Соседка отшельника (СИ) - Айрон Мира
Алан очень любил Эмилию и не стал сажать её на цепь. Отпустил, стараясь не показывать того, как ему больно. Покрутил пальцем у виска и приказал больше не появляться в его жизни. Мила заверила его, что конечно же не появится. Дескать, он может жить спокойно и даже не сомневаться.
Надо ли говорить о том, что через год она возникла на пороге квартиры, которую Алан успел купить в ипотеку за время разлуки?
С профессиональными путешествиями и видеоблогерством что-то пошло не так, и теперь Мила напоминала побитую собаку. Несмотря на это, Благов сначала выгнал её. Однако бывшая приходила снова и снова.
У Алана тогда намечался роман с другой женщиной, но Эмилии удалось сыграть на упреждение. Она в прямом смысле слова упала в ноги мужчине и поклялась, что выйдет за него замуж и станет самой верной, самой лучшей женой.
Надо отдать должное Эмилии: в течение двух лет она и вправду была идеальной женой. Окончила кулинарные курсы, занималась йогой на свежем воздухе, увлекалась психологией и духовными практиками, снова вела театральную студию для малышей, завершила образование в Институте культуры.
Алан был бесконечно счастлив и потихоньку готовил супругу к мысли о том, что им пора стать родителями. Им уже исполнилось по двадцать восемь лет, у них было жильё, и они получили профессию.
Новые планы Эмилии стали для её мужа настоящим ударом под дых: женщина вновь решила покорять Москву, на этот раз в качестве ресторанного критика. Эмилия Благова — очень красивое имя, к тому же, весьма подходящее для ресторанного критика.
Сначала Алан пытался убеждать и увещевать, хоть и понимал, что это бессмысленно: он слишком хорошо знал свою жену. Потому в конце концов приказал ей убираться и подал на развод.
С тех пор прошло шесть лет, и за это время Благов ни разу не получал вестей от Эмилии. Он целенаправленно избегал новостей о её жизни, не общался ни с родителями бывшей, ни с общими знакомыми.
В итоге всё-таки поверил в то, что даже у Милы проснулись совесть и чувство собственного достоинства. Ну да, ну да… Однако она ещё не знает, что в этот раз у неё и вправду ничего не выйдет. Алан слишком ценит то, чего ему удалось достичь, и свою спокойную жизнь, — жизнь по его собственным правилам.
Слишком многое поставлено на карту. В этой жизни нет места прошлому.
* * * * * * *
Надо отдать должное Эмилии: она продержалась целую неделю. Не звонила и не приходила, не подстраивала «случайные» встречи, — одним словом, действительно просто жила по соседству и не делала попыток выйти на контакт.
Алана такое положение вещей вполне устраивало: пауза, взятая Эмилией, давала ему возможность свыкнуться с мыслью о том, что бывшая теперь постоянно находится где-то рядом, и адаптироваться к новым реалиям.
Конечно, он прекрасно понимал, что это затишье — явление временное, и не питал никаких иллюзий. Ждал, когда Эмилия устанет изображать равнодушие, оставит попытки заинтриговать его и вывести на реакцию, ринется в наступление, а сам тем временем возводил защитные укрепления.
Она должна отскочить от его брони, и желательно с полным пониманием всей бесперспективности её потуг.
Как-то вечером, ровно через неделю после первой (на этом витке отношений) встречи бывших супругов Благовых, Алан работал в кабинете, слушая шум дождевых капель, падающих на листья.
Идиллию нарушил дверной звонок, который прозвучал для Алана почти как набат.
— Ну вот и всё, — пробормотал мужчина. — Плакала моя сегодняшняя работа. Сейчас выбьет из колеи, и мне будет не собраться.
Разумеется, Эмилия в курсе того, что он вернулся домой; наверняка следила, потому отсидеться за забором, делая вид, что никого нет дома, не получится. Алан не хотел прятаться и выглядеть комично; к тому же, он на полном серьёзе допускал вариант, что Мила попытается незаконно проникнуть на его территорию.
Но не вызывать же охрану в самом-то деле? Неужели он сам не в состоянии справиться с назойливой гостьей? Конечно, в состоянии! Вперёд!
После того, как начался дождь, на улице похолодало, потому Эмилия явилась в джинсах, кроссовках и толстовке. Стояла у ворот, спрятавшись под большим чёрным зонтом, и выглядела безумно одинокой.
