Мэгги Кокс - Синие озера, синие глаза
— Вы любите живопись?
— Конечно.
— В доме много картин, и некоторые принадлежат кисти очень известных шотландских художников. Если захотите, я вам их покажу, когда у нас появится перерыв в работе. А теперь прошу к столу. Сегодня нас только трое. Мойра, скажите Люси, что можно подавать суп.
Экономка торопливо удалилась, а Джорджия села к столу.
Она чувствовала, как горят щеки под пристальным взглядом Кира. Он что, не знает, что невежливо так пялиться?
Джорджия разложила у себя на коленях безукоризненно выглаженную салфетку.
— Дом потрясающий, — сказала она. — И окрестности тоже. Во всяком случае, то, что я смогла увидеть. Как чудесно, должно быть, жить в таком прекрасном месте.
— Вы так полагаете?
Выражение его лица удивило ее.
— Я только хотела сказать…
— Не делайте поспешных выводов, мисс Камерон, — отрезал он. — Никогда не судите по внешнему виду.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Что вы имеете в виду? — Джорджия не могла понять, что она не так сказала.
В его взгляде было не только раздражение — он как будто обвинял ее в чем-то.
И еще ей показалось, что он глубоко несчастлив.
— Неважно. Ной вам писал? Вы знаете, что он собирается приехать сюда на следующие выходные?
Как быстро Кир переменил тему разговора! Джорджия недоуменно сдвинула брови.
— Да, я знаю. Он вчера мне звонил. Мы разговариваем по телефону почти каждый день.
— Понимаю… образцовые семейные отношения… И как у него дела?
На самом деле, задавая этот вопрос, Кир думал не об успехах Ноя, в которых он не сомневался, а о душевной близости между Ноем и его очаровательной сестрой.
Кир и представить не мог, чтобы они с Робби так часто разговаривали по телефону. Они с братом давным-давно разошлись в разные стороны: Робби после смерти отца собирался унаследовать имение, а Кир поспешил уехать из Глентейна, чтобы открыть собственное дело и оставить в прошлом воспоминания о своем невеселом детстве. Регулярные звонки брату лишь бередили бы рану, чего Киру совсем не хотелось.
И вот теперь спустя столько лет, он вернулся в Глентейн и вопреки своему желанию сам стал лэрдом.
Чего-чего, а такого поворота судьбы он не мог предвидеть, и ему еще предстоит с этим смириться.
— Он доволен… хорошо устроился и занят работой, — ответила Джорджия и неуверенно улыбнулась. Она сидела, сложив руки на коленях, и выглядела немного настороженно.
Кир понял, что его резкое замечание ее испугало. Надо следить за собой! Это сделать не трудно, так как скрытность стала его второй натурой еще с детства.
— С вашей стороны было очень любезно порекомендовать его вашим друзьям, — продолжала Джорджия. — Он просто влюбился в Шотландию, и ему будет нелегко с ней расстаться. И я также благодарю вас за то, что предоставили мне работу секретаря. Я с удовольствием уехала из Лондона. А как здоровье вашей секретарши?
— Поправляется, но медленно. У нее сложный перелом, и, возможно, придется делать еще одну операцию.
— Мне очень жаль.
— Вот почему мне понадобилась компетентная секретарша, способная заменить Валери. Я вернулся в Глентейн девять месяцев назад. Необходимо было привести в порядок парк, да и полно работы по управлению таким огромным поместьем, как это. Мойра, садитесь за стол… Люси несет суп?
— Да, она уже идет.
Джорджия почувствовала облегчение, когда появилась экономка, так как опасалась снова сказать что-нибудь не то.
И еще ей ужасно хотелось есть. Гамбургеры на автостоянках не смогли заменить нормальный домашний обед.
Мойра сидела напротив, и ее карие глаза дружелюбно смотрели на Джорджию.
— Я не успела вам сказать, девочка, что Хеймиш съел ту еду, которую вы для него оставили, и теперь лежит около плиты на кухне, так что можете за него не волноваться.
— Спасибо, что присмотрели за ним. Он ласковый пес.
— Да он просто барашек! Так приятно иметь в доме собаку! Правда, лэрд Страхан?
— Если вы так считаете… — Кир не хотел поддерживать этот разговор и нетерпеливо поглядывал на дверь, откуда наконец появилась хорошенькая рыжеволосая служанка лет семнадцати с большим серебряным подносом.
Она хотела было, как положено, сначала обслужить Кира, но он указал ей на Джорджию и с улыбкой произнес:
— Вы наверняка проголодались после долгого пути, так что приступайте первая.
Джорджии польстило его внимание, но в то же время было немного неловко. Неужели он увидел ее голодный взгляд, брошенный на дымящийся суп? Женщине не к лицу выставлять напоказ свой аппетит.
Придется привыкать к совсем другим манерам и постараться быть не такой импульсивной.
— О, как вкусно пахнет! Морковь и кориандр, да?
— Правильно, девочка. А вы сами любите готовить? — спросила Мойра.
Джорджия стрельнула глазами на Кира и, взяв ложку, подождала, пока oн и Мойра не сделали то же самое.
— Да, иногда мне это нравится, но… мы с Ноем очень заняты и приходим домой поздно. Обычно я готовлю что-нибудь вкусное на выходные… жареное мясо и пудинг. Ной очень любит яблочный.
— Немногие молодые женщины умеют готовить, — заметил Кир. — А гостей вы часто принимаете?
В мерцании свечей синие глаза Кира блестели подобно светлячкам. На мгновение Джорджии показалось, что они с ним одни в комнате.
— Да нет. Я уже говорила… — Щеки у нее горели под его прямым взглядом. — Я обычно очень занята… и на работе и дома.
— Разве вы никогда нигде не бываете и ни с кем не общаетесь?
Куда он клонит?
Джорджию охватило смятение. Ей хотелось есть, а не отвечать на эти вгоняющие в краску вопросы.
— Я встречаюсь с друзьями, мы ходим в кино или в кафе…
Последнее время она никуда не ходит и ни с кем не встречается, потому что слишком занята работой, к тому же бесконечная нехватка денег…
Но это ее личные дела, которые она совершенно не хочет обсуждать с едва знакомыми людьми.
Кир, наблюдая, как колышется у Джорджии грудь под скромным розовым платьем, спрашивал себя, почему он вдруг выпытывает у нее подробности личной жизни. А стоило ему остановить взгляд на ее красивом лице, как где-то внутри начинало зреть необъяснимое напряжение.
Надо поподробнее расспросить Ноя о сестре! Он совершенно не готов к тому, что она может зачаровывать своими глазами, улыбкой, голосом. Она легко краснеет от неловкости… ее гладкая кожа блестит при свечах словно атлас…
Если бы он все это знал заранее, то, возможно, не согласился бы на ее приезд в Глентейн. Джорджия Камерон оказалась слишком волнующей его женщиной. А ведь ему предстоит столько дел. Теперь, когда Робби умер, он обязан заниматься поместьем, думать о жизни слуг в доме и о деревенских жителях, целые поколения которых работали на этой земле с незапамятных времен. И все они рассчитывают на лэрда Страхана.
