Линн Грэхем - Брошенный вызов
Тело казалось отдельным от разума, и ее охватывали необычные ощущения. Внезапно ее груди стали удивительно чувствительными, а между ног все неприятно сжалось, заставляя ее свести бедра. Сексуальное влечение? Топси отказывалась в это поверить. Ее никак не мог привлекать мужчина, которого она была настроена ненавидеть всей душой!
Данте пристально изучал миниатюрную брюнетку. Блестящая копна кудрей рассыпалась по ее спине почти до талии. У нее были широкие миндалевидные глаза цвета топленого меда, нежная оливковая кожа и сочный розовый рот на красивом личике сердечком. Несмотря на удивительно маленький рост, ее фигура демонстрировала изгибы Венеры. Аппетитно полные груди натягивали тонкую футболку, а юбка подчеркивала изгиб от тонкой талии к широким бедрам. К изумлению Данте, он немедленно ощутил напряжение в паху, хотя с подростковых лет так сильно не реагировал на присутствие женщины. Что еще хуже, она даже не была в его вкусе – он всегда предпочитал высоких элегантных блондинок. Но очевидно, предательские гормоны имели свое мнение на этот счет, и оставалось только радоваться, что он не снял пиджак.
Топси протянула тонкую руку:
– Топси Маршалл.
– Данте Леонетти. – Сжимая ее маленькую ладонь, Данте практически забыл о присутствии отчима, не сводя изучающего взгляда с улыбающегося лица девушки.
Конечно, она улыбается; конечно, пытается его очаровать! Если она ищет богатого любовника, то Данте в качестве добычи куда лучше, чем Витторе… Эта мысль привела Данте к блестящей идее. Он богат и не женат, а значит, окажется куда более соблазнительной мишенью. Возможно, Витторе пока только думает об измене – Данте был уверен, что мужчина не стал бы заниматься такими глупостями, как собирание роз в саду, если бы уже забрался в постель брюнеточки. Хотя Данте и удивляло то, что между этими двоими еще ничего не случилось, но он видел, что может прервать эти отношения в зародыше и защитить мать. Если он сам проявит интерес к ее помощнице, Витторе придется взять себя в руки и отступить.
– Ваша мать будет рада вас видеть, – заметила Топси.
Ее свободный итальянский удивил Данте.
– Вы говорите по-итальянски?
– Я говорю на нескольких языках, – непринужденно заметила Топси. – Моя лучшая подруга в школе была итальянкой, и мы жили в одной комнате, так что я набралась разговорных выражений.
– У вас похвальное чувство языка, – заметил Данте, впервые заинтересовавшись девушкой. – Какие еще языки вы знаете?
– Французский, испанский и немецкий. Довольно старомодный набор, – сухо заметила Топси. – Жаль, что мне не хватило проницательности выучить русский и китайский. Даже базовые знания могли бы пригодиться.
Данте пожал широкими плечами, направляясь к дому:
– Пока вы живете в Европе, эти языки вам пригодятся.
– Я отведу тебя прямо к матери, – вызвался Витторе, торопясь к каменной лестнице в просторном холле.
– А мне нужно отнести розы, пока они не завяли, – добавила Топси; ее сердце отчаянно забилось под взглядом, который бросил на нее Данте, – острым и совсем не дружелюбным. Да что с ней не так? Почему она ему сразу не понравилась?
Данте стиснул ровные белые зубы. Он у себя дома и много недель не видел мать. Ему не нужны проводники и спутники; их настойчивость немедленно вызвала у него подозрения. Витторе, обогнавший его на лестнице, почти испуганно покосился через плечо сначала на него, а потом на Топси. Это выдавало лицемерие, которое заставило Данте еще больше насторожиться.
Графиня тепло улыбнулась мужу, вошедшему в ее очаровательную гостиную.
– У меня для тебя сюрприз, – напряженно сказал Витторе.
Графиня София вскочила с кушетки, на которой лежала у окна, и воскликнула:
– Данте! Почему ты не предупредил, что приедешь?
– Я боялся, что в последнюю минуту придется изменить планы. – Данте поцеловал мать в щеку и взял ее за руки, оглядывая с ног до головы. – Ты выглядишь бледной, усталой…
Заметив тревогу в глазах женщины, в разговор вступила Топси:
– Графиня все еще выздоравливает после простуды.
– Да, она меня изрядно вымотала, – подхватила ее ложь София, взглядом поблагодарив Топси за удачную отговорку. – Заходи, присаживайся, Топси…
– Думаю, мне стоит заняться работой, – возразила девушка.
– Нет-нет. – Витторе взялся за внутренний домашний телефон, нужный для связи с прислугой. – Сделайте перерыв. Я закажу нам кофе.
Данте молча наблюдал, как Топси садится рядом с его матерью, и неодобрительно поджал красивые губы: графиня обращалась с девушкой как с любимой племянницей, а не как с сотрудницей. Она явно ничего не подозревала. А Витторе топтался рядом с кушеткой, всем своим видом изображая преданного супруга, которым хотел выглядеть перед Данте. Все трое выглядели как актеры, игравшие для него пьесу, и это будило в нем жгучий гнев. Но что может скрывать от него мать? Они всегда были близки. А теперь он чувствовал – что-то не так.
Глава 2
Топси поднялась, чтобы поставить розы в воду в примыкающей к гостиной гардеробной, а затем, услышав стук, открыла дверь экономке Кармеле, которая принесла поднос с кофе и пирожными. Седая экономка при виде Данте повела себя так, словно вернулся блудный сын и надо немедленно зарезать тучного тельца.
Витторе накрыл стол рядом с кушеткой, чтобы графиня смогла разлить кофе, а Топси, вернувшись на свое место, изучала Данте. Его глаза в обрамлении длинных черных ресниц на узком смуглом лице просто завораживали, признала она – неохотно, потому что такой мужчина вообще не должен был ей нравиться. Он носил элегатные деловые костюмы как вторую кожу и излучал ухоженность, высокомерие и властность, которые напоминали ее зятьев. Наверняка у Данте Леонетти воображение булыжника, и он все оценивает с точки зрения власти, выгоды и денег. Наверняка Данте был бы куда теплее к мужу матери, если бы Витторе Равалло был богатым и влиятельным. Как можно не любить такого милого и ненавязчивого человека, как Витторе?
Но все равно Данте невероятно красив. Казалось бы, Топси уже нагляделась на мужей своих сестер, не менее красивых мужчин. Однако сколько бы она ни пыталась отвлечься, Данте притягивал ее внимание, и она разглядывала прямой как стрела нос, ровные черные брови, высокие скулы и сильную упрямую челюсть с проступающей тенью щетины. К изумлению Топси, ее предательское тело переполняли ощущения, и впервые в жизни она гадала, насколько хорош этот мужчина без одежды. Опустив ресницы, она пыталась прогнать эти неприличные мысли, но все равно отметила внушительный размах плеч, мускулистую грудь под шелковой рубашкой и длинные сильные ноги.
