Бетти Бити - Долгожданный рейс
Правильно ли постелила скатерть? Есть ли чистая сложенная салфетка на руке? Подают ли овощи слева? Улыбаться ли, принимая заказ? Правильно ли она держит ложку и вилку, подавая закуски? Не забыла ли девушка сказать «сэр»? Экзаменатор будет задавать эти вопросы и еще множество других, не менее коварных.
— Ну ладно вам, девочки, — сказала Лорна, прикуривая сигарету и медленно, с наслаждением выпуская дым. — Столовая управляющего! Подумаешь, завтра в это время все уже будет позади. Будем кричать от радости или плакать. Подружки, отложите книги и давайте немного прогуляемся перед письменной работой.
Три девушки вышли из столовой и, пройдя по широким просторным коридорам, выбрались на свежий воздух. Солнце светило по-осеннему неярко. Они смотрели вслед группе людей в форме, шагавших к машине. Их загорелые лица выглядели по-летнему на фоне темно-синих костюмов. На сумках — яркие ярлыки отелей: «Queen's Hotel», «Bermuda», «Emerald Rock», «Nassau». Кто-то нес цветные лиссабонские корзины, огромные пакеты, в которых наверняка были подарки для детей.
На глаза Памелы навернулись слезы.
— Кончай, — решительно одернула ее Лорна. — Не смотри на все так мечтательно. Вспомни: мистер Карсон. — Она с тревогой посмотрела на маленькую девушку.
На этот раз имя Карсона не вывело Памелу из глубокой задумчивости. Конечно, что-то в ней дрогнуло, изменилось, но мысли ее были по-прежнему далеко.
— Пора на экзамен, — сообщила Лорна. — Еще немного рано, но, может быть, пойдем и сядем? Пошли, Марджери. — Она подхватила девушек под руки, и они направились к блоку Е, похожему на тюрьму. Там дежурный преподаватель раскладывал по столам чистую бумагу и промокашки, расставлял чернильницы.
— Наша задача — писать и писать, — советовала Лорна. — Надо сделать как можно больше, и сначала то, что знаешь лучше.
Девушки шли не спеша, думая о вещах, в которых разбирались плоховато, перебирая в памяти сведения, небольшой запас которых был похож на скудные сокровища бедняка.
Экзамен проводился в их старой аудитории. Поэтому все походило на обычный день занятий, только на доске было написано мелом: «Группа № 3. Курсы стюардесс. Авиалинии «Скайуайд». Письменный экзамен. Время — три часа».
Подруги расселись по своим местам и стали ждать. Помощник старшего офицера, бывший сегодня дежурным преподавателем, сочувственно подмигнул им. Аудитория постепенно заполнялась. Из рюкзаков были вынуты талисманы удачи и теперь обнадеживающе лежали рядом с чернильницами. Внутри делового и шумного аэропорта эта комната превратилась в тихий островок ожидания.
Студенткам раздали сложенные листки, внутри которых были вопросы. Дежурный преподаватель посмотрел на часы и произнес страшные слова: «Можете начинать».
Памела быстро развернула свой листок и, сдерживая участившееся от волнения дыхание, взглянула на билет. Глаза быстро пробежали по строчкам. Смысл вопросов не вполне дошел до девушки с первого раза. Она прочитала их внимательно еще раз. Вопросы не были легкими, но она их знала. Отвинтив колпачок ручки, она сделала несколько заметок на листке бумаги и начала работать.
Через три часа Памела чувствовала себя одновременно усталой и оживленной, как если бы она только что вернулась из первого настоящего полета. Когда все кончилось и она правильно ответила на все технические вопросы, недовольное лицо мистера Карсона перестало висеть над ней, как дамоклов меч. Теперь Памела могла снова спокойно мечтать.
Но с ней произошло что-то странное и тревожащее. Вернувшись вечером в дом миссис Райли, она могла бы в своих мечтах лететь на любом самолете в Норвегию или в Швецию, в Рим или в Стамбул, могла бы пролететь половину земного шара, отправившись в Индию или в Сингапур, но сейчас ее мысли упрямо отказывались двигаться за границы аэропорта. Думала она о том, как будет удивлен мистер Карсон. Она знала, что нарисовала диаграммы очень хорошо даже по его высоким меркам. Будет ли он доволен? И если да, то скажет ли ей об этом?
Девушка заставляла себя думать об интересных местах, напоминала себе о паломниках, бредущих по берегам Ганга, о женщинах, носящих паранджу, об арабских племенах и греческих танцорах, но почему-то все они, кроме, конечно, женщин, безошибочно и совсем не к месту были похожи на Роджера Карсона.
Памела вздохнула. Марджери, сидевшая на ковре у камина — она в последний раз тренировалась бинтовать, — взглянула на подругу.
— Рада, что все позади, Памела? — улыбнулась Марджери. — Теперь осталось немного. Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!
— Еще не все позади. Но я рада, что сегодняшний день кончился. Теперь будет завтра… — с безрадостной улыбкой ответила Памела.
Девушки посмотрели друг на друга и вздохнули.
Назавтра, как это бывает в особенно важные дни, было пасмурно, моросило, и это не предвещало ничего хорошего. Миссис Райли проснулась поздно, и девушки торопливо съели не очень вкусный завтрак. В аэропорту Памела и Марджери разделились — экзамены у них были в разное время. В медицинском пункте, где Памела должна была сдавать оказание первой помощи, атмосфера была мрачная и напряженная: сильно простуженный дежурный врач утром с трудом завел машину и теперь был не в духе.
Он презрительно ворчал на девушек, лихорадочно бинтующих свои добровольные жертвы. Он дергал бинты, которые были аккуратно и правильно наложены, сухо отмечал, что пациентам должно быть больно, что с ними нельзя обращаться так грубо и, конечно, им нельзя говорить: «Повернись, дай мне забинтовать тебя».
Выходя из медицинского пункта, ни одна не была уверена, что сдала. За окнами серыми потоками лил дождь, девушки спешили на экзамен, ноги у них были мокрыми, забрызганными грязью. Те, кто не захватил с собой запасную пару чулок, были уверены, что провалились из-за внешнего вида.
Памела взглянула на часы и торопливо направилась к главному зданию аэропорта. Там она сменила чулки и туфли, надела белоснежный накрахмаленный халат, причесалась и припудрила лицо. Еще раз просмотрела свои записи — на этот раз об этикете при обслуживании стола — и пошла к столовой управляющего. Она не спешила, стараясь собраться, чтобы быть уверенной в себе.
Стюардессы не любили работать в столовой управляющего. Здесь обедали важные персоны, для них готовили довольно сложные блюда, и поэтому требовался достаточно высокий уровень обслуживания. Сюда каждый день приходили на ленч главы различных департаментов, члены Совета директоров. Иногда они приводили с собой наиболее важных клиентов авиалинии. Вместо домашнего супа, мяса с овощами, пудинга и кофе, что подавались в других столовых, здесь готовили множество диковинных супов, разнообразные сложные закуски, салаты из многих ингредиентов, различные варианты мясных блюд с многочисленными соусами, подавали огромное количество сыров. На стол надо было класть много приборов, ставить различные бокалы, при этом обязательно что- то оказывалось не на том месте. Стол был настолько отполирован, что на нем были заметны мельчайшие капли соуса, пролитые дрожащей рукой. Кусочки овощей были настолько свежими и сочными, что они постоянно соскальзывали, если неправильно держать ложку и вилку.
