Люси Монро - Говори мне о любви
— Он может стать еще больше? — пискнула она.
Раскатистый смех заставил Джанну оторваться от созерцания невероятно внушительного органа и взглянуть на Рико. Ему весело, черт его подери! Это не смешно. Как она справится с этим? — в смятении подумала Джанна.
Рико потряс головой, пораженный реакцией своей жены. Он ожидал увидеть беспокойство, возможно, даже жалость, но не приступ дикого волнения и страха.
Она до смерти напугана перспективой настоящего соития, и сознание этого подняло ему дух, как ничто другое. Она не видит в нем евнуха. Совсем наоборот. Рико почувствовал, как твердеет и набухает его мышца, и, подняв глаза, увидел, что Джанна побледнела. Она действительно обеспокоена, бедная малышка!
И ведь правда, она очень миниатюрная, ниже его сантиметров на тридцать. Рядом с ней такие женщины, как его бывшая невеста, выглядят амазонками. Однако у него нет ни малейшего сомнения, что они прекрасно подойдут друг другу.
— Твое тело создано для того, чтобы принять меня.
Она провела кончиком языка по нижней губе, и Рико почувствовал, как пламя желания ударило в его чресла.
— Ты уверен? Может быть, я устроена не так, как надо, — возразила Джанна, пожевав губу. — Когда во мне твой палец, я чувствую, что там больше нет места. Я думаю, что нам никогда не удастся поместить туда это.
Если он рассмеется, он пропал! Рико знал это, но ему потребовалось все самообладание, чтобы скрыть, как позабавили его слова Джанны.
— Ты справишься, дорогая. Доверься мне.
Он увидел, как она расправила плечи, будто перед расстрелом.
— Хорошо.
Рико медленно подошел к кровати, бесшумно ступая по ковру босыми ногами. С каждым днем он все увереннее держится на ногах, но сейчас не может рисковать и проявлять поспешность. Ему показалось, что при его приближении Джанна ушла глубже в подушки, с опаской глядя на него широко открытыми зелеными глазами. Он стоял, касаясь коленями кровати.
— Хочешь потрогать меня?
Ему было трудно задать этот вопрос. Он чувствовал, что возбуждается, но его мучило опасение, что, как прежде, ему не удастся испытать всю полноту ощущений. Если она начнет ласкать его, а его мужская сила быстро иссякнет, ему никогда не оправиться от унижения.
Но, вспомнив, как Джанна терпела боль, вызванную его трусостью, и желая стать ради нее полноценным мужчиной, Рико решил пойти на риск.
Она не ответила на его вопрос, не отрывая глаз от его мужского достоинства. Затем ее веки опустились и по телу пробежала дрожь.
— Да, — прошептала она так тихо, что он едва расслышал ответ.
— Может быть, тебе поможет, сердечко, если ты начнешь с чего-нибудь другого?
Взгляд широко открытых зеленых глаз устремился на него с безмолвной мольбой.
Рико протянул руки и помог ей встать на колени. Затем положил ее маленькие ладони на свои уже напрягшиеся мужские соски. Прикосновение вызвало у обоих дрожь. Наклонившись, Джанна принялась ласкать его кожу быстрыми движениями языка. У Рико вырвался стон.
— Еще! — хрипло приказал он. Она немедленно повиновалась, покусывая его острыми зубками. Затем ее руки принялись блуждать по его телу так, как это было в прошлую ночь. Но на этот раз Рико не останавливал их. Он снял с Джанны ночную рубашку и притянул к себе ее обнаженное тело.
Тяжело дыша, они замерли, упиваясь соприкосновением своих тел. Рико чувствовал, как его плоть упирается в гладкую кожу ее живота, и с трудом сдерживался, чтобы не опрокинуть Джанну на спину и не вторгнуться в ее влажные глубины.
Сознание, что он может сделать это, наполнило его ликованием, и Рико ощутил, как возбуждение толчками поднимает его твердеющую мышцу.
Мамочка! Это становится все больше и больше! Набухает и растет на глазах. Джанна уткнулась лбом в грудь Рико, вонзив ногти в его мускулистое тело. Ей всегда хотелось полностью слиться с ним, но сейчас, когда наступил этот момент, ей внезапно стало страшно. Что, если у нее не получится? Если ее неопытность оттолкнет его?
Рико в прямом значении слова вложил решение в ее руки, подведя их к густым волосам между бедер. Джанна ощутила их шелковистую пружинистость. Он задрожал, когда она прижала к ним пальцы, и его реакция придала ей уверенности. Нежно, но твердо он направил ее руку к налитому горячей кровью затвердению, торчащему из облачка темных вьющихся волос.
— Бери его, любовь моя! Бери! Это твое.
И она обхватила его плоть, благоговейно ощущая бархатистую кожу, покрывавшую твердую, как сталь, мышцу. Осторожно лаская ее, она радовалась гортанным звукам, вырывавшимся из горла Рико. Его пальцы легли на ее руку, показывая ритм и давление, которые доставляли ему наибольшее удовольствие.
Подняв голову, Джанна увидела исступленный восторг на лице Рико, покрасневшую кожу, напряженные соски — все, что говорило о сильном возбуждении, вызвать которое она даже не мечтала.
— Ты хочешь, чтобы я ласкала тебя, — изумленно прошептала она.
Он открыл глаза.
— Да. Очень.
Ее глаза наполнились слезами.
— Я думала, что нет, — призналась она, тяжело дыша.
Он опрокинул Джанну на спину и расположился между ее раздвинутыми ногами.
— Я хотел тебя.
— Но…
Рико приложил палец к ее губам.
— Молчи, любовь моя. Чувствуй!
И что же она почувствовала! Он ласкал каждую клеточку ее тела, сначала руками, потом губами. Когда Рико приник губами к средоточию ее женского желания, у нее вырвался вскрик.
— Нет! Рико… Я… Ты…
Вскоре бессвязные слова перешли в стоны непреходящего удовольствия. Она выкрикивала его имя в катаклизме взрывавшегося в ней наслаждения, извиваясь от удовольствия нестерпимого, как боль.
Но на этот раз Джанна хотела большего. Она требовала этого хриплыми вскриками. Они могли бы вызвать у нее чувство стыда, если бы она не растворилась в ощущениях, которые Рико искусно вызывал у нее.
— Я хочу тебя! — вскричала она.
— Да. Я вижу. — В другое время самодовольное удовлетворение, прозвучавшее в голосе Рико, подействовало бы ей на нервы, но сейчас ее не волновало мужское позерство. Рико вошел в нее осторожным неглубоким толчком. — Сейчас мы займемся любовью.
Джанна подняла на него глаза. Она была уверена в том, что они не смогут продолжать, и в то же время знала, что ни за что не оттолкнет его. Это так важно для Рико и, следовательно, для нее, поэтому она преодолеет свои псевдодевственные страхи.
Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. Это была улыбка хищника — первобытного человека, утверждающего свое место в жизни принадлежащей ему женщины… наверху.
— Ты моя, Джанна. Навсегда.
