Робин Николас - Шипы и розы
Джонни, нахмурившись, наблюдал за девушкой. Время от времени они с Дженелл переписывались. От сестры он узнал, что ферма Грейс висит на волоске, что по-настоящему никого в ее жизни нет. Может, его предложение и было несколько неожиданным, но он видел, что девушка хочет помочь Грейси. И не понимал, что же ее удерживает.
Вообще-то Грейс всегда была человеком независимым. Перечить-то ему она никогда особенно не перечила, но, в отличие от Дженелл, уговорить ее попроказничать было не так-то просто.
Он обвел взглядом ее фигуру — когда-то угловатые, а теперь плавные линии. Грейс всегда казалась ему сестренкой, но сейчас…
Умело щелкая ножницами над челкой Грейси, девушка поймала его пристальный взгляд:
— Что?
— А я думал, ты замужем, — соврал Джонни смущенно — на самом деле мысли его были заняты ее стройной ножкой, скрывавшейся под тканью юбки.
— А я думала, ты женат на крашеной блондинке с большим бюстом. — На губах Грейс появилась улыбка. — Силиконовым.
Джонни рассмеялся. Какая-то веселая искра всегда тлела в Грейс, хотя жизнь, которая крутилась вокруг страдающей болезнью Альцгеймера матери и денежных затруднений, рано заставила ее стать ответственной и серьезной. Джонни вдруг пришло в голову, что даже временно она не должна выходить замуж за такого человека, как он. Грейс заслуживает романтичного парня, который верит во все эти игры — сердечки, цветы, кольца. Который верит в любовь.
Но ему нужна именно такая девушка, как она — с ее здоровым деревенским воспитанием. И он знал, что она будет добра к Грейси, так же как была добра к застенчивой Дженелл.
Грейс наклонилась, чтобы подровнять девочке челку. Одежда плотно облегала фигуру — фигуру женщины. Джонни прищурился. А может, за этот месяц у Грейс появился приятель? Что, если она уже помолвлена с другим? Он принялся всматриваться, нет ли на пальце кольца, но руки, подстригавшие Грейси, все время находились в движении, и ему никак не удавалось разглядеть. Джонни беспокойно пошевелился.
Девочка между тем сидела как королева, задрав свой маленький подбородок — точь-в-точь как Грейс. Он рассчитывал, что Грейс поможет извлечь замкнутую Грейси из ее раковины — как это произошло когда-то с Дженелл. Но кто бы мог подумать, что присутствие Грейс подействует на девочку мгновенно? Более чем когда-либо, Джонни был уверен, что племяннице будет хорошо с Грейс и, приехав сюда, он поступил правильно.
Грейс почувствовала на себе испытующий взгляд Джонни, ощутила его беспокойство. Она в последний раз провела расческой по волосам Грейси и улыбнулась.
— В выдвижном ящике кассы есть коробка с лентами и заколками. Можешь пойти и взять, что захочешь.
Девочка быстро кивнула, слезла с кресла и помчалась открывать ящик. Грейс наблюдала за ней и вдруг всей кожей ощутила присутствие Джонни.
— Нам надо поговорить, — тихо произнес он, вторя ее мыслям.
Теперь Джонни стоял совсем рядом, она ощущала его запах, все еще с привкусом машинного масла. Он был так же строен, как тот восемнадцатилетний парень, который когда-то покинул их городок. В белой футболке он казался крепким и сильным. Взгляд его был тверд, и с трудом верилось, что Джонни нуждается в ней хоть для чего-нибудь.
Затем в его глазах засветилось что-то новое, и сердце Грейс забилось тоже по-новому. Неясное обещание, которое она прочла во взгляде Джонни, вовсе не было обещанием братским.
Но прежде чем она удостоверилась в этом, прежде чем смогла принять его в свое сердце, подбежавшая к ним Грейси отвлекла Джонни. Держа в каждой руке по розовой ленточке, она сказала:
— А я есть хочу!
Заговорщицки улыбнувшись Грейс, Джонни спросил таким тоном, будто они уже поженились:
— А как насчет ленча?
Мельком взглянув на него, та пригладила девочке волосы.
— Как насчет ленча на ферме, а, Грейси?
— А там корова есть?
Девушка не могла удержаться от смеха.
— Коровы нет. Зато есть котята, с которыми можно поиграть, и цветы, из которых можно сделать букет.
У Грейси была улыбка Дженелл. Это было одновременно трогательно и больно. Грейс отвернулась; но куда убежишь от печали, печали, несравнимой с болью Грейси… Схватив спрей для укладки волос, она быстро произнесла:
— Во-первых, давай вплетем эти ленточки тебе в прическу.
Грейси с вожделением смотрела на розовый спрей — как раз такой покупала и ее мама.
— Можно, Джонни?
Не «дядя», а просто «Джонни», отметила про себя Грейс. Но пусть он сам занимается формальностями.
Он разрешил, осторожно пожав плечами и на всякий случай отойдя подальше. Грейс слегка смочила спреем волосы Грейси. Мгновение спустя они уже выходили из парикмахерской.
Малышка Грейси была очаровательна, и Грейс почувствовала, что гордится ребенком Дженелл. Она представила себе, как каждое утро причесывает Грейси, а вечером уютно укутывает ее одеялом.
И еще она представила себе, как укутывает Джонни…
— Слушай, а бакалея «Голд» еще открыта? — спросил Джонни, указывая на вывеску внизу улицы.
Грейс всегда считала, что это Джонни разбил камнем лампочку в первой букве, так что теперь читалось «Олд». Был магазинчик «Золотой», а стал «Старый».
— Давай зайдем туда, я что-нибудь возьму к ленчу.
Она с беспокойством взглянула на Джонни.
— У меня на ферме масса еды.
— Но у тебя наверняка нет нужного сорта арахисового масла. Пошли, я хочу показать Грейси лавочку Голда. Помню, как мы подолгу околачивались там, пили лимонад и глазели на девчонок.
— А я помню, как тебя оттуда выгнали, — проворчала Грейс, надеясь, что под «что-нибудь возьму к ленчу» подразумевалось, что Джонни за это заплатит сам. Его родителям дорого обошелся тот фейерверк, который он когда-то стащил.
Она пошла следом. Разумеется, Генри Голд не разделил бы энтузиазма Джонни, знай он, что за покупатель наведался к нему.
Когда они шли по улице, Грейси бежала впереди, старательно перескакивая через две плитки. Грейс подумала, что весь Эшвилл наблюдает за ними и размышляет над причинами возвращения Джонни. Причем последняя мысль, которая может прийти кому-нибудь в голову, — что он вернулся жениться на ней.
Хотя, глядя на беспечные прыжки девочки, Грейс могла понять стремление Джонни воспитывать свою застенчивую племянницу в тихом Эшвилле, а не в большом городе. Она сжала губы. И понятно, почему адвокат Джонни решил, что женитьба может заставить суд отдать ему ребенка.
Джонни подошел к ней, рука его коснулась плеча Грейс, их бедра невольно соприкоснулись, собрав ее юбку в складки. Грейс хотелось увидеть сияние освещенных солнцем иссиня-черных волос Джонни, но она подавила этот порыв. А когда она все же взглянула на него, ее глазам предстал Джонни, берущий Грейси на руки. Ведь он никогда в жизни не брал в руки ничего, кроме своих железок!
