Лоис Дайер - Ты — мой ангел
— Вот черт! — выругался здоровяк, приподнимая ей веко.
Он попытался нащупать пульс на узком запястье, не нашел и выругался снова, потом пожал плечами и отбросил руку девушки, равнодушно проследив, как она сползла с тела на пол.
Двое в гостиной вопросительно посмотрели на него, когда он появился в дверном проеме. Хулио развел руками.
— Можно списать ее со счетов. Приложилась головой о косяк и теперь мертвее мертвого, — буркнул он, с новым интересом глядя на Троя.
— Нехорошо, — сказал третий, с беспокойством бросив взгляд на окно, словно снаружи уже поджидала полиция. — Надо поскорее убираться отсюда.
— Но мы еще не закончили с Карсоном, Джеймисон! — запротестовал Хулио, в бессознательном предвкушении потирая руки в перчатках.
Человек в сером вперил пронизывающий взгляд в его лицо и холодно улыбнулся.
— Это верно, с ним мы еще не закончили, — признал он, переведя взгляд на Троя. — Но это пока подождет. Сейчас важнее знать, кто наша залетная пташка. Обыщи ее сумочку.
С минуту здоровяк шарил в плетеной сумочке Энжел, потом выудил оттуда водительские права.
— Анжелика Карсон-Уитни, — прочел он громко.
Третий бандит, Джеймисон, охнул, и его бегающий взгляд заметался еще быстрее.
— Ты полный идиот, Хулио! Тебя угораздило пристукнуть дочь Чарлза Уитни!
— Подумаешь! — отмахнулся тот, сунул права в сумочку и снова швырнул ее на диван.
— Ты что, не соображаешь, что натворил? Уитни фактически владеет Пасадиной, ему принадлежит половина всей недвижимости! Он глава громадной корпорации, известной киностудии и черт знает чего еще! Думаешь, убить дочь такого человека — все равно что свернуть шею выродку какого-нибудь клерка?
Тяжелый взгляд Хулио переместился с него на человека в сером, которого Трой назвал Чавесом. Тот поморщился:
— Хм… как это все не вовремя… не хватало нам только огласки! — Он задумчиво оглядел своих приспешников и решительно добавил: — От тела придется избавиться.
— Нет ничего проще, — тотчас вызвался Хулио. — Я ее отвезу в холмы за городом и…
— Нет! — в панике вскричал Джеймисон. — Только не здесь, не в окрестностях города! Надо увезти ее подальше. Чем дольше полиция будет разбираться, куда она подевалась, тем лучше для нас. К тому же у меня нет на сегодня алиби, придется это еще устраивать!
— Ладно, — мирно согласился Чавес, — подальше так подальше. Кто у нас сегодня отправляется с очередной партией товара?
— Мой племянник Луис, — сказал Хулио.
— А что за товар?
— Как обычно — немного кокаина, немного героина-сырца… килограмма по три.
— Понятно. Что ж, скажи ему, пусть спихнет тело где-нибудь в другом штате, Вашингтон или Юта подойдут как нельзя лучше. Надеюсь, ты понимаешь, что нам не нужны новые ошибки, — добавил Чавес. — Пусть проделает все так, чтобы мисс Карсон-Уитни не была найдена как можно дольше.
— Все будет в лучшем виде, — заверил Хулио и исчез в спальне.
Джеймисон подошел к окну и выглянул на улицу, явно нервничая все больше.
— Проверь квартиру, чтобы не осталось никаких следов этой женщины! — распорядился Чавес. — Словно ее тут и не было!
Чуть погодя вышел Хулио, неся на плече безжизненное тело Энжел, завернутое в тонкое одеяло, под которым она спала. Чавес пытался привести в чувство Троя, но тот оставался без сознания.
— Хулио! — сердито окликнул гларарь.
Тот уже готов был скрыться в коридоре, но помедлил.
— Что, босс?
— Ты сегодня хорошо поработал, вот что! Этот еще дышит, но толку от него никакого. Скорее всего он вообще не очнется. Прихвати и его — где один труп, там и два.
— Его тоже отвезти к грузовику Луиса?
— Нет, два тела в одном грузовике — это слишком рискованно. Его нужно будет оставить у задней двери бара, где служит Маргарет. В темных переулках Лос-Анджелеса легко получить удар по голове, так что никому не придет в голову пришить это нам. А если он выживет, то вряд ли станет болтать, не так он глуп.
— Точно.
Хулио вышел и вскоре исчез в ночном мраке с Энжел на плече.
Почти за две тысячи миль к северу Джейкоб замер и уставился в темноту. Каждый крохотный волосок на его руках внезапно встал дыбом, словно у хищника, почуявшего опасность. Он по-прежнему не мог понять, что его так тревожит, но знал, что где-то случилась беда и эта беда касается и его тоже. Он стоял лицом к югу, не замечая, как бьется на загорелой шее жилка. Его серебряно-серые глаза горели холодным огнем.
Неприятное предчувствие усилилось, превратилось в физическое неудобство сродни ноющей боли.
— …Я говорю, решай сам, приятель, или будет по-моему, или жди неприятностей. Так и сказал ему, и — ты не поверишь — этот тип сломался! Просто вытянул руки и позволил надеть на них наручники. Скажу тебе, Джейк, если бы так было всегда, нам, полицейским, не пришлось бы… Джейк!
Только в этот момент Дел сообразил, что его напарник не идет рядом, и огляделся. Тот стоял в нескольких шагах позади, неподвижный, как статуя, полный напряженного ожидания. Он словно прислушивался к чему-то, видел что-то, скрытое от глаз Дела. Тот вернулся и некоторое время смотрел в том же направлении, но перед ним лежала только главная улица городка, пыльная и неухоженная.
— Что там? Ты что-то видишь?
Как всегда в пятницу вечером, оба бара в Рипаблик ломились от посетителей. Это были островки жизни на пустынной и полутемной улице, один находился от них буквально в двух шагах. Свет и музыка водопадом изливались оттуда каждый раз, когда очередной посетитель открывал дверь. Пропыленные грузовички и автомобили шеренгой выстроились вдоль восьми городских кварталов. Это была привычная картина, знакомая как свои пять пальцев, и как Дел ни старался, он не смог усмотреть ничего из ряда вон выходящего, не говоря уже о таком, что могло бы встревожить его обычно невозмутимого напарника.
— Что там, Джейк?
— Ничего, — рассеянно откликнулся тот.
Он пытался совладать с охватившими его чувствами, которые не мог объяснить. Интуиция подсказывала — что-то не так, происходит нечто, из-за чего по ночам приходилось патрулировать города и дороги. Но что мог он ответить на расспросы Дела, как объяснить ему свое состояние?
— Мне показалось, — наконец произнес он. — Давай заканчивать с обходом.
Дел догадался, что это всего лишь отговорка, но настаивать не стал. За два года работы бок о бок с Джейкобом Маккендлесом он успел понять, что скрытность у того не в характере и что он непременно поделится подозрениями, если дело важное.
Мало-помалу сознание возвращалось к Энжел, но полностью прийти в себя ей мешала непроглядная тьма. Веки были словно налиты свинцом, и потребовалось гигантское усилие, чтобы их приподнять. Виски тотчас пронзила острая боль. Сильный запах бензина проникал даже сквозь ткань, так плотно льнувшую к лицу, что едва удавалось дышать.
