Джоу Росс - Очаровательный притворщик
Они вышли на террасу. Вечер был прохладный, воздух напоен запахом отдаленной грозы. Женщина зябко поежилась.
– Прошу вас. – Шейн снял пиджак и накинул ей на плечи. – Не хочу, чтобы вы подхватили воспаление легких. Представляете, во что обойдется вызов доктора в отель?
– Даже подумать страшно. – Она опустилась в ажурное, украшенное чугунным кружевом кресло. Подцепив с тарелки мидию, положила ее в рот и, блаженно прикрыв глаза, начала медленно пережевывать, почти замирая от восторга. – Право, мне кажется, что я в раю.
– Здесь об этих мидиях говорят: пальчики оближешь. Их выдерживают в соленой воде, затем тушат на раскаленном противне, где они набирают сладость.
– Я знаю только одно: они божественны! – простонала Блисс, смакуя уже следующую.
Если эта женщина способна испытывать такое наслаждение всего лишь от вкуса мидий, невольно подумал Шейн, какой же она окажется в пылу любовного экстаза? Должно быть, восхитительной.
– Откуда вы знаете?
Он с трудом оторвался от сладостной картины соскальзывающего на пол белого платья и вернулся к реальности.
– Что именно?
– Насчет мидий. Будете есть сыр?
– Сделайте одолжение, угощайтесь. – Он придвинул тарелку поближе к ней. – Просто люблю готовить. Это успокаивает. В свое время окончил курс в школе Кордон-Блю.
– Вы это серьезно? – На секунду Блисс отвлеклась от камамбера и взглянула на него в изумлении.
– Ну да. Я же сказал, это расслабляет. Ну а уж коли хочешь покорить желудки французов, учиться надо у лучших.
– Не спорю. – Блисс дегустировала сыр с не меньшим наслаждением, чем мидий. – Французскую кухню вы, наверное, выбрали из-за своих предков? Вы ведь сами американец, не правда ли?
– Правда. А французскую кухню я выбрал, потому что почувствовал в этом вызов для себя.
– Вы, очевидно, любите принимать вызовы.
– Больше того, в этом смысл моей жизни. Ради этого я живу.
– Мне тоже это нравится. Правда, в последнее время получаешь вызовов больше, чем хотелось бы, но, если постоянно не испытывать себя, жизнь покажется очень скучной, верно?
– Есть такое мнение. – Шейн подумал, что ее родители не ошиблись с выбором имени для дочери. «Блисс» – блаженство. Поистине, эта женщина умеет находить в жизни радость и испытывать восторг от самых простых вещей. Снова он подумал, что перед ним самая нетипичная преступница из всех, с кем ему довелось сталкиваться. Потом напомнил себе, как ловко, с каким обаянием обхаживала она нужных людей в этом зале, и решил, что красотка куда хитрее, чем хочет казаться.
– Вы богаты? – последовал неожиданный вопрос. Прямота вопроса застала охотника врасплох.
– А это имеет значение? – не сразу нашелся он, не спеша взяв новый бокал шампанского. Жаль, что не пиво, подумал он, представив себе запотевшую бутылку имбирного напитка с горлышком, усеянным бусинками влаги. Да, плейбой не может позволить себе простых житейских радостей: выпить холодного пива в жаркий день, перехватить хот-дог в городском парке или половить в речке раков. Странное и не очень приятное чувство, вроде ностальгии, на миг задело в нем что-то глубоко потаенное. Но Шейн просто проигнорировал это.
– Вы кажетесь мне приятным человеком и начинаете вызывать симпатию, – пояснила Блисс. – В конце концов не каждый станет кормить первую встречную потрясающими мидиями, да еще из своей тарелки. Но у меня правило: я не вожу близкое знакомство с богачами.
– Я-то, напротив, полагал, что в вашем бизнесе просто необходимо поддерживать связи с состоятельными людьми. – Ведь не могла же ты, черт побери, сколотить состояние, таская бриллианты у бедных, подумал он. – А кстати, разве у нас завязывается близкое знакомство?
– Видите ли, я всегда стремилась разделять бизнес и удовольствие. Что же касается нашего знакомства… – смутилась она, – как знать, все может случиться. – Она поднялась и протянула ему руку. – Спасибо и до свидания, мистер Бруссар. Приятно было с вами познакомиться.
Он обхватил ее тонкую кисть обеими руками.
– Вы хотите уйти, не дождавшись десерта?
– Прошу меня извинить. – Она решительно тряхнула головой, и шапка темно-золотых кудрей упруго подскочила в такт. – Я ведь уже сказала: у меня правило.
– Но вовсе не обязательно завязывать близкие отношения.
– Да, но, понимаете ли, в этом вся и проблема… – Зеленые глаза смотрели на него с обезоруживающим простодушием. – Я ведь говорила, что напрочь лишена внутренней дисциплины. То есть, разумеется, я бываю собранной, аккуратной, когда дело касается серьезных вещей – ну, скажем, моего бизнеса, голосования на выборах или уплаты налогов, – но, к несчастью, склонна проявлять ужасающее безрассудство в личной жизни. А поскольку в данном случае, должна признаться, я обратила на вас внимание, лишь только вы появились в дверях…
– Я и не знал, что вы меня заметили.
– Очень трудно не заметить ослепительно красивого мужчину, – засмеялась она, – который вдобавок не сводит с тебя глаз.
– Это было лучшее зрелище в зале, – галантно поклонился он и бросил взгляд на Сену и речной трамвайчик, расцвеченный огнями, точно улица Бурбон-стрит в его родном Новом Орлеане. – А знаете, если вы не любовались «городом влюбленных» с реки, это значит, вы его не видели. Не устроить ли нам с вами пароходную прогулку, Блисс? – внезапно предложил он. – Толпа туристов будет выполнять роль ваших телохранителей, а я, со своей стороны, даю обещание не вынимать рук из карманов, если это поможет вам почувствовать себя в безопасности.
Ах, искуситель! Он сумел отыскать ее уязвимое место. Прогулка по реке была одним из самых больших соблазнов, какие мог предложить Париж. Блисс вспомнила, как некогда Алан, когда они были в Париже, с ходу отверг ее просьбу совершить экскурсию по Сене, назвав это туристской пошлятиной. Возможно, так оно и было, но, несмотря на обидный отказ, ей все равно очень хотелось полюбоваться городом с реки.
Блисс посмотрела на собеседника долгим, задумчивым взглядом. Действительно, она сразу почувствовала к нему интерес, с той самой минуты, как заметила его у обитой шелком стены, с той минуты, как ощутила на себе его пристальный взгляд. Но что из того? Ведь за последние несколько минут ничего не изменилось. Шейн Бруссар по-прежнему оставался таким же слишком привлекательным, слишком самоуверенным, небрежно-галантным плейбоем, каким показался ей в первый момент. А главное, чересчур богатым. И Блисс Форчен решила не искушать судьбу.
– Мне очень жаль, – сказала она. – Я ценю ваши благие намерения, но, право, разумнее расстаться сейчас. Пока все так мило и просто и наши отношения еще не успели запутаться. – С этими словами она мягко высвободила ладонь из его рук, сбросила пиджак и, повесив его на спинку кресла, вернулась в зал.
