Пенни Джордан - Вновь любима
За столом мужчины наперебой ухаживали за ней, расхваливали ее деловые качества.
— Поздравляю, вы проявили незаурядную проницательность, вовремя примкнув к столь популярному нынче движению в защиту окружающей среды, — с нескрываемой завистью заметил один из гостей.
Холли поджала губы и холодно заявила, что и не думала примыкать ни к каким движениям, а защиту окружающей среды считает обязанностью и святым долгом каждого порядочного человека перед грядущими поколениями.
Ее собеседник, лысеющий краснолицый мужчина лет пятидесяти с небольшим по имени Норман Симпсон, не ожидал такого отпора и явно растерялся. Холли не пожалела о своей резкости: уж слишком неприятен был ей этот самодовольный человек с солидным брюшком, свидетельствующим о пристрастии к сытным обедам и обильным возлияниям. Его жена составляла полную противоположность своему супругу. Это была худая и нервозная особа. Холли заметила, что она всякий раз напрягается, стоит мужу только открыть рот. Видимо, боится, что тот наговорит глупостей.
К счастью, остальные гости произвели на Холли куда более благоприятное впечатление. Все они были примерно того же возраста, что и Симпсоны, но в отличие от них показались Холли просвещенными людьми с широкими взглядами. Одна дама недавно поступила в университет и развеселила общество забавными историями из студенческой жизни.
— Теперь вы можете себе представить, каково это — сидеть за одной партой с подростками. Конечно, я кажусь им древней старушкой, но они уже привыкли ко мне и всячески опекают, — заключила она под дружный смех собравшихся.
Холли и Джон ушли первыми. Холли объяснила, что намерена завтра встать пораньше и посвятить день работе в саду.
У нее начала болеть голова. Холли приписала это действию красного вина, выпитого за обедом. Весь вечер она почему-то чувствовала себя не в своей тарелке и никак не могла расслабиться. К тому же ее вывел из себя Норман Симпсон, не желающий понять, что каждый человек обязан внести свой посильный вклад в дело защиты природы, но в глубине души Холли знала, что голова у нее разболелась не от мимолетного раздражения, вызванного спором с этим ограниченным типом, не видящим дальше своего носа и не способным признать, что взгляды большинства людей на экологию меняются в лучшую сторону.
Чувствуя угрызения совести — на сей раз ее общество вряд ли доставило Джону удовольствие, — Холли на обратном пути пригласила его зайти в дом на минутку и извинилась за то, что так рано увела его из гостей.
— Ничего страшного, я и сам не хотел засиживаться, — великодушно ответил он, следуя за ней в кухню.
Холли разлила по чашкам кофе и села напротив Джона. Тот немного помолчал, а потом мягко сказал:
— Тебя что-то беспокоит, Холли, и мне кажется, я знаю, что именно, а вернее, кто…
Холли широко раскрыла глаза и пожала плечами.
— О, я понимаю, с моей стороны было очень глупо ввязываться в спор с этим Норманом Симпсоном, но меня просто взбесило его отношение…
— Я имел в виду вовсе не Нормана, хотя он, несомненно, круглый идиот, — перебил ее Джон. — Твоя проблема гораздо глубже, не так ли? Все дело в Роберте Грэме, верно?
Холли была так потрясена, что не сумела скрыть свое изумление. Она и предположить не могла, что Джон обладает такой незаурядной проницательностью.
Ее глаза округлились, зрачки потемнели, предательская краска начала заливать щеки. Похоже, она полностью выдала себя, мелькнуло у нее в голове.
— Нет… нет, конечно, нет. При чем тут Роберт? — в растерянности пробормотала она, боясь взглянуть на Джона.
— Холли, со мной тебе незачем притворяться, — мягко произнес он. — Даже если бы до меня не дошли слухи о том, что когда-то вы с ним были очень близки, мне было бы достаточно твоей реакции на его имя… или твоего поведения на концерте. Ты все еще любишь его?
— Нет… нет, разумеется, не люблю! Что за странная мысль! — вспыхнула Холли.
Джон задержал на ней долгий внимательный взгляд, в котором промелькнула печаль. Холли не выдержала и отвернулась с виноватым видом.
Чтобы скрыть смущение, она судорожно схватила чашку, поднесла ее к губам и залпом выпила остывший кофе.
— Но тебя влечет к нему, правда?
Холли так сильно вздрогнула, что чашка чуть не выпала у нее из рук.
— Разумеется, нет! О чем ты говоришь! Я… — Она замолчала, качая головой, и после минутной паузы добавила: — Джон, прошу тебя, мне не хотелось бы обсуждать это с тобой… с кем бы то ни было.
— Не волнуйся, — успокоил ее Джон. — Я не собираюсь лезть в твои личные дела, и, уж конечно, я тебе не судья. Знаешь, это очень распространенное явление, Холли. Общество навязало женщинам тяжелую ношу, оно заставляет их отождествлять любовь с желанием. Думаю, Роберт был твоим первым любовником и…
Холли порывисто встала, вне себя от волнения и замешательства.
— Джон, пожалуйста…
— Извини. Я твой друг, Холли, и твоя судьба мне небезразлична. Я только хочу помочь, у меня и в мыслях нет обидеть тебя. Кто знает, может, самое лучшее, что ты можешь сделать в этой ситуации, — это лечь с ним в постель. Возможно, в реальности все окажется не так хорошо, как в твоих воспоминаниях. — Джон допил кофе и поднялся. — Конечно, это мужской взгляд, мужское решение. Женщины думают и чувствуют иначе. Но я все же считаю, что единственное средство, с помощью которого ты можешь освободиться от Роберта, — это признать, что тебя влечет к нему, а не прятать голову в песок. Одно несомненно: пока ты этого не сделаешь, ты никогда не сможешь сблизиться ни с одним мужчиной.
Холли села, опустив голову и пряча от него глаза. Когда кончится эта пытка?
— Прости, если я сказал что-то не то или невольно обидел тебя. Но мне невмоготу видеть, как ты мучаешься. Сегодня в гостях ты, можно сказать, отсутствовала, твои мысли витали где-то далеко-далеко. Ради себя самой ты должна найти выход и либо избавиться от чувств к Роберту, либо принять их.
Джон направился к выходу. Холли машинально встала, чтобы проводить его. У двери Джон остановился и повернулся, намереваясь поцеловать Холли на прощанье. Она непроизвольно отстранилась, и если Джон и уловил ее непроизвольное движение, то виду не подал. Улыбнувшись, он мягко сказал:
— Ничего, Холли, я все понимаю. Даже не будь Роберта, ты все равно отвергла бы меня… во всяком случае, в качестве любовника. Но надеюсь, мы друзья; и ты понимаешь, как я за тебя беспокоюсь. Подумай над тем, что я сказал, хорошо?
Проводив Джона, Холли побрела на кухню и налила себе еще кофе.
Ей было холодно и как-то не по себе, словно она только что оправилась от тяжелой болезни. Она закрыла глаза и прислонилась к стене, закусив нижнюю губу. Если Джон понял, какую власть имеет над ней Роберт Грэм, догадался, что прошлое до сих пор преследует ее, то вполне можно предположить, что и другие незаметно наблюдают за ней и делают выводы. Сколько таких среди ее друзей и знакомых? Следят… ждут… оценивают…
