Кейтлин Крюс - Награда для чемпиона
— Сказав ему, что я принадлежу вам? Словно я вещь? — возмутилась Миранда. — Прямо средневековье какое-то.
— Вовсе нет. Полагаю, он теперь думает, что вы — моя любовница.
— Я не просила вас садиться на белого коня и спасать меня, — спокойно сказала Миранда, но Иван заметил, что глаза ее потемнели.
Все в ней, начиная от манеры говорить и заканчивая бусами из серого жемчуга на шее, указывало на высокое происхождение. Она недоступна для парня, чье тяжелое безрадостное детство прошло в Нижнем Новгороде, который в то время еще назывался Горький. Возможно, именно по этой причине она так его раздражала.
— Я не нуждалась в вашей помощи, — добавила она.
Возможно, он бы ей поверил, если бы не видел, какой напуганной и беззащитной она выглядела, когда Губерев ее схватил. В тот момент он забыл, что эта женщина — его враг, и бросился ей на выручку.
— Возможно, нет. — Он небрежно пожал плечами. — Но я знаю Губерева. Этот омерзительный тип причинил бы вам еще больше вреда, если бы я вовремя не вмешался. — Его брови поднялись. — Как ваши плечи, профессор? Болят?
Миранда провела ладонями вверх по своим руками и еле заметно поморщилась. Тот факт, что на ее коже могли остаться синяки, почему-то взволновал его.
— Я в порядке. — Опустив руки, она переступила с ноги на ногу. Иван слишком хорошо знал язык телодвижений и понял, что она не так спокойна, как может показаться на первый взгляд. — Я, конечно, ценю ваше желание помочь, но не могу оправдать метод, который вы использовали.
— Возможно, он был странным, зато эффективным.
— Эффективным для кого? — спросила Миранда, выдав наконец свое напряжение. — Одним своим поступком вы погубили всю мою карьеру. Могу предположить, что такова и была ваша цель. Разве можно найти лучший способ вызвать недоверие ко всему тому, что я о вас говорю, нежели представив меня одной из ваших сексуальных игрушек?
Ему нет необходимости вести грязную игру. Что бы она о нем ни писала, он, Иван Коровин, стал чемпионом и кинозвездой совсем не случайно. Чтобы стать профессиональным борцом, он тренировался от зари до зари. После своего отъезда из России он научился говорить по-английски практически без акцента. Он не действовал исподтишка, а предпочитал прямой подход.
— Мы с вами занимались сексом? — сухо спросил он. — Я бы это определенно запомнил.
— Давайте все проясним раз и навсегда, — произнесла Миранда ровным тоном, и ему захотелось снова лишить ее душевного равновесия. — Я изучаю вас. На протяжении всей своей профессиональной карьеры вы устраняли одного противника за другим, даже не рассматривая возможность поражения. — На ее щеках снова вспыхнул очаровательный румянец. — Вас часто сравнивают с супермощной машиной, — продолжила она, дерзко вздернув подбородок. — Не нужно обладать богатым воображением, чтобы прийти к выводу, что вы нашли способ устранить меня, и воспользовались им при первой удобной возможности.
— Я нахожу вашу работу интересной, доктор Свит, несмотря на то что абсолютно с ней не согласен. И я могу с ней не соглашаться, не прибегая к безумным стратегиям с целью дискредитировать вас. Окажись на вашем месте любая другая женщина, я бы ей помог. Мне жаль, если вы сочли мою помощь оскорбительной.
Миранда какое-то время задумчиво смотрела на него, прежде чем ответить спокойным профессорским тоном:
— Жизнь — это не кинобоевик, мистер Коровин. В жизни вы не можете поцеловать женщину без разрешения и ждать от нее похвалы. Скорее всего, вы столкнетесь с обвинением в сексуальном домогательстве.
— Спасибо, что напомнили мне, что я сейчас нахожусь в стране, где так распространено сутяжничество. В следующий раз я останусь безучастным, даже если на вас будет ехать грузовик.
— Не могу себе представить, чтобы наши пути снова когда-нибудь пересеклись, — парировала она. — А теперь, если позволите, я пойду попытаюсь спасти ситуацию. Весь мир увидел, как я позволила агрессивному голливудскому самцу меня поцеловать и…
— Будьте честны с собой, профессор, — перебил ее Иван, встретившись с ней взглядом. — Если вам, конечно, хватит смелости. Вы ответили на мой поцелуй, milaya moya, — мягко добавил он.
Густой румянец на ее щеках был неоспоримым доказательством его правоты. Пусть попробует солгать, глядя ему в лицо. Он насмешливо поднял брови, бросая ей вызов:
— И вам понравилось.
Глава 2
«Наконец-то! — с облегчением подумала Миранда, вернувшись вечером в свой гостиничный номер. — Можно перестать притворяться».
Закрыв дверь, она прислонилась к ней спиной, медленно сползла на пол и, притянув колени к груди, обхватила их руками и опустила на них голову.
Синяки на ее плечах болели, но она не плакала. Она вспомнила, как страх и растерянность неожиданно уступили место ощущению безопасности. Вспомнила поцелуй Ивана Коровина и неистовую реакцию своего тела на него. Она не понимала, что с ней происходило, когда Иван к ней прикоснулся. Она потеряла над собой контроль, что было для нее абсолютно неприемлемо, так же как и дать волю слезам, которые остались в далеком прошлом.
Зажмурившись, Миранда стала глубоко дышать, чтобы успокоиться. Если она просидит так довольно долго, возможно, кошмары на этот раз не вернутся. Возможно, ей удастся их прогнать.
Остаток дня после инцидента у входа в конференц-центр она провела как на автопилоте. Она записала информационный фрагмент для передачи о насилии в школе на одном из кабельных каналов, затем поужинала со своим литературным агентом, который смотрел на нее с жалостью, когда она пыталась говорить о своей работе.
— Правда состоит в том, — прямо сказал Боб, прожевав кусочек рыбного филе, — что тебе нужно придумать нечто потрясающее вроде «Поклонения пещерному человеку». Все, о чем ты мне сейчас рассказывала, не идет ни в какое сравнение с этим.
Таким образом он пытался ей сообщить, что издатель отверг идею ее новой книги. Миранда сделала вид, что этот отказ для нее новый интеллектуальный вызов, а не сокрушительное поражение. По правде говоря, ее больше волновало то, что она никак не могла забыть взгляд Ивана Коровина. Он смотрел на нее так, словно она была изысканным десертом, который ему не терпелось попробовать. Что бы он ей ни наговорил, он хотел ее.
Как один мужчина смог одновременно дать ей ощущение безопасности и лишить ее самоконтроля?
Запрокинув голову, Миранда медленно выдохнула, сбросила туфли и пожалела о том, что не вернулась на поезде домой в Нью-Йорк.
В ее завтрашних планах было подольше поспать, а затем отправиться в Колумбийский университет, где она преподавала с тех пор, как три года назад получила степень доктора философии. Думала, что сегодняшняя конференция даст ей сил и энергии для работы над новой статьей.
