Кэрол Мортимер - Ничего личного
— Ничего страшного! Бренда, не так ли? Я сказал вам, что меня примут, — прозвучал неторопливый и знакомый мужской голос, при звуке которого у Лекси защемило сердце.
Она подняла глаза от документов на письменном столе и побледнела, увидев высокого темноволосого Лукана, стоящего за спиной Бренды, которая пыталась не пропустить его в дверь. «Элегантен как всегда», — отметила Лекси. Темный костюм, белоснежная рубашка и черное шерстяное пальто длиной почти до щиколоток.
Прошло пять дней с того дня, как они расстались в графстве Глостершир. Пять долгих и мучительных дней, в течение которых Лекси разрывалась между желанием снова увидеться с Луканом и пониманием того, что, увидев его, начнет страдать еще сильнее.
Лекси отвела взгляд от Лукана, посмотрела на помощницу и улыбнулась.
— Вы можете идти домой, Бренда, — ободряюще сказала она женщине, которая в нерешительности медлила. — Мистер Сент-Клер, вероятно, пришел, чтобы обсудить вопрос оплаты.
Хотя Лекси очень сомневалась в том, что документ, который она отослала в «Сент-Клер корпорейшн» за оплату услуг кадрового агентства, можно вообще назвать денежным счетом.
Бренда кивнула и ушла, на прощание состроив Лекси гримасу сочувствия. Лекси поднялась и встала перед письменным столом. Слава богу, сегодня она выглядит по-деловому: черный костюм, голубая блузка, зачесанные назад и заколотые на затылке волосы.
— У вас вопрос по поводу вашего счета, мистер Сент-Клер? — непринужденно спросила она.
Лукан прошел дальше в офис. Лекси занервничала сильнее, когда он тихо закрыл за собой дверь и медленно повернулся к ней непроницаемым лицом.
— Если я не ошибаюсь, сумма в счете-фактуре от кадрового агентства «Лучший персонал» равна нулю?
Лекси оперлась о край письменного стола:
— Все правильно.
Лекси даже подумывала о том, чтобы уплатить Лукану неустойку за причиненный моральный ущерб. И вне сомнения, она никак не ожидала, что из-за счета-фактуры Лукан заявится к ней лично.
— У вас ко мне еще какое-нибудь дело, мистер Сент-Клер?
Лукан подошел к ней, и она снова сравнила его с камышовым котом, вышедшим на охоту. Его шаги были неторопливо-угрожающими, а взгляд — цепким и хищным.
— Почему счет равен нулю, Лекси? Ты работала на меня целых два дня, в конце концов!
— Не совсем: — Она покачала головой и вцепилась пальцами в край столешницы, чтобы Лукан не видел, как дрожат ее руки. — Я… Я просто подумала, что так будет лучше.
— Для кого?
— Для всех заинтересованных сторон. — Лекси скривила губы.
— Хм… — Лукан медленно кивнул и спросил: — Хочешь со мной поужинать?
Лекси резко подняла голову и посмотрела на него с опаской.
— Поужинать? — Она нервно облизнулась.
Он безрадостно улыбнулся:
— Давай не будем снова повторять слова друг за другом, ладно?
Лекси была слишком ошеломлена его приглашением, чтобы задумываться о том, что повторяет его слова. Визит Лукана стал для нее полной неожиданностью. Она с трудом сглотнула:
— Я не уверена, что понимаю тебя…
По шокированному выражению лица Лекси Лукан понял, что она меньше всего ожидала от него приглашения на ужин.
— Я считаю, что нам с тобой нужно кое-что обсудить, — мрачно отчеканил он.
Лекси настороженно смотрела на Лукана, который стоял всего в нескольких дюймах от нее.
— А я подумала, что нам больше не нужно обсуждать мою бабушку и твоего отца.
Лукан засунул руки в карманы пальто, чтобы побороть желание вынуть заколку из волос Лекси и позволить им буйным каскадом разметаться по ее плечам. Пальцами правой руки он обхватил прямоугольный футляр в кармане. Вынув его, Лукан протянул футляр Лекси:
— Ты забыла вот это, когда уходила…
Выражение ее лица стало еще настороженнее. Она оглядела футляр так, словно это была ядовитая змея.
— Это твой медальон, Лекси, — медленно произнес Лукан.
— О… — Она тихо выдохнула и очень осторожно, стараясь не касаться пальцами пальцев Лукана, взяла футляр, открыла крышку и заглянула внутрь. — Ты починил цепочку… — Она посмотрела на него почти осуждающе.
Лукан поджал губы:
— С тех пор как я узнал о содержимом медальона, глупо было бы не отдать цепочку в ремонт.
Лекси нежно провела пальцем по золотому медальону на починенной цепочке.
— Если только не было какой-то другой причины, по которой ты не хотела, чтобы я ее отремонтировал…
Она подняла глаза на Лукана и хрипло произнесла:
— Я… Нет. Другой причины нет.
Он отрывисто кивнул:
— По словам моей матери, медальон и цепочка когда-то принадлежали бабушке моего отца, которую он очень любил…
Лекси насторожилась:
— Если ты пытаешься сказать, что это какая-то ваша семейная реликвия и ты хочешь ее вернуть…
— Не хочу, — нетерпеливо ответил Лукан. — Почему ты всегда ждешь от меня подвоха, Лекси?
Лекси предпочла не отвечать на этот вопрос, так как ее интересовало нечто более важное.
— Ты показывал мой медальон своей матери?
Он неторопливо кивнул:
— Она считает, что мой отец, должно быть, очень сильно тебя любил, если отдал тебе такую дорогую для него вещицу.
У Лекси не было абсолютно никаких сомнений относительно того, как сильно ее любил дедушка Алекс. Как сильно он любил всех членов семьи своей обожаемой Сиан.
— Ты показал мой медальон своей матери? — снова спросила она недоверчиво.
Лукан одарил ее печальной улыбкой:
— Ты начинаешь повторяться, Лекси. Или ты предпочитаешь, чтобы я называл тебя Александра? — Он выгнул темные брови.
— Нет, я не предпочитаю, чтобы ты называл меня Александра! — отрезала она и решительно отошла в сторону, так как близость Лукана оказывала на нее ненужное расслабляющее воздействие.
— Потому, что так тебя называют члены твоей семьи?
Лекси положила бархатный футляр с медальоном в сумочку, стоящую за столом, выпрямилась и посмотрела на Лукана с подозрением:
— Откуда ты знаешь, как меня называют в семье?
Лукан пожал плечами:
— Это один из вопросов, который я хотел бы обсудить с тобой за ужином.
Лекси отрицательно покачала головой:
— Я не хочу ужинать.
— Со мной? Или вообще не хочешь ужинать?
— Вообще не хочу! — После возвращения из Глостершира пять дней назад у нее совершенно пропал аппетит. На самом деле при одной мысли о еде Лекси становилось плохо до такой степени, что она отказывалась есть, отчего уже похудела на несколько килограммов. — Я не могу поверить, что ты взял мой медальон и показал его своей матери, — пробормотала она снова.
