Кэт Шилд - Случайная любовь
Но, несмотря на собственные слова, Рорк сразу понял — из него получится отличный козел отпущения. К тому же у Маллика есть еще одна причина считать, что это именно Рорк залез к нему во дворец.
— А почему мы раньше ничего не слышали о краже? — спросил он.
— Принц Маллик не решался признаться своему племяннику, кронпринцу, что не сумел остановить вора. — Метьюс выгнула бровь. — Но он уверен, что видел вас.
— Он ошибается, — огрызнулся Рорк.
— Я встречала принца Маллика, — спокойно заговорила Анна, положив руку на плечо Рорка. — Это честный, благородный человек, но боюсь, что в пылу схватки, когда все его чувства были на пределе, а в крови кипел адреналин, он мог ошибиться. Вы, кажется, сказали, что на преступнике была маска? Наверняка она слегка заглушила голос.
— А Далтона Ротшильда вы допросили? — спросил Рорк, пытаясь держать себя в руках. Хозяин соперничающего с ними аукциона уже давно всячески стремился им насолить. — А то я бы не удивился, узнав, что это он послал вора к Райясу, чтобы все свалить на меня.
— В отличие от вас Далтон Ротшильд не использует сомнительные методы, добывая свои лоты, мистер Блек, — возразила Метьюс. — Так что нам незачем его допрашивать по этому делу.
Конечно незачем, ведь наверняка это именно он навел фэбээровцев на них. Ротшильд всегда держал нос по ветру, вот только жадность его когда-нибудь погубит.
Анна пошла провожать агентов, а Рорк остался на террасе, чтобы немного остудиться. Он стоял там и через огромные полукруглые окна наблюдал за тем, как Элизабет Минерва в простом черном платье с длинным рукавом скользит среди роскошно одетых гостей.
И уже через пару секунд его горячая ярость сменилась испепеляющим желанием. Как только Рорк ее увидел час назад, он сразу же обратил на нее внимание, хотя фигуристые блондинки обычно его не привлекали. Он предпочитал высоких, худых женщин с горящими черными глазами и золотистой кожей. Когда дело доходило до предметов искусства или любви, для Рорка все решала страсть.
А такая изящная, грациозная особа, как Элизабет, вряд ли выдержит его ненасытный сексуальный аппетит.
— Рорк, на что ты так уставился?
А он и не заметил, как вернулась Анна. Рорк выругался про себя, ведь в другой ситуации такая беззаботность легко могла стоить ему жизни.
— Как мне связаться с организатором этого мероприятия?
— За все отвечала моя помощница, — удивленно ответила Анна. — Я попрошу ее отправить тебе нужную информацию.
— Отлично. Ведь через пару недель нам будет что отметить.
— Ты про «Золотое сердце»? Ты уверен, что у Райяса украли не ее?
— Это ты так спрашиваешь, не я ли совершил кражу?
— Нет, конечно. Но ты уверен, что получил ее из совершенно законного источника?
— На все сто. Можешь мне доверять.
— Я знаю. Но теперь, после этого обвинения, нам нужно быть еще осторожней.
Да, он прославился чем угодно, кроме осторожности.
— Принеси мне статуэтку. Самый быстрый способ покончить с этим делом — показать ее Райясу, чтобы сам шейх подтвердил, что у него украли другую статуэтку.
— Украли другую.
— Вот только и фэбээровцам, и кронпринцу Раифу Коури одного твоего слова мало, — возразила Анна. — Послушай, Рорк, тебя не было три месяца, и для нас сейчас настали нелегкие времена.
Нет, его, конечно, здесь не было, но это еще не значит, что он совсем уж не следил за ходом событий, и он знал о скандале, потрясшем аукцион. Его единокровный брат Ванс Ваверли считал, что у их генерального директора не было никакой романтической связи с Далтоном Ротшильдом и что слухи о договоре на цены между двумя соперничающими аукционами — всего лишь наглая ложь. Рорк полностью верил суждениям брата в том, что касалось законности действий Анны, а вот в том, что касалось намерений Ротшильда и чувств Анны к нему, он уже изрядно сомневался. Значит, до конца ей доверять нельзя.
— Нам очень важно снять с себя все подозрения в этом деле со статуэткой, — продолжила Анна, возвращая ему пиджак.
— Я знаю, но доставить сюда статуэтку не так уж и просто.
— То есть?
— Я хочу сказать, что, пока на этой статуэтке сосредоточено всеобщее внимание, а Ротшильд, не скрывая своих намерений, пытается нам навредить, важнее всего обеспечить ей надежную охрану.
— Статуэтка должна быть здесь как можно скорее, а то может случиться так, что от нашего аукциона ничего не останется еще раньше, чем ее сумеют похитить.
Рорк задумчиво проводил Анну внутрь, а когда надевал пиджак, заметил, что за ним пристально наблюдает один из самых влиятельных членов совета директоров аукциона.
— А у вас тут представлена неплохая коллекция, — заметил Джордж Кромвель. — Я даже и не подозревал, что Тайлер был таким знатоком.
— У этого человека хватало секретов.
— Надеюсь, он забрал их с собой в могилу.
Рорк вежливо улыбнулся, ничем не выказывая своего нетерпения. Может, он делает из мухи слона? Или его инстинкт прав — с этим человеком действительно что-то нечисто? Или, может, у него просто развилась паранойя после всех этих полных опасностей лет и последних трех месяцев игры в прятки с кровожадным картелем?
— А что здесь делали агенты ФБР? — поинтересовался Кромвель.
— Они получили кое-какую информацию и пришли уточнить некоторые детали.
Похоже, на свой собственный лад эти бетонные джунгли так же опасны, как и те тропические, из которых он только что вернулся.
— И у них это получилось?
— Думаю, у них остались некоторые сомнения.
— Меня волнует дальнейшая судьба аукциона Ваверли.
— Почему же? — поинтересовался Рорк, отпивая глоток шампанского с безразличным видом. Он терпеть не мог все эти словесные игры, предпочитая бандитов с их ножами и пистолетами, честно пытавшихся его прикончить, а не изматывавших душу изысканными речами.
— Некоторые владельцы акций нашего аукциона подумывают об их продаже.
— Дайте-ка угадаю. — Рорк уже даже почти не пытался скрыть свое раздражение. — Ротшильду?
— Да.
— Вот только им самим от этого лучше не станет.
— Из-за последних событий некоторые считают, что аукционом плохо руководят. — Кромвель одновременно высказывал свое мнение и пытался хоть что-нибудь выведать у Рорка.
— Чушь. Анна отлично знает свое дело, так что если кого и стоит винить в недавних трудностях, то только Далтона Ротшильда.
— Возможно, но ваши последние действия не принесли никакого успеха.
Рорк промолчал. Нет смысла говорить о том, что его действия не имели никакого отношения к аукциону, ему все равно не поверят и только лишний раз в чем-нибудь заподозрят.