— Я сейчас разрыдаюсь от сочувствия и умиления, — вместо приветствия сказал Алан, глядя на Эмилию через проём ворот и не приглашая войти. Какими судьбами?
— Здравствуй, Алан!
— Здравствуй, если не шутишь. По какому поводу визит? Надеюсь, просто визит вежливости, и я могу уже закрыть ворота?
— Алан, хватит паясничать! Тебе абсолютно не к лицу изображать из себя подростка с демонстративным поведением.
— Эмилия, я сам разберусь, что мне к лицу, а что нет. Я просил не появляться у моих ворот? Просил. Тогда какого дьявола?!
— Алан, я пришла, чтобы поговорить с тобой, и не уйду, пока ты меня не выслушаешь. Если понадобится, буду сидеть у твоих ворот всю ночь. Неужели так трудно дать мне возможность хотя бы объяснить свои поступки? Просто объяснить, чтобы ты не понимал их превратно?
— То есть, поступки сами по себе всегда были абсолютно адекватными, а всё дело во мне и в моём превратном их понимании и восприятии? — усмехнулся Алан. — Эмилия, ты неисправима!
— Вполне возможно, что со стороны моё поведение и кажется излишне эксцентричным и неуравновешенным. Но я тебя уверяю: всё было вполне закономерно.
— Даже интересно стало, — кивнул Алан. — Пожалуй, готов выслушать.
— Я могу войти? — Эмилия попыталась проскользнуть во двор, однако хозяин дома преградил ей дорогу.
— Мы будем разговаривать здесь, Мила. Я ведь предупреждал о том, что никого не впускаю в свой дом.
— Хорошо, я могу и здесь, — пожала плечами женщина, но Алану удалось заметить разочарование, промелькнувшее в её глазах. — Понимаешь, Алан… В наших отношениях ты всегда опережал меня на несколько шагов. Ты… как будто был взрослее в плане развития отношений, их эволюции.
— Тебе виднее, — нейтрально заметил Алан, который пока не мог определить, куда повернёт разговор.
— Ты готов был сразу после окончания школы начать жить вместе, а я — нет. Я не могла просто оставить свою мечту, которую вынашивала с детства. Потому и уехала. Как только у меня появилась потребность жить с тобой под одной крышей постоянно, так сразу я вернулась. Однако вернувшись, ещё не была готова стать твоей женой по закону. А ты настаивал. Но я не могу принимать подобные решения через силу, Алан! Тем более, считаю замужество очень серьёзным шагом, таким, чтобы на всю жизнь. Потому вновь ушла и дождалась того момента, когда сама захотела за тебя замуж.
— То-то я смотрю, мы до сих пор женаты, Мила, — Алану стало по-настоящему смешно. — Вот оно как! На всю жизнь!
— Это ты подал на развод! Я была против!
— Настолько против, что не дала мне развод через ЗАГС, пришлось пройти через суд, и ты не явилась ни на одно заседание.
— Я не готова была стать матерью, пойми! Алан, какой бы я ни была, я всегда понимала тебя и принимала таким, какой ты есть. Почему ты не хочешь меня принять?
— Что за семья без детей, Мила? Как можно выйти замуж за человека, но при этом не хотеть рожать от него детей…
Алан вдруг смолк на половине фразы и во все глаза уставился на Эмилию. До него начало доходить.
— То есть, ты в очередной раз нарисовалась рядом со мной, потому что теперь-то готова?
— Пойми, Алан, я не могу без тебя жить и мечтаю стать матерью твоих детей!
Благов в течение нескольких секунд смотрел на Эмилию, а потом шагнул назад и захлопнул ворота перед её носом.
— Прощай, Мила! — крикнул через забор. — И сделай так, чтобы я больше никогда тебя не видел! По-настоящему!
Глава 3
«Пусть хоть обзвонится в ворота, больше не открою!» — яростно подумал Алан, быстро поднимаясь по крыльцу. Закрыл двери и сразу прошёл в ванную. Нестерпимо хотелось умыться холодной водой.
В ворота больше никто не позвонил, мужчина умылся и отдышался, однако злость так никуда и не уходила. По правде говоря, злился он вовсе не на Эмилию, поскольку она не сказала и не сделала ничего необычного, была исключительно в своём репертуаре.
