Барбара Дэйли - Рождественский поцелуй
Это лишь подтверждает, что ума ему не хватает.
Поднять с пола оброненную кем-то визитку, позвонить и трижды встретиться с какой-то шарлатанкой! Узнай Мэллори об этом, она помашет ему ручкой, и будет совершенно права.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Мэйбл опоздала, чего еще ни разу не случалось.
— Прости, милочка, — буркнула она, проигнорировав гардероб и небрежно бросая свое разноцветное лоскутное пальто на спинку стула. — Плохой день.
— Сочувствую. Проблемы у вас или у кого-то из клиентов?
Мэйбл поджала губы и достаточно резко произнесла:
— Я больше не скажу ни слова о своих клиентах. Дики всегда говорит, что я болтушка, но я думала, что если не упоминать имен, то ничего страшного, я никому не причиню вреда… Но с сегодняшнего дня все!
— Похоже, случилось что-то серьезное, раз вы так решительно настроены, — заметила Мэллори.
— Еще не случилось, — мрачно заметила Мэйбл, но вполне может. Ладно, милочка, давай займемся тобой. Сработал ли твой план?
Мэллори кивнула.
— Мы совершили… прорыв в наших отношениях, — ответила она, осторожно подбирая слова. Она не собиралась обсуждать подробности своей сексуальной жизни ни с кем.
— Отлично. И ты думаешь, что толчком стала твоя новая одежда и макияж?
— Что ж еще? — Мэллори посмотрела на Мэйбл с искренним недоумением.
— Ты сама, — задумчиво сказала Мэйбл. — Просто у тебя появился шанс заполучить мужчину, которого ты всегда хотела, и ты его не упустила.
Мэллори в который раз поразилась, как точно умеет Мэйбл обрисовать ситуацию.
— Похоже, ты окончательно изменила основополагающим принципам Эллен Трент.
— Вы прочитали?
— Каждое слово.
— И?
Мэйбл вздохнула.
— Ты была права, милочка. Если бы я сразу прочитала ее, мы бы сэкономили уйму времени.
— Почему?
— Потому что ни один нормальный человек не может и не должен так жить, разве что твоя святая мамаша!
Мэллори подняла руку, чтобы поймать такси и доехать до отеля. Она осталась не удовлетворенной своей встречей с Мэйбл. Вместо полезных советов, та непрерывно говорила колкости, но была… права во всем.
Разве не стала эта неделя, когда она попрала все жизненные принципы, вдолбленные ей матерью, самой счастливой в ее жизни? А маленькая елочка в терракотовом горшке, уже сейчас роняющая свои иголки, разве не кажется она ей самым прекрасным новогодним деревом? И разве не ждет ее в номере отеля самый замечательный мужчина, имеющий привычку разбрасывать свои вещи где попало?
— Такси! — закричала Мэллори, выскакивая на проезжую часть и неистово размахивая руками.
Такси, на крыше которого светилась табличка «В парк», резко сменило траекторию и со скрежетом затормозило рядом с ней.
Картер был поглощен игрой. Он размахивал руками и подбадривал любимую команду выкриками.
Взлохмаченный, в черных облегающих джинсах и черном свитере, он выглядел божественно. Он сидел на диване, а вокруг него по полу были разбросаны диванные подушки, пивные банки, рассыпан попкорн, валялся телевизионный пульт, туфли, шарф, перчатки, пальто…
— Привет! Пока ничья. Это моральная победа!
В семье Мэллори никогда не смотрели футбол.
Отец предпочитал фильмы о войне, мама смотрела только программы, повышающие культурный уровень, считая остальное неэффективным использованием времени. Мейкон иногда играл в футбол на компьютере. Мэллори подошла к Картеру, намереваясь отвлечь его от футбола, и вдруг увидела, что на их маленькой елочке добавилось украшений теперь ее обвивала гирлянда с фонариками. Ее сердце странно сжалось, и Мэллори почувствовала, что ее чувство к этому мужчине гораздо глубже, чем просто физическое влечение. Это было похоже на искреннюю привязанность или даже…
Мэллори села на диван, небрежно бросив на пол свою сумочку из «Сакса».
— Иди ко мне…
— Гол!!! — Картер подскочил на диване, едва не сбросив ее на пол. — Ты что-то сказала?
— Это подождет, — пробормотала с улыбкой Мэллори, уютно сворачиваясь на диване клубочком и еле сдерживаясь, чтобы не замурлыкать.
Он подстригся. Он купил крем для бритья и фонарики для их елочки.
Она влюблена в Картера Комптона.
Моральную победу любимой футбольной команды Картера они отмечали шампанским и занятиями любовью. Их одежда была разбросана по всему номеру — от кухни, где начался их любовный марафон, через гостиную и ее спальню, до ее ванной.
Когда, утомленные любовью, они лежали, обнявшись, на диване в гостиной, она — в своей новой розовой рубашке, он — в клетчатых боксерских трусах, Картер произнес:
— Ты тут высказала мысль…
— Когда? — Мэллори с трудом оторвала голову от его плеча.
Картер прижал ее голову обратно к своему плечу.
— Прошлой ночью, когда ты вломилась в мою спальню. Ты сказала, что у тебя есть идея по поводу «зеленоголовых»…
Мэллори вздохнула и потерлась носом о его грудь. От щекочущего прикосновения волос ей захотелось чихнуть и засмеяться от счастья.
— Господи, если и была, то вылетела из головы. Впрочем, кажется, я поймала ее за хвост.
Идея была безумная, что-то из области популярной психологии, но не могла же Мэллори признаться, что это был всего лишь повод продемонстрировать ему свой новый пеньюар.
— Я просто подумала, что есть что-то, чего каждый из свидетелей хочет больше всего на свете. Кевин Найтсан хочет прорваться в шоу-бизнес, мамаша Макгрегор Росс мечтает, чтобы ее дочка стала детской моделью.
— Лучше бы она задумалась о ее образовании, — пробурчал Картер.
— Ну, это ты так думаешь, и я тоже, а у мамаши Росс иные приоритеты в жизни. Мне кажется, если бы Фиби их не накручивала, они бы удовольствовались той компенсацией, которую с самого начала предложила им «Сеншуэс».
— А деньги?
— Да, все они хотят денег, но каждый из них жаждет чего-то даже сильнее, чем денег.
— Хм-м…
— Ну вот ты, например. Есть ли что-то, чего ты хочешь больше, чем денег?
Конечно, есть, начал размышлять Картер. Я хочу завершить это дело так, чтобы услышать от тебя, что я блестящий адвокат. И что ты прямо-таки мечтаешь, чтобы этот блестящий адвокат стал частью твоей жизни и отцом парочки твоих детей, которые будут столь же блестящими. И еще я хочу больше никогда не слышать намеков, подобных тому, какой сделал Билл Декер. Хочу избавиться от образа записного Казановы, связать свою жизнь с единственной женщиной, которую…
Картера будто током ударило. Это были слишком серьезные мысли, может быть, самые серьезные в его жизни.
— Мне кажется, в этой идее что-то есть, — продолжала убеждать его Мэллори, — но я пока не представляю себе, как ее можно осуществить. Как мы можем сделать так, чтобы Кевин получил роль на Бродвее? Среди моих знакомых, например, нет ни режиссеров, ни продюсеров. А среди твоих? — Мэллори зевнула.
