Дэй Леклер - Непреодолимое искушение
Ее охватила ярость.
— А с чего бы мне возражать против такого отношения, если это и моя цель? По крайней мере, так обо мне думает твой брат, насколько я могу судить по нескольким нашим разговорам.
— Полагаю, это оттого, что мы с Рейфом добились положения тяжелым трудом.
— В то время как ко мне все само приплыло в руки?
Она могла бы сказать, что с большим удовольствием посвящала бы все свободное время благотворительности, но с какой стати ей оправдываться, когда она не сделала ничего плохого? Усталость усилила головную боль, терзавшую ее весь день.
— Разговор окончен, мистер Ларсон? Я бы хотела пойти домой, если вы не возражаете.
— Во-первых, не суди обо мне по моему брату: я хочу сам составить о тебе мнение. А во-вторых, ты так и не ответила на мой вопрос.
Несмотря на то, что она всю жизнь училась не показывать своих чувств, сегодня ей плохо это удавалось. Может быть, он даже заметил ее желание сбежать отсюда.
— Какой вопрос?
— Почему ты ушла тогда?
Она почувствовала дурноту и вспомнила, что с утра ничего не ела, только пила шампанское.
— Прости, Чейз, давай отложим этот разговор. Теперь ты знаешь, кто я и как меня найти в случае необходимости.
— Что с тобой?
— Я ничего не ела сегодня, — призналась она, — и у меня немного кружится голова.
Не стоило говорить это человеку вроде Чейза: он тут же взял все в свои руки.
— Вон там есть буфет. Почему бы нам не поискать там что-нибудь?
— Все, что мне сейчас хочется, — поехать домой, расслабиться и выпить чаю с тостом.
— Неплохо. Как ты сюда добралась?
— С отцом, — неохотно ответила она.
— Ты живешь с ним?
— Да, но…
— Его поместье в нескольких милях к югу отсюда, так?
Она остро посмотрела на Чейза:
— Откуда ты знаешь?
— Мне платят, чтобы я знал такие вещи. — Он взял ее за локоть. — Пойдем.
Забрав ее накидку из гардероба, он вывел ее на улицу. Перед ними раскинулся восхитительный вид на море и пляж; луна медленно опускалась в Тихий океан, серебря волны.
— Куда мы? — спросила она.
— Туда, где чай, тосты и покой.
— Я хочу домой, — мягко, но настойчиво сказала она.
И тем не менее она каким-то чудом оказалась в темно-красном «феррари» Чейза, направляющемся на север, а не юг. От свежего ветерка голова Эммы немного прояснилась.
— Куда мы едем? — повторила она, хотя сейчас ей уже было почти все равно.
— Я хочу накормить тебя.
Эмма наконец смирилась с неизбежностью. Похоже, с Чейзом по-другому не получалось. Через пять минут машина миновала электронные ворота и остановилась перед домом, выходящим фасадом на пляж.
— Это твой дом?
Эмма была впечатлена.
— Жаль тебя разочаровывать, но я его только снимаю.
Она вошла внутрь.
— Он великолепен.
— Мы не на экскурсию приехали. — Он провел ее в большую комнату, огромные окна которой смотрели на океан, снял пиджак и бросил его на стул. — Отдыхай. Чай и тосты сейчас будут.
Эмме хотелось попросить Чейза отвезти ее домой, но сил не осталось. Она села и откинулась на мягкие подушки; ей показалось, что она только прикрыла глаза, и вздрогнула, когда звон стекла выдернул ее из дремоты.
— Я уснула?
Она непонимающе огляделась.
— Всего на минуту. — Он поставил на столик чашку и тарелку с порезанными на кусочки тостами, слегка смазанными маслом. — Кем бы ни был хозяин дома, он обожает травяные чаи. Вот этот с ромашкой и мятой; если верить упаковке, отлично успокаивает и помогает расслабиться.
— Спасибо, то, что нужно. — Не успела она сделать первый глоток, как зазвонил телефон; Эмма бросила взгляд на экран. — Извини, это отец, я должна ответить.
Разговор не занял много времени, как, впрочем, все их разговоры.
— Где ты?
Он сразу перешел к делу.
— С Чейзом Ларсоном. — Она быстро улыбнулась Чейзу. — Он предложил подбросить меня до дома.
— Ты же собиралась ехать с Кейтлин?
— Я передумала.
— Ладно. Я увидел ее и не увидел тебя, и забеспокоился.
Она мягко улыбнулась:
— Спасибо, папочка.
— Ты моя маленькая девочка, пусть ты уже выросла, — отрезал он. — Спокойной ночи, дорогая. Не слишком задерживайся.
— Спокойной ночи, папочка. — Она отключила телефон, бросила его на стол и, увидев удивленное лицо Чейза, подняла бровь. — Что?
Он вытащил из кармана точно такой же телефон.
— У меня такая же мелодия звонка.
— Как бы нам их не перепутать. — Она вдохнула аромат чая и заставила себя посмотреть на Чейза. — Зачем ты привез меня сюда?
Выражение его лица было достаточно красноречиво.
— Ты сама знаешь.
Она покачала головой:
— Ничего не выйдет, Чейз. Ты будешь здесь, пока сделка не совершится, а потом все кончится. Мы живем в разных концах страны, у нас разные жизненные цели.
— Откуда ты знаешь?
Она вздохнула и потянулась за тостом.
— Я знаю таких, как ты.
— Таких, как я, — повторил он, прищуривая серые, как штормящее море, глаза. — Что ты имеешь в виду?
Она прожевала тост и запила его чаем, борясь с желанием застонать от удовольствия.
— Для таких, как ты, бизнес — все. Такие, как ты, всегда получают, что хотят.
Напряжение, в котором он пребывал, видимо, сменилось желанием.
— Что же плохого в том, что я беру желаемое, особенно если ты получаешь от этого такое же удовольствие, как и я?
— Пока речь шла об одной ночи, ничего плохого. Но теперь все закончилось.
— Но мы снова вместе. — Он сел на диван слишком близко к ней. — Почему бы нам снова не насладиться компанией друг друга, пока я еще здесь?
Что она могла ответить? Как объяснить ему, что она не должна хотеть человека, так тесно связанного с Рейфом Кэмероном? Что она не хотела больше наслаждаться его компанией? Что здравый смысл вот-вот откажет ей в защите? Она видела, что такой, как Чейз, — ее отец — сделал с ее матерью. Ночь, проведенная с Чейзом, была крохотным язычком пламени, который при неосторожном обращении грозил превратиться в яростный пожар, который спалит ее. Она улыбнулась, пытаясь разрядить атмосферу.
— Спасибо за заботу, но мне нужно домой. Мне давно пора спать.
— Без проблем.
Прежде чем она смогла разгадать его замысел, он встал и поднял ее на руки.
— Что ты делаешь? — требовательно спросила она.
— Раз тебе давно пора спать, я прослежу, чтобы ты улеглась. — Он отнес ее в спальню и уложил в кровать. — И лягу с тобой.
Глава 2
Эмма лежала на шелковых простынях и сердито смотрела на Чейза. Ее волосы чуть растрепались, щеки покрылись румянцем, глаза были темны, но выражение лица говорило само за себя.
