Хэрриет Гилберт - Медовый месяц
И тут ее гнедой, испуганный грохотом барабанов и невиданным зрелищем, становится на дыбы — слишком уж она молода и неопытна в обращении с горячим скакуном!
Сейчас Джессика упадет на булыжную мостовую… И тут появляется он! Весь в черном, он пробирается к ней сквозь толпу, хватает гнедого под уздцы, и Джессика со слезами облегчения падает ему в объятия прямо из седла…
И вот уже вечер. Они танцуют, и разноцветные фонарики бросают трепещущие отблески на смуглое лицо под шапкой черных кудрей. А черные глаза… они гипнотизируют Джессику, она не видит ничего, кроме них… Затем они бегут по темным улочкам, запрыгивают в средневековый экипаж, и стук копыт по булыжнику гулко отдается в ночной тишине. Ее спутник медленно обнимает Джессику, она трепещет, чувствуя жар его тела…
— Я люблю тебя, Ринальдо! Всем сердцем люблю!
Но внезапно он отталкивает ее.
— Что? Да ты еще слишком мала, чтобы знать о любви! — презрительно восклицает он и высаживает девушку из экипажа. — Езжай к себе домой, в Шотландию, и подрасти сначала!
Потрясенная Джессика смотрит ему вслед, слезы слепят ее…
А ведь она приложила массу усилий, стремясь похоронить болезненные воспоминания тех лет, когда была слишком юна и невинна, чтобы понимать, насколько жестокой может быть жизнь. И теперь Джессику бесило, что одного-единственного упоминания имени Ринальдо хватило, чтобы этот темный, опасный мужчина снова появился в ее снах.
Вот глупость! Рана, нанесенная им, зажила годы назад, зачем же опять ее тревожить? Джессика злилась на себя, хотя понимала, что рано или поздно кошмар ее оставит и она вернется к обычной размеренной спокойной жизни.
Она как раз размышляла об этом, когда телефон на столе издал резкую трель. Был полдень четверга.
— Ой, здравствуй, дедушка! Да-да, все чудесно, — поспешно сказала Джессика. — Нет, мне очень жаль, однако я так и не нашла эту партию. Я перебрала все бумаги в офисе… и ничего. Может быть, посмотреть еще…
— Боюсь, уже поздно, — перебил внучку Энгус. — Представитель итальянской фирмы собирается самолично проверить наши склады.
— Но это же совершенно ненужная трата времени! — запротестовала Джессика. — В Абердине этого груза нет! Ведь не могли же мы потерять такую большую партию вина!
— И, тем не менее, Ринальдо Аккилини сейчас находится в моем офисе, здесь, в Эдинбурге…
— Что?!
— …и я думаю, что ближе к вечеру он объявится у тебя в Абердине.
— Но… но офис уже закроется, — возразила Джессика, еле шевеля губами; костяшки пальцев, которыми она сжимала трубку, побелели от напряжения. — То есть… я хотела сказать, что ему незачем ехать к нам, поскольку его треклятого вина здесь нет!
— Джесси, да что с тобой? — удивился дедушка. — Какая муха тебя укусила? Я-то надеялся, что ты примешь синьора Ринальдо со всей любезностью…
— Ну да… конечно. Извини, — беспомощно пробормотала она, не в силах унять охватившую ее лихорадочную дрожь. — Ой, я только что вспомнила… — поспешно начала Джессика. — Если он собирается появиться сегодня вечером, я закажу ему номер в какой-нибудь миленькой деревенской гостинице. «Чевичейз» подойдет? Там отлично кормят, и…
— Девочка моя, ты, видно, не в себе, — прервал ее Энгус. — Мы сотрудничаем с Аккилини давным-давно. Синьор Витторио — мой старый друг. Как я после этого могу позволить его племяннику остановиться в какой-то там деревенской гостинице, пусть даже и премиленькой? Нет, Ринальдо — наш гость и будет жить в нашем доме.
— В нашем доме? — эхом откликнулась Джессика, она явно утратила способность соображать здраво.
— И я совершенно уверен, что ты примешь гостя подобающим образом, — решительно заявил дедушка, прежде чем положить трубку.
— Господи, Боже мой… что же мне теперь делать? — услышала Джессика собственный прерывающийся голос.
Потом она вскочила и забегала по офису, поняв, что дела плохи как никогда. Почему она не сказала дедушке, что отпустила экономку с мужем на неделю в Лотиан, погостить у замужней дочери? Бросив взгляд на часы, Джессика убедилась, что те уже уехали.
— Да успокойся же ты! — прикрикнула Джессика на саму себя, остановилась и сделала несколько глубоких вздохов, чтобы утихомирить разыгравшиеся нервы.
Дом большой, комнат для гостей в нем более чем достаточно, и она как-нибудь сумеет справиться с синьором Ринальдо. В конце концов, она уже не малышка-глупышка и ей случалось принимать в качестве гостей деловых партнеров деда. И потом, сколько лет назад она видела Ринальдо в последний раз? Правильно, восемь. Да он, наверное, женился и обзавелся кучей детей, как принято у итальянцев. Кроме того, дедушка сказал, что синьор Аккилини прибудет только к вечеру…
Так что, если заказать обед в местном ресторанчике и говорить исключительно о делах, проблем не предвидится. А когда до Ринальдо дойдет, что его драгоценного вина в Абердине нет, он удалится восвояси не позднее полудня пятницы.
Следовательно, незачем сидеть в офисе, страдая Бог знает от чего! Чем раньше она появится дома и приготовит комнату для гостя, тем лучше.
Все еще чувствуя себя, как заведенная до предела часовая пружина, Джессика начала расслабляться, лишь сидя за рулем своего маленького спортивного «порше». Наконец за окном автомобиля замелькали вишневые деревья, росшие вдоль аллеи, которая вела к Черри-хаусу.
Джессика всегда любила этот старинный особняк, построенный еще в середине восемнадцатого века. Семейство Маккормик приобрело его в викторианские времена, когда ее прапрапрадед женился на девушке родом из этих мест. Джессика с радостью ухватилась за работу в Абердине именно потому, что это позволило ей поселиться в Черри-хаусе.
Эдинбург, конечно, очень красивый город, но что сравнится с тишиной полей и прохладой гор? Вот о чем думала Джессика, ставя автомобиль в гараж и медленно идя к дому. Особенно вечером чудесного летнего дня, когда слышно лишь воркование голубей и далекий гул работающего на поле трактора.
Приготовив комнату для гостя как можно дальше от собственной спальни, Джессика обнаружила, что ей нечем заняться. Бесцельно слоняясь по пустому дому, она чувствовала, как внутри нее снова нарастает напряжение.
Да с какой стати Ринальдо помнить тот случай, когда неловкая молоденькая девушка выставила себя на посмешище? — убеждала себя Джессика. Однако ничто не помогало: перед мысленным взором продолжал маячить призрак Ринальдо Аккилини. С шапкой кудрей цвета воронова крыла, с дерзким блеском в темных глазах, осененных густыми длинными черными ресницами, он выглядел донельзя привлекательным! Поэтому не было ничего удивительного в том, что впечатлительная юная девушка, только что окончившая школу, немедленно потеряла голову из-за самого красивого мужчины, которого ей случилось встретить. Вдобавок этот молодой человек оказался братом лучшей подруги, с которой она всегда проводила каникулы.
