Лия Аштон - Супергерой для миллиардерши
Ее рука все еще лежала у него на груди, но прикосновение было уже нежным.
– Я не знаю, что ты делаешь, – сказала Айви, – но понимаю, что ты любишь то, чем занимаешься. Сестры искренне верят, что моя роль в «Молинье майнинг» мне навязана, как будто мама силой внедрила меня в совет директоров своей горнодобывающей компании, но это не так. Мне это нравится. Я люблю вызов, давление, ответственность. А может, я просто эгоистично не хочу отказываться от этой деятельности, учитывая, что мне вообще не нужно работать. Я могла бы каждый день предаваться праздной жизни, и все равно иметь больше денег, чем идей, на что их потратить.
Айви сцепила пальцы обеих рук.
– Я не считаю тебя эгоисткой, потому что ты занимаешься тем, что делает тебя счастливой, – сказал Ангус.
– То же самое я могу сказать о тебе, – ответила Айви.
Но это было не то же самое.
– Раньше Том был, как я, – начал Ангус, не понимая, зачем вообще пытается объяснить. – Мы даже были похожи – примерно одного роста, веса, темноволосые. Вместе прошли отборочные лагерные сборы, а затем полуторагодовой курс подготовки. Нас даже определили в один отряд и направляли на одни и те же задания. Том был отличным парнем. Я думал, что тренируюсь как сумасшедший, но Том порой превосходил меня. Мы подгоняли друг друга, соревновались друг с другом, и оба гордились, что сделали это. Мы обожали боевую подготовку – серьезно, когда тебе платят за прыжок с вертолета, штурм пассажирского парома или спуск по веревке с небоскреба, ты не можешь в это поверить. Мы не могли дождаться нашей первой боевой операции. Он помолчал, потом продолжил:
– Сначала с ним все было в порядке. Или так казалось. Как-то он спросил, не снятся ли мне ночные кошмары о том, что я делал и видел. У меня такого не бывало. Но я солгал и сказал, что снятся. Потом он женился, у них родился Скотт. Может, это все ухудшило? Я не знаю. У Тома начались срывы на работе. Он никогда не рассказывал мне, никому не рассказывал. Но пошли слухи, понимаешь?
– Ты разговаривал с ним об этом?
Ангус покачал головой:
– Нет. Я не очень хотел знать. Верить в это. – Что характеризует его как никудышного друга, отметил он про себя. – Вскоре после этого Том был прикомандирован к небоевому отряду. И наши пути постепенно разошлись.
– Почему?
– Я не знаю, – ответил Ангус.
Но это была неправда. Он просто не позволял себе думать об этом.
– Наверное, – начал он, – это заставило меня взглянуть по-другому на то, чем занимаюсь я, что вообще делают военные. Я задумался: если все это подействовало на такого сильного, храброго и высококлассного солдата, как Том, то вполне может случиться и со мной. Вначале я почти верил, что это заразно или что-то в этом роде.
Он невесело рассмеялся.
– Но если честно, не в этом дело. Я не боялся, что со мной случится то же самое, потому что знаю, этого не произойдет. Прошли годы. Я принимал участие во многих операциях. Столько всякого повидал. И не изменился. Нисколько. Я возвращаюсь домой, отчитываюсь о выполнении задания и продолжаю жить как ни в чем не бывало. У нас есть еще один парень, которому только что поставили диагноз «посттравматическое стрессовое расстройство». И я знаю, по крайней мере, еще об одном случае. Я почитал немного об этом. О ребятах, которые не могут переключиться, когда приходят домой. Которые караулят свой дом, гоняют всю ночь на машине, вздрагивают при любом шорохе. А я абсолютно в порядке.
– То есть ты считаешь, что с тобой что-то не так.
– Нет, – протестовал Ангус. – Я знаю, что в армии встречаются психи. Люди, которые получают удовольствие от смерти и разрушения. Но это не я. Для меня это работа. Я просто делаю то, чему меня учили: защищать товарищей и успешно проводить операцию.
Айви снова коснулась его, и Ангус понял, что отвернулся от нее и уставился на покрывало. Она провела пальцами по его руке.
– Ты думаешь, с тобой что-то неладно, потому что ты не Том. Потому что ты способен выполнять свою работу и продолжать жить полной жизнью.
Он потер глаза. Он знал, что Айви права; его самого посещали те же мысли много раз.
Но согласиться, признать это…
– Мне чего-то не хватает, – пояснил он. – Я не должен так легко все оставлять – маму, подружек, а теперь и ребенка, и рисковать всем… ради чего? В конце концов, это всего лишь работа. Просто зарплата, как ни упаковывай ее в патриотическую пропаганду.
– Я думаю, ты ошибаешься, – сказала Айви.
Ангус повернулся к ней лицом. Это она ошибалась.
В национальном парке Кариджини она спросила, почему у него нет подруги. Ангус знал, почему: он не хотел жену, семью, от которых стал бы легко уходить, снова и снова. Это несправедливо по отношению к ним. Это ненормально – быть солдатом, которому все нипочем. Может быть, он робот. Машина.
Айви смотрела на него с таким волнением. Он знал, что она хотела помочь ему. Но она не сможет. Он такой, какой есть. Да Ангус и не хотел никакой помощи. Никаких слов или заверений, или всего, что, по его представлениям, будет предлагать жена или партнерша.
Но он все еще хотел Айви. Поэтому он потянулся к ней и крепко прижал к себе. Ее глаза расширились, она положила руки ему на плечи.
Ангус поцеловал ее, крепко прижимая к себе. Он обхватил ее руками за ягодицы, и Айви обвила ногами его талию.
– Ангус, – выдохнула она.
Повернувшись, он почти бросил ее на кровать, а затем упал сверху, накрывая своим телом. Он ожидал, что Айви оттолкнет его, скажет, что это слишком грубо, просто слишком…
Но она этого не сделала. Ее руки, казалось, скользили по всему его телу, гладили грудь, впивались ногтями в спину.
Он стащил с нее майку через голову, а Айви высвободилась из нижнего белья и бросила его куда-то через плечо. В перерывах между сумасшедшими, страстными поцелуями он стянул с себя боксеры. Тут же ее пальцы обхватили его твердую плоть – и Ангус резко втянул воздух и замер. Айви нежно укусила его в плечо.
Он знал, что это значит: «Не останавливайся».
И он продолжил. Айви была такая влажная, изнывающая, нетерпеливая. А когда он проник внутрь нее – ощущения стали еще совершеннее, интенсивнее, перешли на следующий уровень…
Резкие, быстрые, жесткие движения – Айви застонала ему на ухо, и Ангусу этого хватило, чтобы достичь кульминации. Он зарычал – и волна блаженства захлестнула его.
Несколько долгих минут он плашмя лежал на Айви, их тяжелое дыхание постепенно выравнивалось, замедлялось. Оба молчали. Уже во второй раз за сегодняшний вечер Ангус собирался уйти домой.
Но на этот раз потому, что не видел смысла в том, чтобы остаться. И все же, когда Айви выскользнула из постели и направилась в ванную, он не пошевелился.
