Шарлотта Хайнс - Милые пустяки
— Так борись с этим. Первый шаг к решению любой проблемы — это ее четкое определение. Ты свою проблему только что сформулировала. Ты говоришь, что ему приелась ваша жизнь, — так оживи ее, попробуй внести какое-то разнообразие, сделать ее интересной.
— Ты напоминаешь мне ведущую телепрограммы для женщин. — Лиз невольно улыбнулась. — Это же не так просто. Я, во-первых, сомневаюсь, что он вообще заметит какие бы то ни было мои попытки, хотя бы потому, что уж больно мало времени проводит дома. К тому же, многое тут не в моей власти. Например, эта блондинка. Что я могу с ней поделать?
— Да просто потребовать, чтобы он прекратил с ней всякие отношения, — предложила Сара.
— Нет. — Лиз покачала головой. — Это будет равносильно заявлению о том, что я ему не доверяю. К тому же, тогда ему придется тоже идти к ректору курсов и говорить, что его жена хочет, чтобы секретаршу перевели от него. Я не могу так задевать его самолюбие и гордость.
— Но, что, же в таком случае ты собираешься делать?
— Я сейчас же пойду обратно в его кабинет — надеюсь, что эта неразборчивая похитительница чужих мужей уже испарилась, — пойду туда и уведу его обедать. Потом, — тут Лиз запнулась, — потом не знаю.
Приемная Джона была все так же пуста, однако на сей раз Лиз не спешила открывать дверь в кабинет. Напротив, она громко крикнула:
— Эй, есть здесь кто-нибудь?
На этот вопрос не замедлила откликнуться Брэнди. Высунувшись из подсобного помещения за секретарским местом, она хмуро посмотрела на Лиз:
— Сейчас обед, доктора нет на месте. Он будет не раньше половины второго.
Лиз подавила волну раздражения, убедив себя не проявлять своих чувств:
— Мне известно, что сейчас обед. — Но, прежде чем она успела что-либо прибавить, Джон показался из своего кабинета в конце коридора.
— Лиз! — Радость, сквозившая в его голосе, теплота, засветившаяся в глубине его черных как ночь глаз, несколько успокоили клокотавшие в ней неприятные ощущения. Не было сомнений, в этот момент он действительно рад был ее видеть.
— Что ты делаешь здесь, в клинике? А Роб и Джейми с тобой? — Он огляделся по сторонам, как будто полагая, что сыновья спрятались за мебелью.
— Сегодня у них первый школьный день, — напомнила Лиз, ничуть не удивляясь тому, что Джон забыл об этом. Зная, как он был замотан в последнее время, она не удивилась бы, даже забудь он, какой сейчас месяц, не говоря уже о числе. — И, поскольку мне не нужно сегодня сидеть с детьми, почему бы нам не пообедать вместе?
Брэнди вмешалась в разговор:
— Но мы уже заказали сэндвичи…
— В таком случае, я думаю, мы пожертвуем сэндвичами доктора Лангдона в вашу пользу, мисс…? — Лиз выдавила из себя вежливую улыбку. Несмотря на то, что ей ужасно хотелось послать Брэнди ко всем чертям, она взяла самый любезный тон по отношению к ней, зная, что таким образом достигнет гораздо большего. Джон ненавидел, когда женщины цапались, как кошки, и если он действительно смотрел на блондинку как на заблудшее чадо, он стал бы защищать ее самым решительным образом.
— Роум, Брэнди Роум, — пришел на помощь Джон. — Она стажируется у нас вот уже несколько недель. Брэнди, это моя супруга, Лиз.
Лиз вежливо кивнула головой.
— Миссис Лангдон? — Брэнди подчеркнула голосом принадлежность Лиз к старшему поколению. Но не это обозлило Лиз, а демонстративное нежелание Брэнди оставить ее наедине с Джоном.
— Идем, Джон. У нас в запасе целый час и пятнадцать минут, — настойчиво сказала Лиз.
— Но… — Брэнди, по-видимому, решила еще раз напомнить о сэндвичах, но Джон не обратил на нее внимания. Он ловко сбросил белый халат и схватил свою коричневую шерстяную куртку.
— Это самое приятное предложение из всех, какие я получил сегодня. — Его красивое лицо расплылось в улыбке. — Мне, правда, остается только надеяться, что ты побогаче меня, потому, что у меня с собой ровно тридцать два цента.
— У меня нет ни гроша, но я взяла одну из твоих кредитных карточек, — произнесла Лиз, усмехнувшись.
— Ты, как всегда, неподражаема. — Джон взял Лиз под руку, и они вышли из приемной.
— До свидания, Брэнди. Было приятно познакомиться. — Лиз любезно улыбнулась в лицо девушке, на котором застыла гримаса разочарования. Она почти жалела ее. Растерянность Брэнди казалась ей даже трогательной.
— Я поведу, — предложила Лиз, когда они подходили к служебной стоянке, где их поджидала коричневая с откидным верхом машина, — а ты сядь сзади и расслабься, пока мы не приедем.
— Расслабиться? Когда ты за рулем? — запротестовал он, выходя на пешеходную дорожку.
— Ах ты, женоненавистник! Прекрасно знаешь, что я еще ни разу не попала в аварию.
— Вот это меня и беспокоит. — Он откинулся на переднем сиденье, закрыл глаза и потер переносицу своими тонкими пальцами.
Лиз скользнула за руль и повернулась к нему. Она видела, как он утомлен, и волна нежности охватила ее.
— Устал?
— Не знаю, как сказать… — выдохнул Джон, — по-хорошему устал. Помнишь вызов вчера ночью? Это был не синдром Рейе, ребенок теперь уже вполне здоров, и, надеюсь, сегодня я ужинаю дома. Я развалюсь в кресле, положу ноги на пуф и буду смотреть футбол.
— Конечно, папочка. — Лиз потонула в его неподвижном теле, обхватила его за плечи, и, когда грудь ее коснулась его стальной груди, ею вдруг овладело страстное желание. Она жадно впитывала его участившееся дыхание, однако он не произвел ни малейшего движения, глаза его все еще были закрыты, а мышцы расслаблены.
Она не может возбудить его? Посмотрим, как долго будет он оставаться равнодушным. Пятнадцать лет совместной жизни не прошли даром для Лиз — уж что-что, а заводить его она научилась.
Ее палец начал медленно теребить левое ухо Джона, потом спустился чуть ниже, чтобы поскрести ногтем его мужественную челюсть. От шершавой поверхности этой челюсти ей словно бы передался электрический заряд, пронзивший всю ее руку до плеча и всколыхнувший в ее собственном теле ураган чувств. Взволнованная его еще более участившимся дыханием, Лиз начала терять контроль над собой. Плавно двигаясь вверх и вниз, она сладострастно терлась грудью о любимую плоть. Жгучее наслаждение разлилось в ней, когда, непроизвольно раскрывшись, губы его выдали глубокий вздох, и она сконцентрировала еще более пристальное внимание на правом ухе.
Кончик языка Лиз, чувственно взрезав красивую линию губ, устремился в сокрушительное наступление на Джона. Пряный запах его ароматного крема после бритья наполнил ее ноздри, а приятный, чуть солоноватый вкус его плоти стоял у нее во рту.
— Лиз, что ты делаешь?
