких гадостей?
— Джейми ничего мне не говорила, — упрямо повторил он. — Во всяком случае, ничего оскорбительного для тебя. А то, что ты врала мне и, кстати, моему отцу тоже, мало что меняет.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Сейчас поймешь. Если бы я тебя по-прежнему любил, меня совершенно не трогал бы тот факт, что когда-то в далеком прошлом ты уже была замужем, и у тебя был ребенок. Я бы только удивился тому, что ты это скрываешь. Я все понимаю, Кэт: люди иногда ведут себя не так, как хотелось бы, и я бы все простил. Вспомни: я порвал с первой женой только ради тебя. И вряд ли я придрался бы к тому, что ты рассталась с первым мужем. Но прими вещи такими, каковы они на самом деле, Кэт. Речь не о твоем прошлом. Речь о нашем с Джейми будущем.
— Ты и Джейми? — Мачеха смотрела на него с ужасом. — О чем ты говоришь, Доминик, ты же ее совсем не знаешь!
— Я знаю ее, — ответил он, не собираясь рассказывать, насколько хорошо знает. — Я люблю ее, Кэт. До встречи с ней я даже не догадывался о том, что такое любовь. И не подозревал, как сильно мне нужна Джейми, пока ты не сообщила, что она уехала.
— Не верю ни одному слову. — Катриона презрительно хмыкнула.
— Придется поверить.
— Но… — она развела руками, — ты всегда клялся, что любишь меня.
— Я ошибался. Потом понял, что это было просто увлечение. Сначала ты мне нравилась, потому что я был мальчишкой, а потом — из-за того, что была недоступна.
— Но тебе я могла быть доступна!
— Знаю. Ты никогда не задумывалась о том, почему я тебя не домогался? Если бы я был уверен так же, как и ты, что мы предназначены друг для друга, вряд ли я смог бы держаться от тебя на расстоянии все эти годы.
— Именно это ты сказал ей? — фыркнула Катриона.
— Джейми? Ну да. Она знает, что мы с тобой не были любовниками. Я объяснил, что когда умер отец…
— А я сказала ей, что мы были любовниками, — злорадным тоном сообщила Катриона, перебивая пасынка. Увидев смущение на его лице, она довольно улыбнулась. — Знаешь, мы славно поболтали как раз перед тем, как за ней приехал таксист и повез ее в аэропорт. Мне было интересно, выскажется ли она перед тем, как мы расстанемся?
Доминик похолодел:
— Как давно ты об этом знала?
— О чем?
— Разумеется, о том, что она — твоя дочь.
— А-а. — Катриона пожала плечами. — Я знаю об этом со вчерашнего дня. У меня, конечно, возникли подозрения, когда ты заметил, что между нами есть что-то общее. Имя «Джейми» тоже не так часто встречается. Но именно наше сходство не давало мне покоя. Лично я его не замечала, однако решила все проверить.
— И проверила? Каким образом?
— Ну, естественно, с помощью частного детектива, дорогой. Не могла же я отправиться в Англию сама.
— Поэтому ты и решила лететь в Нью-Йорк?
— Не умаляй своих достоинств, милый, — промурлыкала мачеха. — Конечно, я хотела видеть тебя, но при этом смогла бы убить двух зайцев.
— Ты встречалась с детективом в Нью-Йорке?
— Да. Он, кстати, выяснил, что девица не увольнялась из университета. Так что она врала и мне, и тебе. Явилась сюда, на Бермуды, чтобы покопаться в моем грязном белье.
Доминик подавил вздох:
— У нее было на это право.
— Ты так думаешь? — Катриона усмехнулась. — Знаешь, когда я впервые все о ней узнала, у меня появилось желание вызвать ее на разговор. Черт возьми, она жила в моем доме, ела мою пищу…
— Она все это отработала, — перебил Доминик, но мачеха пропустила его слова мимо ушей.
— Я имела право на то, чтобы выслушать ее оправдания. И чтобы ее проверить, даже надела вот это кольцо — его подарил мне ее отец к свадьбе. Мне было интересно: хватит ли у нее смелости заговорить о кольце? — Губы Катрионы скривились. — Нет, не хватило.
— Мне нужно ее увидеть. — Доминик упрямо сжал рот.
— Зачем? Чтобы она сказала тебе «Проваливай!» прямо в глаза? — Катриона издала издевательский смешок. — Согласись, Мики, теперь она тебе ни в чем не поверит. Я уже сообщила ей, что мы поженимся на Рождество, и не собираюсь открывать, каким дураком ты был все эти годы.
Щека Доминика нервно задергалась, и он рассеянно ее потер. Прошла почти неделя после того разговора с мачехой, и все это время он занимался приведением в порядок своих собственных дел. Он настоял на том, что поедет в Англию, чтобы повидаться с Джейми, несмотря на все стенания Катрионы. Мачеха предупредила, что, если он это сделает, ее дом будет для него закрыт. И даже заявила, что будет печататься в другом издательстве. Но угрозы не подействовали: Доминику давно надоело подчинять свою жизнь ее капризам. Пускай уходит из фирмы «Голдман и Реддинг», нам для рекламы хватит одного имени Томаса Эйткина, решил он. Катриона Реддинг — не такая уж это большая потеря…
